Официальная повестка предстоящего в конце этой недели саммита лидеров восьми ведущих промышленных держав в Санкт-Петербурге включает в себя вопросы обеспечения энергетической безопасности, глобального образования и борьбы с массовыми инфекционными заболеваниями. Однако для хозяина встречи президента Владимира Путина первостепенная цель состоит в подтверждении постсоветского возрождения России в качестве достойного игрока на мировой арене, который заслуженно занимает свое место за столом переговоров этого элитного клуба.
"Реально Путин хочет, чтобы Россию признали как самостоятельную державу, не полагающуюся и не зависящую от США, Китая или Евросоюза, - говорит специалист по России из консультационной фирмы Risk Advisory Group Дженнифер Молл (Jennifer Moll). - Усиление настойчивости и напористости внешней политики России и ее стремление вступить во Всемирную Торговую Организацию - яркое тому свидетельство. Для Путина важно рассеять старые представления о "восьмерке" как об организации "семь плюс один". Речь идет о статусе великой державы".
Такое уверенное настроение Путина выглядит вполне оправданным. Начиная с 1999 года, ежегодные темпы развития российской экономики составляют в среднем 6 процентов. Как отметил недавно финансовый аналитик Эндрю Розанов (Andrew Rozanov), выступая в институте "Четэм-хаус", сегодня Россия занимает 12-е место в мире по объему экономики. Активное сальдо торгового баланса страны превышает 120 миллиардов долларов, профицит бюджета составляет 7,5 процента ВВП, а валютные резервы - более 300 миллиардов долларов.
Основой такого нового богатства, а также возникшей в результате этого политической уверенности Кремля является экспорт энергоресурсов. Россия занимает второе место в мире по добыче нефти и обладает оценочно 65 процентами мировых запасов природного газа. Зима этого года показала, что может означать такая уверенность, когда была временно прекращена подача газа в Украину, вызвав панику и в Западной Европе. Как и во времена холодной войны, русские вновь стоят у границ Европы. Но на этот раз их главное оружие не танковые армады, а нефтегазовый вентиль.
Несмотря на все обвинения в антидемократических тенденциях, личная популярность Путина намного превышает рейтинги его высокопоставленных гостей. Его рейтинг популярности в два раза выше, чем у Джорджа Буша или у Тони Блэра. И несмотря на рост критики со стороны местных неправительственных организаций и оппозиции, многие россияне, похоже, восхищаются его готовностью бросить вызов укоренившимся представлениям о глобальном лидерстве Соединенных Штатов.
Путин последовательно блокирует или уклоняется от участия в любых карательных действиях США и их союзников. Это касается испытаний северокорейских ракет, ядерных амбиций Ирана, контроля ХАМАС над Палестинской автономией, обстановки в суданской провинции Дарфур. Что касается Косово, Грузии, Молдавии и Украины, его позиция часто расценивается как нежелание помогать. Все эти проблемы, плюс плохие показатели России в области защиты прав человека и гражданских прав вполне могут сделать неудобоваримым тот обед, за которым в пятницу вечером встретятся в приватной обстановке Путин и Буш. Тот факт, что проблемы эти вряд ли смогут найти разрешение, лишь усиливает самоуверенность Москвы.
Однако старая, хорошо всем знакомая российская паранойя превращает Москву в весьма раздражительного партнера. "Честно говоря, не все были готовы к тому, что Россия начнет так быстро восстанавливать свое экономическое здоровье и положение на международной арене, - заявил в прошлом месяце Путин, - кое-кто по-прежнему смотрит на нас через призму прошлых предрассудков ... и видят угрозу в сильной и возрождающейся России". В этом контексте рассматривается и расширение НАТО на восток, а также нежелание Европы дать российским компаниям доступ на свой рынок продажи энергоресурсов.
Дмитрий Тренин из Московского центра Карнеги заявил, что Соединенные Штаты Америки допустили стратегическую ошибку, полагая, что постсоветскую Россию можно втянуть или привязать к орбите Запада. "Сейчас она полностью ушла с этой орбиты. Российские лидеры отказались от мысли стать частью Запада и начали создавать свою собственную систему с центром в Москве", - написал он в журнале Foreign Affairs. По таким вопросам, как Иран, "Россия будет по-прежнему разделять в основном западные цели и в то же время, противостоять жесткой политике Запада (особенно США)".
Как заявила Дженнифер Молл, Путин не ищет конфронтации с Западом. Однако на этом саммите вряд ли будет достигнут консенсус, если вообще что-то будет достигнуто. "Он не хочет, чтобы на него смотрели как на энергетического ястреба, угрожающего другим людям. Но он хочет все делать по-своему", - сказала она. В результате вполне могут возникнуть трения еще в период президентства Буша. "Нам в Вашингтоне необходимо некое новое мышление", - заключает Молл.
____________________________________________________________
Оценить новую Россию Путина ("The Financial Times", Великобритания)
Следует ли доверять Путину проведение саммита "Группы восьми"? ("The Spectator", Великобритания)
'Восьмерка' должна признать значимость новой России ("The Financial Times", Великобритания)
Россия переосмысливает свою роль в мире ("The Financial Times", Великобритания)
Мимолетная дружба, или как Америка ужесточает свое отношение к дерзкой Москве ("The Financial Times", Великобритания)
Саммит 'восьмерки': важнейший шанс уже упущен ("The Financial Times", Великобритания)
