На шестом году пребывания у власти Джордж Буш (George W. Bush) и его администрация открыли для себя преимущества реальной политики. Под воздействием трех мощных внешнеполитических ударов: гражданской войны в Ираке вместо строительства арабской модели демократии; противостояния с Ираном в ядерном споре, выборов с деструктивными последствиями в Палестине и в Египте - Вашингтон вносит в свою политику коррективы. Международные договора теперь не так уж и плохи, а неоконсервативная доктрина о насильственной смене режимов в неугодных государствах груба и не отличается гибкостью.
Заместитель государственного секретаря по вопросам контроля над вооружениями Стивен Рейдмейкер (Stephen Rademaker) еще в 2003 году, незадолго до войны в Ираке и в момент кульминации одностороннего опьянения силой, ставил под вопрос смысл и жизнеспособность женевской Комиссии ООН по разоружению, в которую входят представители 65 государств. Теперь он вносит в нее проект договора по ключевому вопросу ядерной безопасности и добивается его одобрения.
Заключение международного Соглашения о запрещении производства расщепляющихся материалов в военных целях, с инициативой которого выступила в 1998 году администрация Клинтона (Clinton), и которое было затем провалено, стало бы для внешней политики США громадным плюсом. Получила бы лучшие гарантии ядерная сделка Вашингтона с Индией, и был бы значительно уменьшен риск гонки вооружений в Южной Азии. Было бы остановлено наращивание израильского ядерного арсенала, о котором никогда не говорят официально, что уже было бы уступкой арабским соседям. Наконец, у США появилась бы на руках новая карта в конфликте с Ираном: Тегеран оказался бы в еще большей международной изоляции, если бы не присоединился к подобному решительному шагу на пути к ядерному разоружению.
Многие оговорки не являются гарантией успеха ядерного договора Рейдмеркера. Возвращение Вашингтона к мультилатеральной политике запоздало, но оно все же имеет место.
