Взрывы на трубопроводах в Нигерии, растущий спрос в Китае, тревога из-за ситуации в арабском мире, непредсказуемость действий Венесуэлы, грядущее оскудение запасов нефти и 'путинская рента' - именно этими факторами обычно объясняют высокие нефтяные цены. Однако дискуссия вокруг нынешнего 'энергетического кризиса' ведется по принципу 'слона-то я и не приметил' - никто в этой связи не упоминает о монетарной политике. Сегодня на фоне подорожания нефти на Ближнем Востоке воцаряется хаос и звучат призывы проводить неразумную энергетическую политику. Все это сильно напоминает события 1970-х гг.: тогда высокие нефтяные цены также привели к вспышке насилия - как над своими ближними, так и над принципами экономики. И это не простые совпадения. Виновник и в те времена и сейчас один и тот же - слабый доллар.
К октябрю 1973 г., когда разразилась Война Судного дня, нефтяные цены росли уже два года. Ранее цены на это сырье, как и на большинство других товаров, не одно десятилетие оставались стабильными. Но в 1971 г. Ричард Никсон (Richard Nixon) отказался от привязки доллара к золоту и основным мировым валютам. В результате рухнула Бреттон-вудская система, а за ней и сам доллар: начался десятилетний период высокой инфляции.
К июлю 1973 г. золото, долгое время стоившее 35 долларов за унцию, подорожало до 120 долларов. Нефтяные цены столь же быстро среагировали на ослабление американской валюты: к осени того же года они удвоились. Ближневосточные государства были недовольны ростом 'сверхприбылей' западных нефтяных компаний. Они заключали с этими фирмами соглашения еще в прежней обстановке ценовой стабильности, и теперь арабы с персами вынуждены были довольствоваться низкими расценками и отчислениями. Дальнейшие события хорошо известны: эмбарго, очереди на бензоколонках, инфляция, контроль над ценами и зарплатами, захваты заложников.
* * *
Сегодня цены на сырье и полуфабрикаты по всему спектру - от кофейных зерен до углеродного волокна - достигли наивысшего уровня за последние 25 лет. Дорогая нефть - явление отнюдь не уникальное: ведь она - лишь один из видов сырья, чья цена в первую очередь определяется курсом доллара. Естественно, эта ситуация имеет не только монетарную природу: свою роль здесь играют также риски и спрос. Однако, если сравнивать динамику цен на нефть и другие сырьевые товары, например, золото, обнаруживается, что на повышение рисков и спроса можно 'списать' лишь 10-15 долларов ее прироста; оставшаяся часть - не менее 30 долларов - объясняется слабостью американской валюты и высокой инфляцией в Соединенных Штатах. Таким образом, наибольшую ответственность за рост цен на нефть несет Федеральная резервная система США (ФРС).
Если вам нужны еще доказательства того, что именно курс доллара играет здесь центральную роль, давайте вспомним, что творилось на нефтяном рынке всего несколько лет назад. В 1998 г. цена на это сырье рухнула, снизившись до 10 долларов за баррель. Однако в это время в Китае уже два десятка лет наблюдался экономический рост на уровне 10% в год, темпы роста в американской экономике ускорились, достигнув 4%, а ситуация на Ближнем Востоке отличалась обычной - пусть и не максимальной - неустойчивостью: Саддам постоянно 'проверял на прочность' процедуру ооновских инспекций, а Вашингтон в ответ периодически обстреливал Ирак 'томагавками'. То есть, в 1998 г. как спрос, так и геополитическая нестабильность находились на достаточно высоком уровне, а мрачные прогнозы насчет грядущего истощения запасов нефти распространялись уже несколько лет; тем не менее, она стоила в семь раз дешевле, чем сегодня. Цены на другие сырьевые товары, также оставались на самом низком уровне за несколько десятилетий: золото, например, стоило меньше 275 долларов за унцию (сравни с сегодняшними 640 долларами). Причиной всего этого стал один и тот же фактор: сверхпрочное положение американской валюты, результатом которого стал острый дефицит долларов. Эта дефляция потрясла мировые рынки и обернулась банкротством для многих компаний и целых стран, имевших высокую долларовую задолженность - Таиланда, Индонезии, Южной Кореи, Турции, Аргентины.
Россию - страну, богатую нефтью, но с трудом выбиравшуюся из экономического кризиса - дефляция доллара поставила на грань дефолта. Сегодня о Москве говорят так, будто она обладает некоей сверхъестественной способностью диктовать мировые цены на нефть, но в 1998 г. это сырье было на 60 долларов дешевле, и Россия, оказавшись в отчаянном положении, никак не смогла повлиять на ситуацию. Даже после 11 сентября и свержения режима талибов нефть по-прежнему продавалась по 20 долларов за баррель. Сделав поправку на инфляцию, мы выясним, что этот уровень эквивалентен нефтяным ценам 1970 - а также 1960 и 1950 гг.
