Консервативная Америка отмечала 4 июля как страна, которая находится в состоянии войны, здесь же, в Великобритании, в годовщину 7 июля демонстрируется совсем другое отношение
Вернувшись недавно в Америку после годичного отсутствия, я задаюсь вопросом: почему Соединенные Штаты, пережившие крупный теракт более четырех лет назад, считают, что они находятся в состоянии войны, а Объединенное Королевство, испытавшее крупный теракт год назад, так не считает?
В США напоминания о войне повсюду. Включите Fox News и увидите ветерана войны, вспоминающего бой за высоту 805 во Вьетнаме. В какой-то момент он говорит: 'Мне была дана привилегия лежать за пулеметом'. Привилегия. Зайдите в книжный магазин Стэндфордского университета и увидите особый прилавок с надписью 'Поприветствуй наших героев. Избранные книги на патриотическую тематику с 20%-процентной скидкой'. Представьте себе такое в вашем Waterstone.
Во вторник, по случаю 230-й годовщины Декларации независимости, принятой 4 июля 1776 г., президент Буш обратился к войскам в Форт-Брэг (Fort Bragg), Северная Каролина. Подчеркнув, что США 'не согласны меньше, чем на полную победу' в Ираке, он сообщил им, что они 'побеждают в этой войне'. На Fox News за его выступлением последовали комментарии неоконсервативного редактора Weekly Standard Уильяма Кристола (William Kristol), отметившего, что нельзя обрести свободу, не сражаясь за нее, и что Декларация независимости была также объявлением войны.
Для администрации Буша и ее консервативных сторонников никаких сомнений здесь нет: Америка находится в состоянии войны. Именно эти слова произнес президент Буш, представляя в этом году пересмотренную стратегию национальной безопасности: 'Мои сограждане-американцы, Америка находится в состоянии войны'. Все остальное следует из этих слов. В частности, то, что New York Times поступила 'бесчестно' (слова Буша), опубликовав подробности секретной операции по отслеживанию финансовых операций террористов посредством бельгийской клиринговой системы Swift. 'Традиционно в этой стране в военное время, - заявил секретарь казначейства Джон Сноу (John Snow), - пресса признавала, что верховный главнокомандующий при исполнении своих полномочий вынужден делать некоторые вещи втайне для защиты общества'.
Ну а теперь вы можете оспорить каждый пункт этого анализа. Можно счесть заявление 'вы побеждаете в этой войне' (в Ираке) подобным утверждению о том, что черное - это белое. Нападки на New York Times можно воспринять как циничное отвлечение внимания от многочисленных проблем администрации Буша, не в последнюю очередь, в Ираке. Но нужно понимать, что эти заявления отражают некий реальный и глубокий элемент консервативного крыла американской политической культуры. Как бы то ни было, именно так консервативная Америка решила оценить вызов, брошенный 11 сентября 2001 г. и ответить на него. В каком-то смысле, именно здесь она чувствует себя наиболее комфортно: в простом контексте драки между хорошими и плохими парнями, взывая к старомодным добродетелям мужества и чести.
Одна из 'избранных книг на патриотическую тематику' в книжном магазине Стэндфордского университета - это 'Вера моих отцов', увлекательные воспоминания Джона Маккейна, наиболее вероятного сегодня кандидата республиканцев на президентских выборах 2008 г. Он рассказывает о жизни своих отца и деда (оба были адмиралами) и о том, как он сам храбро вынес плен и пытки во Вьетнаме. На последней странице он вспоминает, как отец сказал ему слова, больше всего запомнившиеся из всех его наставлений: 'Сын, нет большей чести, чем умереть за принципы. За страну и принципы, в которые ты веришь'. Это, говорит Маккейн, вера его отцов, в соответствии с которой он старался жить, 'и когда это было мне нужно больше всего, я обретал свободу, следуя ей'. Это героическая концепция воинской чести, которую можно было обнаружить в большинстве европейских стран до 1914 г., но от которой почти не осталось следа в мэйнстримном европейском дискурсе после 1945 г.
Когда несколько недель назад я писал о загадке террористов-смертников, знаменитый военный историк Майкл Говард (Michael Howard) напомнил мне, что в первую мировую войну европейские солдаты шли в бой, убежденные в том, что нет высшей чести, чем умереть за родину. Не жить, не сражаться, не убивать за родину, а умереть за нее. Dulce et decorum est pro patria mori. В этом отношении консервативные американцы по своему менталитету ближе европейцам до 1914 г. или древним римлянам, чем большинству современных европейцев.
Другое дело - либеральные американцы. Они предпочитают говорить не о войне с терроризмом, а о 'войне Буша против СМИ'. По своему подходу они, вероятно, ближе большинству европейцев и, по сути, большинству британцев - самым воинственным из европейцев и родоначальникам того языка, которым пользуются Буш и Маккейн. Многие из нынешних проблем Блэра связаны с тем, что в Британии он был почти единственным, кто купился на воинственную риторику администрации Буша после 11 сентября 2001 г. Его не поддержали даже британские консерваторы. Можете ли вы представить себе, как Дэвид Камерон, подобно Джону Маккейну, говорит о том, как почетно умереть за родину? Легче представить себе котенка, рычащего как лев. Отметить иную реакцию большинства британцев на угрозу терроризма значит оценить нынешнюю исключительность консервативной Америки.
В первую годовщину лондонских взрывов 7 июля 2005 г. правда такова, что Объединенное Королевство может в не меньшей степени, чем Соединенные Штаты, стать целью очередного крупного теракта. Возможно, в еще большей степени, учитывая отчужденность части британских мусульман - отчужденность, обостренную, но не вызванную войной в Ираке - и неспособность решить палестинскую проблему. Лорд Карлайл (Carlile), хорошо информированный знаток антитеррористического законодательства, говорит, что 'в этой стране существует реальная угроза новых террористических актов', особенно, в связи с тем, что 'исключительно сложно обнаружить доморощенных джихадистов в среде коренного населения Великобритании'. Однако реальная угроза не вынуждает говорить о войне британских политиков и комментаторов - за частичным исключением нашего премьер-министра, который скоро отправится в отставку. У нас другая политическая культура и мы предпочитаем смотреть на мир иначе.
В отличие от многих континентальных европейцев, большинство из нас не исключает войну в качестве последнего средства. Мы думаем, что иногда нужно сражаться, чтобы защитить собственный образ жизни, но сражаться нужно с умом, с холодной головой, не теряя чувства реальности и не забывая о пропорциях. Мы долгие годы страдали от терроризма и знаем, что его можно побороть, особенно, если не реагировать слишком остро и не жертвовать без нужды свободой во имя безопасности, ибо свобода - лучшая защитница сама себе. Мы ищем средний путь между трусливыми обезьянами-сыроедами и безумными милитаристами-огнеедами. У американцев есть все причины гордиться четвертым июля. А седьмого июля я, пожалуй, испытаю гордость за то, что я британец.
