В пятницу, когда фильм 'Код Да Винчи' (The Da Vinci Code) выйдет в мировой кинопрокат, среди зрителей, вне всякого сомнения, вновь поднимется волна дискуссий и противоречий, не в последнюю очередь связанных со статусом и исторической ролью нецерковного консервативного римско-католического ордена Opus Dei.
Общественность наверняка единодушно придет к тому мнению, что Opus Dei - совсем не такая экстремистская организация, как та, которую описывает в своем романе Дэн Браун (Dan Brown). Тот факт, что в его истории были и тайные страницы, скорее всего, попадет в фокус общественного внимания, что гарантированно усилит подозрительное отношение к ордену, однако, пусть для подозрений и существуют весьма серьезные основания, в деятельности Opus Dei были и другие, менее негативные моменты, которые в полемике, окружающей эту организацию, практически не всплывают. Если так, то нельзя ли из этого извлечь какие-либо уроки?
Ответ можно поискать в двух недавно вышедших книгах - Opus Dei Джона Аллена (John Allen) и The Victory of Reason ('Победа разума') Родни Старка (Rodney Stark). Аллен работает в газете National Catholic Reporter; его книга основана на материалах широкого спектра документальных источников и бесед со специалистами по истории и деятельности Opus Dei. Книга подверглась нешуточной критике, поскольку Аллен, действуя с позиций, представляющихся, кстати, весьма объективными, нашел в истории Opus Dei некоторые страницы, представляющие ее с более положительной, чем принято считать, точки зрения: в частности, Аллен признал, что как организация Opus Dei не выступает в политических вопросах в поддержку определенных партий или группировок.
В книге Старка сам орден Opus Dei не упоминается, однако речь в ней идет о зарождении капитализма, и нарисованная автором картина во многом противоречит заключениям, сделанным Максом Вебером (Max Weber) в 'Протестантской этике' (The Protestant Ethic) и 'Восходе капитализма' The Rise of Capitalism (судя по всему, имеется в виду одна работа - 'Протестантская этика и дух капитализма' - The Protestant Ethic And the Spirit of Capitalism - прим. перев.). Главная мысль Старка состоит в том, что капитализм зародился до протестантской реформации и стал следствием развития теологии и того, что все большее внимание в обществе стали оказывать человеческому разуму. Таким образом, условия для современного экономического роста были заложены не протестантской революцией, а средневековым христианством.
В свете этих идей закономерен и менее привычный подход к оценке деятельности Opus Dei, созданной в Испании в конце 20-х годов прошлого века. Идеологи Opus Dei подчеркивали, что богу угодно, чтобы человек работал, был дисциплинирован и делал сбережения, а также то, что деньги и финансовые институты не менее важны, чем соблюдение религиозных правил. Причем то, как Старк описывает зарождение капитализма в Средние века, вполне согласуется с анализом протестантизма, сделанным самим Вебером.
Поскольку Opus Dei развивался во франкистской Испании, характерные для него авторитарные тенденции полностью соответствовали политическим импульсам того времени. И все же приверженность руководства Opus Dei экономической либерализации и европейскому проекту 50-х была не менее подлинной и не менее глубокой, нежели позиция ордена во времена раннего Франко, когда Opus Dei в пику всему миру поддерживал автаркию.
Благодаря тому, что в северной Испании под эгидой Opus Dei сформировались первые бизнес-школы, этот регион опередил развитие экономического образования практически во всей остальной Европе на десятилетия. Во времена Франко, как и после него в Испании и многих других странах, многие важные посты в сферах политики и административного регулирования занимали люди, получившие образование с помощью Opus Dei, и можно вполне серьезно утверждать, что своей позицией орден сделал немалый вклад в быстрый экономический рост Испании и политическую либерализацию в стране.
Хорошо известно, например, что в срыве попыток правых захватить власть в Испании после ухода Франко важную роль сыграл король Хуан Карлос (Juan Carlos). Однако нет ли и других составляющих, объясняющих провал этих путчей и последовавшую за ними успешную демократизацию? Сказать, что одним из факторов того, что после смерти Франко в 1975 году профранкистские группировки оказались без какой-либо поддержки в том числе и потому, что в Испании получили развитие идеи экономической либерализации и европоцентричные настроения, выпестованные технократами из Opus Dei, было бы не слишком большим преувеличением.
В то время Испания представляла собой благодатную почву для всякого рода заговоров и авторитарных движений, но технократы из Opus Dei не занимались их закулисной поддержкой. Эти группировки не выжили потому, что шагали не в ногу с мощными общественными силами, вновь зародившимися в стране благодаря экономическому росту, и общественное мнение полностью встало на сторону короля и тех, кто его поддерживал.
В том, что элиты авторитарных обществ занимаются демократическим развитием, нет ничего удивительного. Например, после Второй мировой войны элиты Германии и Японии пошли именно в этом направлении в стремлении удовлетворить требования американских оккупационных властей - или хотя бы создать видимость их удовлетворения. Можно ли добиться того же самого в Ираке, положение которого сегодня представляет собой одну из самых актуальных проблем для западных демократических сил? Не факт, учитывая, что установить мир в стране до сих пор не удалось.
Можно утверждать, что консервативные элиты Великобритании в 30-е годы 19-го века и во Франции сорока годами позже также, пусть и непреднамеренно, действовали в интересах демократизации. Примерно то же самое может случиться и в нынешнем исламском мире: определенные группировки внутри элиты, стремящиеся разрушить статус-кво, могут посчитать, что демократические процессы будут способствовать более быстрому размыванию основы монархии или светской диктатуры и создать условия для формирования на их месте революционных теократических государств. Смысл в том, что эти 'контрэлиты' могут просчитаться и в конечном итоге сыграть роль катализатора нормальной демократизации.
Есть и другой вариант: консервативная элита делает ставку на экономическую либерализацию, которая - незаметно для нее - приводит и к либерализации политической. Конечно, потом о таких процессах вряд ли напишут романы-бестселлеры и снимут кассовые фильмы, но это может оказаться тот самый случай, когда настоящее дело делается тихо.
Автор статьи - преподаватель политологии и декан колледжа точных и гуманитарных наук в Университете Сан-Диего (University of San Diego).
