С того самого момента, когда Большая Тройка Европейского Союза (ЕС) - Германия, Франция и Великобритания - предприняла попытку дипломатическим путем отговорить Иран от обогащения урана своими силами, отсутствует важнейший элемент головоломки: готовность Вашингтона вести прямые переговоры с Тегераном.
Какими бы многообещающими ни были усилия "евротройки", они никогда не смогли бы создать ни достаточно серьезного кнута, ни пряника, чтобы воздействовать на Иран. Это могла бы сделать только Америка. Что еще более важно, только правительство США могло бы отреагировать на заботы иранского режима, связанные с обеспечением его безопасности. При отсутствии за столом представителя президента Джорджа Буша-младшего (George W. Bush) переговоры европейцев с Ираном были обречены на провал.
Верховный представитель ЕС по внешней политике и общей безопасности Хавьер Солана (Javier Solana), выступая во вторник в Европейском парламенте, сделал очередной прозрачный намек на то, что нужны прямые контакты между Вашингтоном и Тегераном.
"Что касается прямых контактов между США и Ираном, как вам известно, последние 20 лет они не разговаривают друг с другом, - сказал он. - Логический анализ позволяет сделать вывод, что этому нужно положить конец, потому что Иран вскоре станет очень важным игроком в мире. Но это такое решение, которое. . . нужно принять им самим".
Это было послание, которое повторили все три участника "евротройки" в неформальных беседах, но также и публично высказал министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) во время своего последнего визита в Вашингтон. В своей самой последней попытке разработать "пакет стимулов" для возвращения Ирана обратно за стол переговоров ЕС попытался убедить Вашингтон отказаться от своего эмбарго на такие переговоры, ставшие еще более неотложными.
"Большой ошибкой европейцев было согласие на передачу иранского вопроса в Совет Безопасности Организации Объединенных Наций (СБ ООН), не получив предварительно от Вашингтона обещания встретиться с Тегераном лицом к лицу", - сказал один европейский дипломат вчера, буквально за несколько часов до того, как государственный секретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) сделала заявление о том, что Америка согласна на такую встречу. До этого момента данный вопрос был для европейцев причиной неизменной неудовлетворенности.
По-прежнему нет уверенности, согласится ли иранский режим на условия США, которые требуют от него приостановить все работы по обогащению и переработке урана прежде, чем могут начаться переговоры. Тегеран вполне может потребовать от Вашингтона новых заверений в том, что "смена режима" в Тегеране с помощью силы не является целью политики США. Но впервые за многие месяцы инициатива г-жи Райс заставляет Тегеран стать в оборонительную позу.
Европейские дипломаты признают, что для администрации Буша это было трудным политическим решением, учитывая сильную оппозицию в Конгрессе США любым контактам с иранским правительством. Однако в последние недели ведущие представители Республиканской партии США, в том числе сенаторы Джон Маккейн (John McCain) и Чак Хагель (Chuck Hagel), публично высказываются в пользу такого шага.
Иран, со своей стороны, пытается добиться всего сразу. С одной стороны, иранские официальные лица говорят об угрозах национальной безопасности, ибо они находятся в окружении таких ядерных держав, как Россия, Пакистан и Израиль, а также США (в Ираке, Афганистане и Турции). "Какая страна, если не считать Канаду, граничит с США со всех сторон? - шутит один дипломат. - Конечно же, Иран".
С другой стороны, Тегеран уверен в том, что Соединенным Штатам не удастся заручиться поддержкой России и Китая в вопросе любых жестких санкций против режима. Иран выигрывает битву за завоевание общественной поддержки во многих ведущих развивающихся странах, в частности, Южной Африке и Бразилии, для своего права развивать собственную атомную энергетику. И Тегеран знает, что в Ираке и Афганистане, где силы США пытаются держать под контролем нарастающие повстанческие движения, одно слово Тегерана могло бы существенно усугубить ситуацию, расширив этот конфликт и втянув в него союзников Ирана.
Сталкиваясь с этим набором дипломатических преимуществ Тегерана, Вашингтон испытывает острую нужду в том, чтобы противопоставить ему некую ясную стратегию, помимо угрозы санкций, а в конечном итоге, военной интервенции. Эти угрозы заставляют европейских союзников г-на Буша чувствовать себя неуютно, не говоря уже о двух других постоянных членах СБ ООН, России и Китае. Шансы на получение согласия СБ ООН на серьезный режим санкций против Ирана всегда казались ничтожными. Именно эти соображения, кажется, убедили, наконец, г-жу Райс и президента Буша наперекор "ястребам" в своей администрации согласиться на переговоры с Ираном.
____________________________________________________________
Избранные сочинения Квентина Пила на ИноСМИ.Ru
В Чейни живы стереотипы Холодной войны ("The Financial Times", Великобритания)
Путину не хватает газовой логики ("The Financial Times", Великобритания)
Путин говорит одно, делает другое? ("The Financial Times", Великобритания)
Путин - жертва своих собственных ошибок ("The Financial Times", Великобритания)
