В условиях, когда до саммита "Группы восьми", который будет проводить в России Путин, остается две недели, западные аналитики и политические деятели изливают на эту страну потоки критики. Часть этой критики справедлива, однако в целом она страдает огромной предвзятостью. Русофобия вернулась. Предвзятостью была наполнена и речь вице-президента США Дика Чейни в Литве. Его обвинения России в отсутствии там демократии стали самой грубой атакой Соединенных Штатов с момента падения коммунизма. Но на практике это выступление стало примером двойных стандартов. Ведь после него Чейни отправился в Казахстан, где превозносил президента этой страны, чьи выборы страдали гораздо большим количеством нарушений, чем выборы Путина.
Речь Чейни была вызывающей, она прозвучала как предупреждение Москве о том, что та не должна принимать хорошие отношения с администрацией Буша как должное. Два сенатора-консерватора, республиканец Джон Маккейн (John McCain) и демократ Джо Либерман (Joe Lieberman) даже предложили Бушу не ехать на саммит, если Путин не исправит свое поведение.
На новое отрицательное отношение к России влияют три фактора: это усиление самовластия Путина, укрепление независимости Москвы на мировой арене и ее растущая роль как поставщика нефти и газа.
Как отмечается в докладе Центра внешней политики "Россия и "Группа восьми": оценка встречи в верхах", ослабление демократии при Путине является неоспоримым фактом. Он усилил контроль над средствами массовой информации, ужесточил правила регистрации новых политических партий, поднял порог голосов избирателей для прохождения партии в парламент с 5 до 7 процентов. Введя голосование в местных избирательных округах по партийным спискам, он практически лишил независимых кандидатов возможности баллотироваться.
Все эти действия заслуживают сожаления. Однако они являются лишь продолжением тенденции к централизации власти Кремля, которая появилась более десяти лет назад при Борисе Ельцине. И они никак не объясняют внезапного изменения позиций Запада - ведь западные государства совершенно спокойно одобрили применение Ельциным танков для разгона российского парламента в 1993 году, а также предвзятое и тенденциозное телевизионное освещение выборов 1996 года в его пользу. Будучи неспособными к самокритике, западные политики со своими нападками в адрес России по поводу недостатков демократии выглядят весьма неубедительно.
Независимость России во внешней политике - это новый фактор. И именно в нем может крыться реальная причина недовольства Вашингтона Путиным. В этом плане довольно важна была реакция президента на тирады Чейни.
В своем обращении к Федеральному Собранию, прозвучавшему несколькими днями позже, он с полной невозмутимостью лишь трижды упомянул Соединенные Штаты Америки. Один раз это было лестное упоминание Нового курса Рузвельта, который отчасти стал моделью для России. Второй раз это была скрытая, без упоминания имен, критика глобальных амбиций и обособленности США: "Мы же видим, что в мире происходит. Как говорится, 'товарищ волк знает, кого кушать'. Кушает и никого не слушает. И слушать, судя по всему, не собирается". И наконец, он упомянул Соединенные Штаты в списке ряда стран и региональных группировок, которые Россия считает важными. В этом списке США оказались в одном ряду с Китаем, Индией, Латинской Америкой и Азиатско-Тихоокеанским регионом. В отличие от этого, Евросоюз он назвал "крупнейшим партнером" России.
Это очень важный сдвиг. Поскольку распад Советского Союза сделал США единственной мировой имперской державой, некоторые западные политики и государственные деятели стали свысока смотреть на Москву - как будто она больше нуждается в Западе, чем Запад в ней. Но Путин, чья страна благодаря высоким мировым ценам на нефть и газ получает огромные прибыли, демонстрирует, что такое отношение неверно. Будучи активным сторонником "многополярности", он уже не считает, что отношения России с Вашингтоном имеют главный приоритет. И очевидно, он получает удовольствие, когда администрация Буша умоляет его помочь с Ираном.
Экспорт энергоресурсов - это новая сила России. Но это отнюдь не означает, что Россия будет использовать эту силу безответственно. Внезапное прекращение поставок российского газа в Украину этой зимой стало для русофобов красной тряпкой и сигналом тревоги. Они заговорили о том, что Россия использует энергоресурсы в качестве рычага давления, оружия или, как сказал Чейни, "инструмента запугивания и шантажа". Прекращение подачи газа было довольно неуклюжим шагом в переговорах о ценах. Оно не было напрямую связано с политикой. Но удар репутации России был нанесен, и подачу газа быстро восстановили.
Чтобы продавать энергию, на нее должны быть покупатели. Являясь крупнейшим поставщиком, Россия точно так же обеспокоена монополией единого покупателя, как западные потребители - монополией единого поставщика. Для России имеет прямой коммерческий смысл искать новых клиентов в Китае, Японии и Индии, а также покупать акции энергетических компаний Великобритании и других европейских стран, занимающихся сбытом. И в этом нет никакой зловещей угрозы. Единственная ошибка, допущенная во время спора с Украиной, не должна уничтожать многолетнюю репутацию Москвы как надежного поставщика энергоресурсов, каким она была даже в напряженные годы холодной войны, в начальный период правления Рейгана.
Кое-кто предлагает Европе создать своего рода "энергетическое НАТО", в рамках которой Запад свел бы до минимума российские закупки и создал новую дорогостоящую систему трубопроводов в ЕС, чтобы любая страна, лишенная поставок из России, могла получить топливо от соседей. Все это ерунда. Для Евросоюза гораздо выгоднее и лучше заключать с Россией долгосрочные контракты на всех этапах энергетической цепочки и создавать сеть интегрированных поставок и взаимовыгодного сотрудничества, которую никто не захочет разрывать.
Специалист по России Марго Лайт (Margot Light) отмечала недавно: "Россия нашла для себя мягкую силу". Другие страны для обретения политических преимуществ за рубежом уже давно используют свое экономическое, культурное и дипломатическое влияние, однако предшественник России Советский Союз при отсутствии иных рычагов всегда с готовностью прибегал к жесткой военной силе.
Сейчас, когда Россия приспосабливается к новой обстановке, происходящие с ней изменения следует приветствовать, а не смотреть на них как на новую "российскую угрозу". Как заявил на этой неделе в Москве Путин, "принцип "то, что позволено Юпитеру, не позволено быку" для современной России абсолютно неприемлем". Между Россией и рядом бывших советских республик существуют трения, но это вполне естественно. Для нормализации отношений между бывшей метрополией и ставшими независимыми экс-колониями понадобятся десятилетия. Учитывая свою собственную недавнюю историю, западноевропейские страны не должны требовать нереальных темпов. Им не следует подстрекать государства к созданию антироссийского лагеря.
Те, кто хочет изгнания России из "Группы восьми", неверно понимают предназначение этой организации. Она создавалась не в годы холодной войны для распространения демократии. Это была группа государств, обеспокоенных низкими темпами роста, инфляцией и торговыми спорами. Понимая то, какую большую опасность создают выбросы углерода и климатические изменения, "Большая восьмерка" должна быть расширена за счет включения туда Индии, Бразилии и большого, но недемократического Китая. Вместо того, чтобы назойливо преследовать Россию, давайте превратим "Группу восьми" в клуб ведущих загрязнителей окружающей среды и постараемся изменить экологическое поведение его членов и других стран.
____________________________________________________________
Лицемерное отношение к России ("The Financial Times", Великобритания)
Зачем мы нападаем на Путина? ("The Conservative Voice", США)
Как Запад подвел Москву ("The International Herald Tribune", США)