Но затем руководство Федеральной резервной системы начало проводить ошибочную политику, способствовавшую раскручиванию инфляции. Шаги по повышению ликвидности, предпринятые Аланом Гринспеном (Alan Greenspan) после 11 сентября, смягчили негативные последствия дефляции 1997-2001 г., но ФРС 'перегнула палку'. В 2003-2004 г. она слишком долго удерживала процентную ставку на уровне 1%, а затем, вплоть до 2006 г., слишком медленно повышала ее, несмотря на то, что темпы экономического роста и цены на сырье уже давно повысились: в результате доллар слабел, а нефтяные цены взвинчивались. Подобные ошибки ФРС связаны с тем, что она руководствуется данными, не отражающими текущую ситуацию вроде индекса личных потребительских расходов (ЛПР) - пожалуй, самого 'запаздывающего' из всех ценовых показателей. Пока 'круги' от тех или иных шагов ФРС разойдутся по всему хитросплетению мировой торговли и контрактов, и наконец отразятся на индексе ЛПР, может пройти до пяти лет, а то и больше. Так, ослабление доллара в 1985-86 гг. обернулось существенным ростом инфляции лишь в 1990 г. Но к тому времени поправить дело было уже нельзя.
Утверждается также, что предложение на нефтяном рынке не поспевает за спросом, но такое в условиях инфляции происходит со всеми товарами. Покупатели стараются расхватать их поскорее, пока цены не поднялись еще больше. Скорость денежного обращения - оборота средств - возрастает. Возникает впечатление, что на рынке образовался 'дефицит' - но он рассчитывается исходя из уже устаревших цен. В условиях дефляции, или усиления доллара, происходит нечто прямо противоположное. Если курс валюты повышается, покупатели 'придерживают' деньги в расчете на дальнейшее снижение цен. Скорость денежного обращения резко падает. Очевидным результатом этого становится 'затоваривание'. Возникает впечатление об 'избыточности' предложения на мировом рынке.
Слабость доллара лишь поначалу отражается только на сырьевых ценах: в конечном итоге она затрагивает все виды продукции, услуг и активов в мировой экономике. Таким образом, в недалеком будущем реальные доходы, получаемые поставщиками за счет высоких нефтяных цен, уменьшатся по сравнению с нынешними. В результате влияние нефтедобывающих стран-'возмутителей спокойствия' усилится куда меньше, чем нам представляется сейчас. Переход на альтернативные виды топлива и технологии, который сегодня считается актуальной задачей из-за высоких нефтяных цен, также выглядит менее оправданным с экономической точки зрения, если учесть, что прирост последних связан в основном с девальвацией доллара. Более того, если ФРС удастся взять ситуацию с долларом под контроль, цена на нефть может существенно снизиться. Именно на таких 'переходных' этапах, когда курс валюты быстро меняется, но это еще не отразилось на ценах по всему спектру мировой торговли, зачастую и происходят финансовые и политические потрясения.
Впрочем, больше всего на слуху еще один аргумент, связанный с взрывоопасными последствиями взлета нефтяных цен. Нам внушают, что в мире началась 'гонка' за контроль над скудеющими нефтяными ресурсами, игра 'на вылет', которая неизбежно приведет к столкновению между США и Китаем. Но по объективным показателям никакого 'дефицита' нефтяных запасов не существует. Лишь один небольшой пласт сланцев в американской глубинке - бассейне Пайсинс на западе Колорадо площадью в 1200 квадратных миль - содержит триллион баррелей нефти (это больше, чем все доказанные мировые запасы этого сырья вместе взятые). На планете еще достаточно регионов, где разведка нефти вообще не проводилась, да и неосвоенных месторождений хватает.
Сказанное, конечно, не означает, что нам незачем увеличивать объемы поставок энергоносителей и диверсифицировать их источники. Все это делать необходимо, и мы должны поощрять предпринимательские инициативы по разработке целого ряда новых технологий. Однако, если мы будем разрабатывать энергетическую политику на основе неверных предположений о причинах взлета цен на нефть, мы можем подвергнуть большому риску нашу экономику и международную безопасность.
Г-н Суонсон - старший научный сотрудник института Discovery Institute в Сиэтле
____________________________________________________________
Как покончить с нефтяной зависимостью ("The Washington Times", США)
