Вашингтон. Какой контраст. "Дорога, ведущая вперед, ясна, - сказал с оттенком покровительства Дик Чейни (Dick Cheney). - Продолжение демократических и экономических реформ, соблюдение принципов правового государства, борьба с коррупцией". Казахстан - на правильном пути поучал вице-президент США. Причем это среднеазиатское государство - отнюдь не бастион свободы. Россия, например, что касается демократических стандартов, не должна бояться сравнения.
И, тем не менее, на прошлой неделе Чейни в ходе своей поездки по бывшим советским республикам публично отчитал Россию за авторитарные проявления в действиях президента Владимира Путина, а Казахстан, которым правят более жестко, похвалил. У Чейни, конечно, была причина для комплиментов: "Казахстан имеет большое значение в связи с его значительными энергоресурсами". То есть, у Вашингтона существует однозначный интерес к поддержанию отношений, например, из-за газопровода, по которому газ из Казахстана должен пойти на Запад.
Но, опять же, в интересах ли Вашингтона злить русских? Дело в том, что острая критика со стороны Чейни произведет обратный эффект. "Люди вокруг президента Путина воспримут это как доказательство враждебности", - говорит эксперт по России Стивен Сестанович (Stephen Sestanovich) из вашингтонского Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations), влиятельного аналитического центра по вопросам внешней политики. А Эндрю Качинс (Andrew Kuchins) из Фонда Карнеги (Carnegie) предрекает, что русские теперь будут еще больше обвинять американцев в двойных стандартах, - отчего совсем отмахнуться было бы нельзя. Речь идет уже о "новой 'холодной войне'" между Москвой и Вашингтоном. Пока дело до этого не дошло. Но, разумеется, было бы неправильно делать вывод, будто в столице Америки сейчас борются за правильный курс в отношении Москвы - причем с помощью выступлений в Прибалтике.
Вынужденная поездка Чейни
Вашингтон заметно раздражают две вещи: авторитарный курс Путина внутри страны и растущее у России чувство собственного достоинства за рубежом. И ни в коем случае нельзя думать, будто Чейни со своей критикой в американской администрации одинок. Несколько дней назад свое неудовольствие выразила государственный секретарь Кондолиза Райс (Condoleezza Rice). "Очень сильно урезана свобода прессы, особенно неэлектронных средств массовой информации, - сказала она на пресс-конференции (кстати, в Вашингтоне, а, например, не в Прибалтике). - Вызывает сомнения независимость судопроизводства, а самая большая проблема это, наверное, концентрация власти в Кремле". Это тоже понятно. Но выглядело это заметно тоньше, чем вынужденная дипломатическая поездка Чейни по республикам, расположенным по периферии России. Что, без сомнений, позволяет видеть признак того, что прагматики и сторонники чистого учения во внешней политике борются за курс американской администрации также и в российском вопросе.
Вашингтон с недавнего времени пересматривает без лишнего шума отношения с Москвой. И вице-президент Чейни является в данном случае движущей силой. Он первым призвал в январе экспертов по России собраться для обсуждения стратегии и потребовал от директора Национальной разведки Джона Негропонте (John Negroponte) оценки истинных намерений Путина. Кондолиза Райс ответила на это курсом лекций по России, очевидно, из опасений, что жесткий курс Чейни может найти поддержку Белого дома. Но окончательно линия фронта пока не определилась. Статс-секретарь Райс по европейским вопросам Дэн Фрид (Dan Fried), бывший посол в Польше, считается, например, настроенным критичнее к Москве, чем эксперт по России Томас Грэм (Thomas Graham) из Совета национальной безопасности, старающийся удерживать Вашингтон на партнерском курсе с Россией.
Возросло и внутриполитическое давление на администрацию с целью добиться более жесткого курса по отношению к Москве. Сенатор Джон Маккейн (John McCain), один из возможных кандидатов на пост президента от республиканцев, уже не один месяц требует, чтобы Джордж Буш (George W. Bush) отказался от участия в июле в саммите Большой Восьмерки в Петербурге, поскольку в ином случае президент дал бы свое благословение антидемократическому курсу. Джон Эдвардс (John Edwards), один из претендентов на место хозяина Белого дома от демократов, требует от Буша, наконец, проявить "хоть какую-то твердость руководителя" и четко высказать свое отношение к Москве.
Однако президент по-прежнему сохраняет сдержанность. Он, правда, тоже критикует, что Кремль использует энергетические богатства "для достижения политических целей". Но Буш всегда спешит добавлять, что его личные отношения с Владимиром, с российским коллегой, остаются безоблачными. Государственный секретарь Райс говорит, что может "достаточно откровенно" говорить со своим российским коллегой, поскольку установила тесные отношения с Сергеем Лавровым. И подчеркивает, что ее заметно больше тревожат процессы в самой России, чем внешнеполитический курс Москвы.
Но и он американцев по-настоящему не радует. Готовность России использовать поставки своих энергоносителей с целью оказания политического давления тревожит Вашингтон точно так же, как и европейцев. В геополитическом плане американцев беспокоит постепенное, но постоянное сближение России с Китаем. Но самая острая проблема - это нежелание Москвы поддержать санкции против Ирана. Государственный секретарь Райс, очевидно, пытается тайно зондировать возможность финансовой компенсации со стороны Запада российских экономических потерь в случае бойкота Тегерана. Уверенности в том, что Москва пойдет на это, стало после подстрекательских речей Чейни меньше.
