После Лиссабонского саммита 2000 г. Евросоюз поставил своей целью строительство 'экономики, основанной на знаниях'. Политики сегодня, возможно, уже сожалеют о шумихе, сопровождавшей эту инициативу, но многие европейцы продолжают считать поставленные в Лиссабоне задачи весьма важными, и внимание общественности к проблемам образования в последние годы повысилось.
В основе этой стратегии лежит следующая идея: сейчас, когда мировой рынок труда пополняют сотни миллионов неквалифицированных рабочих, странам ЕС, обладающим высококвалифицированной рабочей силой, необходимо сохранить свое сравнительное преимущество. Но действительно ли европейцы отличаются такой высокой квалификацией по сравнению с 'новоприбывшими'? Недавно ученый из Принстонского университета Алан Блайндер (Alan Blinder) отметил: с появлением на рынке труда специалистов с высшим образованием из Китая и Индии западных компьютерных программистов, врачей-рентгенологов и экспертов в сфере безопасности охватил страх перед аутсорсингом.
И дело здесь не в том, что в развивающихся странах распространяется высшее образование. Это процесс абсолютно естественный. Могут ли они составить конкуренцию выпускникам европейских и американских ВУЗов - тоже не самый главный вопрос: не все, но многие дипломники из развивающихся стран на это способны. Проблема стоит так: действительно ли развитые страны обладают и будут в дальнейшем обладать более квалифицированными трудовыми ресурсами, и смогут сохранить свое сравнительное преимущество в производстве товаров и услуг с высоким уровнем затрат 'человеческого капитала'.
Сравнительные данные об уровне образования по странам, составленные Организацией экономического сотрудничества и развития, специалистом из Гарварда Робертом Барро (Robert Barro) и Чен-Ва Ли (Jong-Wha Lee) из Корейского университета далеки от совершенства и не учитывают качество обучения, однако они позволяют проанализировать распределение 'человеческого капитала' на планете. По результатам этого анализа можно сделать три основных вывода.
Во-первых, уровень образования среднестатистического взрослого гражданина стран ЕС существенно ниже, чем у взрослых в других развитых странах: он обучался примерно на два года меньше, чем американец, и на год меньше японца.
Связано это не с расширением Союза (между 'старыми' и 'новыми' странами ЕС особой разницы в уровне образования не наблюдается), а с тем, что в большинстве государств Европы всеобщее среднее образование было введено значительно позднее, чем в США. Поэтому немалая часть жителей стран ЕС имеет лишь начальное образование, и менее 20% из них закончили ВУЗ (для сравнения: в США и Японии - 40%).
Поскольку масштабные инвестиции в образовательную сферу в Европе начались позднее, ЕС имеет более высокие показатели с точки зрения 'притока' (количества студентов'), чем в плане 'запасов' (числа людей с законченным высшим образованием). Сегодня в 25 странах Евросоюза общее количество студентов немного больше, чем в США, хотя, конечно, по общей численности населения они намного превосходят Соединенные Штаты. Однако второй вывод заключается в том, что другие страны мира догоняют Америку еще быстрее. В мировом масштабе четверть взрослых с высшим образованием приходится на США, 20% - на 'страны БРИК' (Бразилию, Россию, Индию и Китай) и менее 15% - на 25 стран ЕС. Однако если брать общее число студентов, то здесь на долю стран БРИК приходится 30%, на другие страны со средним уровнем доходов - еще 25%, а на ЕС и США - соответственно 16 и 15%.
Совершенно иную картину мы наблюдаем в отношении 'физического капитала' (сооружений и оборудования). В развитых государствах запасы этого капитала на душу населения намного превышают уровень как новых стран с рыночной экономикой, так и развивающихся стран. Так что разница состоит не столько в уровне образования, сколько в материально-техническом оснащении. В особенности это относится к странам ЕС, где благодаря интенсивному накоплению капиталов в послевоенные годы эти 'запасы' весьма велики (до четверти общемирового объема физического капитала); в абсолютных цифрах Европа в этой области опережает США. Даже после инвестиционного бума в Америке в 1990-х гг. и в начале третьего тысячелетия соотношение между капиталовложениями и ВВП в Европе остается выше. Таким образом, третий вывод звучит так: сооружениями и оборудованием Европа наделена куда богаче, чем мозгами.
В отношении человеческого капитала между ЕС и США наблюдается большой разрыв. Американская экономика занимает лидирующие позиции как по человеческому, так и по физическому капиталу, а ЕС - только по физическому. Это отражается и на структуре внешнеторгового оборота. США экспортируют в основном продукты квалифицированного труда, например высокотехнологичные изделия, а ЕС специализируется на товарах с высокой капиталоемкостью и средним уровнем вложений квалифицированного труда, таких как автомобили и продукция химической промышленности.
В результате в процессе глобализации США и ЕС оказались в разных условиях. Специалист из Гарвардского университета Ричард Фримен (Richard Freeman) отмечает, что глобализация приводит к почти мгновенному 'удвоению глобальных трудовых ресурсов', то есть выходу на мировой рынок новых работников, ранее лишенных доступа к капиталам. В этой обстановке специализация на капиталоемких производствах дает определенные преимущества, поскольку конкуренция в этой сфере невелика. В краткосрочной перспективе глобализация приводит к повышению мирового спроса на такие товары - и страны, которые специализируются на их производстве, получают своеобразную 'ренту'. Таким образом, благодаря подобной экспортной специализации Европа оказывается среди тех, кто выигрывает от глобализации, и с приходом в мировую экономику новых игроков ее преимущество только усиливается. Этим объясняется и рост европейского экспорта в последние годы; подобное развитие событий позволяет предположить, что люди, сетующие на последствия глобализации, игнорируют выгоду, которую она приносит Европе.
Этим, однако, хорошие новости, возможно, и исчерпываются. В прошлом высокий уровень сбережений в Европе способствовал накоплению капитала в условиях низкой мобильности последнего, однако эти времена прошли, и сегодня инвестиционные потоки постепенно перенацеливаются на страны с качественными экономическими институтами, инфраструктурой и большими запасами человеческого капитала. С учетом миграционных процессов, человеческий капитал тоже в какой-то степени концентрируется в этих странах. В этом смысле страны ЕС рискуют оказаться в невыгодном положении из-за медленного развития и совершенствования их систем образования, особенно университетов и других ВУЗов. Кроме того, лишь немногие европейские страны разработали политику по привлечению квалифицированных мигрантов, которая повышает их популярность в качестве места для учебы и работы.
США по развитию инфраструктуры стоят примерно на том же уровне, но по объему инвестиций в человеческий капитал и качеству экономических институтов опережают Европу, да и проводят более активную политику по привлечению квалифицированных мигрантов. Поэтому потоки капитала скорее всего направятся в Америку, а также страны с развивающейся рыночной экономикой, демонстрирующие наилучшие результаты. Этот процесс неизбежно сведет на нет сравнительное преимущество Европы.
Таким образом, следует признать, что ЕС справедливо сосредоточивает внимание на проблемах системы образования, но явно недооценивает срочность задач по ее совершенствованию. Если мы не увеличим инвестиции в человеческий капитал, благосостоянию Европы придет конец. Поскольку по объему государственных расходов она стоит примерно на одном уровне с Соединенными Штатами, а по частным инвестициям в образование - существенно уступает, и к тому же высококачественных образовательных учреждений в Европе меньше, при сохранении нынешней ситуации фундамент ее процветания будет медленно, но верно разрушаться. Поэтому необходимо срочно принять меры, призванные переломить эту тенденцию.
Автор - директор брюссельского аналитического центра по проблемам экономики Bruegel
