На Ближнем Востоке США и Израиль имеют абсолютное военное превосходство, но их истощает необходимость вести дорогостоящую асимметричную войну. Сейчас они должны вести войну другими средствами, используя асимметричную дипломатию и искусство управления государством, основанные на гибкости и свободной тактике.
Это означает, что для того чтобы не дать Ирану получить ядерное оружие и вмешаться в ход событий в Ираке, правительство Буша должно принять так называемую 'стратегию сослагательного наклонения'. Вашингтону следует действовать так, будто бы он уже заручился поддержкой Москвы и Китая по вопросу введения санкций против Тегерана, и так, будто бы он был уверен, что рано или поздно Иран пойдет на соглашение - даже притом, что ни то, ни другое событие отнюдь не выглядит вероятным.
Переход к асимметричной дипломатии потребует от президента Буша - в нужный момент - выразить готовность к прямым переговорам с Ираном по всем вопросам, включая безопасность в Ираке и Персидском заливе. Памятка Бушу: "Вам не нужно отвечать на письмо, которое Вы получили, Вы можете ответить на то, которое Вы хотели получить".
Для нового коалиционного правительства Израиля асимметричное искусство государственного управления означает активные меры с целью избежать гуманитарной и политической катастрофы на палестинских территориях, вместо того чтобы постоянно поднимать температуру под кипящим котлом. По некоторым признакам Эхуд Олмерт (Ehud Olmert) уже берет на вооружение именно такой подход, но только до определенной степени.
В этом месяце израильский премьер-министр прибудет в Вашингтон, чтобы встретиться с президентом Бушем: в ходе этих встреч они займутся пересмотром стратегии в отношении исламских радикалов, находящихся сегодня у власти в Иране и на палестинских территориях. Позволив радикалам свободу действий, чтобы они могли сами доказать свою несостоятельность, Буш и Олмерт могут сформировать согласие мировой общественности на те трудные выборы, которые им придется принять и представить миру в ближайшем будущем.
Это суть сдерживания, которую Шарль де Голль (Charles de Gaulle) называл "la force du faible", то есть "силой слабых": готовность людей отдать то сравнительно малое, что у них есть, для самоубийственных взрывов или "иррационального" бряцания ядерными саблями. У них просто нет иного способа реагировать на бесспорную военную мощь, которую США и Израиль создали в регионе. Это, в свою очередь, создает необходимость в асимметричном искусстве государственного управления сильной стороны.
Белый дом носится с идеей полного прекращения западной экономической помощи Сектору Газа и Западному Берегу реки Иордан в надежде расколоть ХАМАС или принудить палестинцев прогнать радикалов, которые выиграли январские выборы в законодательное собрание страны. Заключенное США на прошлой неделе соглашение о совместных действиях с Европейским Союзом (ЕС), Россией и Организацией Объединенных Наций (ООН) по обеспечению финансовой помощи с целью предотвращения надвигающегося на Палестинскую автономию гуманитарного кризиса является долгожданным признаком того, что "политика выжженной земли" - симметричный ответ на палестинское насилие - не пользуется твердой поддержкой в доме 1600 на Пенсильвания-авеню (адрес Белого дома - прим. пер.).
Белый дом поддержал европейскую инициативу относительно срочной помощи (Палестинской автономии) после того, как израильский министр иностранных дел Ципи Ливни (Tzipi Livni) в прошлое воскресенье позвонила по телефону государственному секретарю США Кондолизе Райс (Condoleezza Rice) и поддержала оказание палестинцам помощи, которая не пойдет через ХАМАС. Министр обороны Израиля Амир Перец (Amir Peretz) в четверг пошел дальше, заявив, что Израилю следует пересмотреть свою жесткую политику, которая первым делом способствует гуманитарному кризису.
Принятая ХАМАС политика неприятия и злопыхательские высказывания иранского президента Махмуда Ахмадинежада (Mahmoud Ahmadinejad) привели к сближению ближневосточной политики США и ЕС. Это такой результат, которого недоверчивый Израиль в прошлом нередко стремился избегать. Но гибкость Олмерта заставляет считать, что он понимает важность создания Вашингтоном как можно более широкого фронта для войны иными средствами на случай, если обычная дипломатия не принесет успеха.
В случае если ООН не проголосует за санкции против Ирана, решающую роль в ходе дальнейших действий будет играть не Пентагон, а министерство финансов США. Предпочтительным асимметричным оружием является способность Министерства финансов лишить иностранные банки и фирмы доступа к прибыльному американскому рынку, если они будут сотрудничать с международным изгоем. Угроза лишения доступа к рынку не так давно помогла сорвать планы Северной Кореи по выпуску фальшивой валюты США и стала бы разрушительной для притока инвестиций, необходимых Ирану для восстановления своей приходящей в упадок нефтяной индустрии.
Но Вашингтон должен действовать так, как если бы он исчерпал все свои возможности для консультаций и компромисса со своими партнерами перед тем, как сделать шаги, которые скажутся на французских, российских и других международных предприятиях. Единственный способ заставить Москву и Пекин поддержать линию США - действовать так, будто компромисс с Ираном все же возможен.
Итак, Буш прав: ему не следует убирать со стола никакую из возможных альтернатив - в том числе переговоры с Ахмадинежадом или ХАМАС при определенных обстоятельствах, или с Владимиром Путиным на саммите Группы Восьми (Group of Eight, G-8) в июле. Это будет последний шанс для одобренного ООН соглашения по поводу ядерных амбиций Ирана.
Мы ведем игру "кто первый моргнет", - сказал Буш об Иране одному недавнему гостю Белого дома. Это, по сути, игра "кто быстрее придумает наилучший вариант".
