События на Ближнем Востоке показывают: если враг потерпел поражение, но корни конфликта не устранены, такая победа иллюзорна
Сегодня, когда война в Ливане завершилась, в претендентах на победу в этом конфликте недостатка нет. Не успели замолчать орудия, как шейх Хасан Насралла поспешил объявить о триумфальном успехе 'Хезболлы'. Другие утверждают, что главными победителями следует считать Сирию, Иран и даже всех мусульман-шиитов. В то же время, израильский премьер Эхуд Ольмерт, а за ним и президент Буш, упорно настаивают, что верх одержал Израиль.
Кому из них нам следует верить? И что вообще можно назвать победой?
В конфликтах современной эпохи, как бы рьяно их участники ни стремились к победе, она чаще всего ускользает из рук. Настоящая победа одерживается не только на поле боя - у нее есть и политический аспект. Но даже если успех достигнут по обоим направлениям, его последствия зачастую разительно отличаются от того, на что рассчитывали победители. Чтобы понять, почему это происходит, необходимо в полной мере осознавать теснейшую связь между войной и политикой.
Если враг разбит, но причины, вызвавшие войну, не устранены, такая 'победа' скорее всего окажется бессмысленной. После нее наступает иллюзорный 'мир', и очень часто через короткое время конфликт вспыхивает вновь. Классическим примером такой ситуации служит Первая мировая война: ценой ужасающих потерь Антанте удалось сломить сопротивление немецкой армии, но с амбициями Германии они покончить не смогли, и уже скоро те возродились с новой силой. Более того, итоги войны стали 'питательной средой', породившей политическую нестабильность в Восточной Европе, на Балканах и в особенности на Ближнем Востоке. Победа, казавшаяся в ноябре 1918 г. 'полной и окончательной', стала предвестником новой вспышки насилия.
Победа, одержанная союзниками в 1945 г., позволила наконец решить 'германский вопрос', положив конец гегемонистским амбициям, сотрясавшим международные отношения в Европе с середины 19 века. В этом смысле можно говорить о том, что она принесла реальный результат. Германское государство сохранилось, но его планы господства над Европой ушли в прошлое.
Американцы предпочитают думать, что победа, одержанная в 1945 г., позволила решить и проблемы, связанные с Японией. Но так ли это? Даже сегодня - и напоминанием об этом служат церемонии в пресловутом храме Ясукуни [этот токийский храм посвящен памяти павших в войнах; в нем, в частности, похоронен прах руководителей Японии в период Второй мировой войны, казненных как военные преступники - прим. перев.] - многие японцы придерживаются версии о причинах и оправданности войны на Тихом океане, явно не совпадающей с нашей. Что же касается Китая и Кореи, то проблемы их отношений с Японией победа во Второй мировой войне не решила: они не только сохраняются, но и усугубляются. И если Восточная Азия станет ареной нового раунда великодержавного соперничества между Китаем и Японией, 3 сентября 1945 г. покажется не такой уж этапной датой.
Более того, военная победа, достигнутая в 1945 г. - одна из самых решительных в истории войн - не привела к установлению мира во всем мире. Напротив, она создала предпосылки для нового конфликта - 'холодной войны', которая началась почти сразу же после окончания Второй мировой. Неотъемлемым элементом этого конфликта стали войны 'горячие' - в Корее, Вьетнаме, Афганистане и на Ближнем Востоке.
В 1967 г. конфликт между Израилем и его арабскими соседями завершился, казалось бы, совершенно однозначно. США в то время позорно увязли во Вьетнаме, а маленький, но храбрый Израиль сумел разгромить врагов сразу на трех фронтах. Но что принес ему этот блестящий успех на поле боя? Конечно, еврейскому государству удалось отстоять свое существование, - что уже очень важно - но в остальном результаты победы над Египтом, Иорданией и Сирией в 'шестидневной войне' принесли ему разочарование. Арабы были разбиты на поле боя, но не на политическом 'фронте'. И всего через шесть лет вспыхнул новый, более опасный для Израиля конфликт с Египтом. Однако самым трагическим итогом 1967 г. стал тот факт, что порожденные успехом в 'шестидневной войне' мечты о Великом Израиле лишь усиливали и усугубляли палестинскую проблему. Именно израильско-палестинский конфликт - жестокий и отупляющий - породил ХАМАС и "Хезболлу".
С 1967 г. Израиль выиграл бесчисленное множество сражений, но победа, способная реально что-то решить, по-прежнему от него ускользает. Истина заключается в том, что Израилю никогда не удастся подчинить своей воле палестинцев, если он не прибегнет к методам тотальной войны, как это сделали союзники в борьбе с государствами 'Оси' - да и в этом случае арабские страны вряд ли пойдут с ним на мировую.
Когда в 1989 г. 'холодная война' наконец завершилась, многие на Западе называли это событие величайшей победой после мая 1945-го. Но в этой победе заключался парадокс: мы не нанесли противнику военного поражения, и тем не менее политические проблемы, породившие 'холодную войну' постепенно сошли на нет. Советы добровольно отказались от собственной империи и перестали провоцировать революции в других странах. Мы 'победили' без единого выстрела.
Однако прежде чем американцы смогли осмыслить значение этого парадокса, разразилась очередная 'горячая' война: в августе 1990 г. Саддам Хуссейн вторгся в Кувейт. Война в Персидском заливе, казалось, увенчалась триумфальной военной победой коалиции во главе с США. Но уже вскоре ее иллюзорность проявилась со всей наглядностью. Хуссейн остался у власти, так что политические корни конфликта сохранились. Американцы с помпой отпраздновали победу в 'сточасовой войне', но затем постепенно утратили контроль над ходом 'вялотекущего конфликта', затянувшегося на десять лет, за которые ВВС США нанесли сотни бомбовых ударов по Ираку.
Наконец, в 2003 г. Соединенные Штаты вторглись в Ирак, полные решимости исправить ошибку, допущенную 12 лет назад, и покончить с Хусейном раз и навсегда.
В военном плане операция 'Свобода для Ирака' также завершилась блестящим успехом. На сей раз мы довели дело до конца. Однако уже вскоре к ужасу своему убедились, что военная победа вновь привела не к миру, а к хаосу, который продолжается и по сей день.
Почему это произошло? Как выяснилось, администрация Буша, чье представление о войне ограничивалось событиями на поле боя, неверно истолковала политическую ситуацию в Ираке. Устранение ненавистного диктатора руками американской армии (которая к тому же осталась в стране для 'руководства' послевоенным процессом) расчистило путь не демократии, а группировкам, стремящимся добиться своих целей насильственными методами. В Ираке, как и на всем Ближнем Востоке, политические вопросы решаются с помощью оружия.
Сегодня отчаявшиеся американские ястребы и некоторые 'горячие головы' в Израиле призывают повысить ставки в игре. Полагая, что великие победы достигаются в больших войнах, некоторые из них выступают за нападение на Иран. Причины, по которым они отдают предпочтение этому варианту, очевидны: в этой войне США и Израиль, по крайней мере на первом этапе, смогут проявить свои сильные стороны. Это будет война по принципу 'шока и трепета', а не бесконечная череда засад и фугасов на дорогах. Однако даже если военная победа над Ираном возможна - что уже само по себе весьма проблематично - сможет ли она решить наши политические проблемы? Опыт истории свидетельствует, что рассчитывать на это не стоит.
Эндрю Дж. Басевич - профессор истории из Бостонского университета, специалист по проблемам международных отношений.
____________________________________________________________
Америка потерпела поражение ("The Financial Times", Великобритания)
