Аргун, Россия, 26 августа (так в тексте - прим. пер.) - 23-летняя беременная Малика Солтаева, чеченка, заподозренная в прелюбодеянии, подверглась публичным унижениям - поспешно и жестоко.
Сначала она на месяц исчезла из дома, и семья объявила ее в розыск. А когда она вернулась, муж обвинил ее в супружеской неверности и вышвырнул из квартиры, где они жили. Представители местных властей нашли Малику в доме ее тетки и сказали, что у них есть к ней 'несколько вопросов'.
Однако никакого расследования не было. В управлении внутренних дел этого же города, расположенного к югу от центра Чечни, сотрудники аргунской полиции обрили ей волосы и брови и выкрасили голову в ассоциируемый с исламом зеленый цвет. На лбу ей нарисовали зеленый крест толщиной в палец.
Они сказали, что мусульманка Солтаева спала с христианином - российским солдатом. Теперь ярко-зеленый крест - ее 'алая буква'*. Ее принудили во всем сознаться, приказали раздеться и били палками и шлангами по ягодицам, рукам, ногам, животу и спине.
- Повернись и будь проклята Аллахом, - сказал один из ее мучителей, пожелавший, чтобы она встала так, чтобы ему было удобнее ее бить.
Примененные к Солтаевой пытки были записаны на видео. Эта запись, оказавшаяся в распоряжении New York Times, а также свидетельства других актов насилия и религиозных полицейских преследований, заставляют задаться неприятными вопросами по поводу направления, в котором движется Чечня.
С 2004 года военная фортуна в Чечне резко повернулась лицом к Кремлю: как количество, так и интенсивность открытых столкновений с сепаратистами снизились. Сегодня республика управляется из Москвы, а с остатками мятежных сил борются в основном полувоенные формирования под командой молодого чеченского премьера Рамзана А. Кадырова, обладающего огромной властью.
На публике Кадыров предстает политиком, пророссийским до вульгарности. Он постоянно высказывается в поддержку президента Владимира В. Путина и обещает восстановить Чечню и вновь поставить ее под контроль Кремля. В одной из бесед с журналистами в этом году он сказал: 'Не могу передать, как сильна моя любовь к России'.
Но с изнанки этой выставляемой напоказ лояльности проявляется совсем другая картина: местные силовые структуры демонстрируют явный антиславянский расизм; жестокость у них возведена в ранг закона; в них взращивается культура безнаказанности, а принятые еще до средневековья исламские законы толкуются в духе нетерпимости - то есть налицо все то, чему, по словам российских властей, вторжение российских войск в Чечню было призвано положить конец еще в 1999 году.
По утверждению правозащитных организаций и простых жителей Чечни, устремления этих силовых структур ничем не ограничены, а их благонадежность - далеко не факт. По их словам, курс, которым движется республика, опасен - как для чеченцев, так и для русских.
Пока что мало кто сравнивает нынешний разброд в Чечне с поздними днями краткого периода чеченской автономии в конце 90-х годов, когда мятежники и иностранные наемники-исламисты организовывали в лесах лагеря подготовки террористов, а исламские суды приговаривали преступников к расстрелу с трансляцией казней по чеченскому телевидению. Однако в полиции и силах безопасности Кадырова, известных как 'kadyrovsty' (так в тексте - прим. пер.), служат в основном молодые мужчины, не имеющие никакого образования. Многие из них воюют уже много лет, а некоторые раньше воевали на стороне мятежников, а потом перешли на другую сторону.
Разгневанные жители Чечни передали корреспонденту New York Times видеозаписи, свидетельствующие о творимых ими безобразиях. Впечатление от просмотра возникает весьма тревожное.
На одной из этих записей, снятой этим летом, полицейские глумятся над женатым мужчиной и замужней женщиной, которых заподозрили в том, что они занимались любовью в машине. Мужчину заставили бить женщину ногами, а затем пару заставили танцевать народный сексуально заряженный танец lezginka. Полицейские также били женщину ногами, стащили с нее платок и таскали за волосы. Хотя лица некоторых из них ясно видны, ни один так и не ответил перед начальством.
В конце июля в Курчалое произошло еще одно событие, свидетельствующее о необузданности силовиков: один из людей Кадырова убил мятежника Ахмада Душаева и обезглавил тело. По свидетельствам местных жителей, после этого голова Душаева появилась в центре города, надетая на кусок трубы. На нескольких видеозаписях kadyrovsty, на многих из которых полицейская форма, как ни в чем не бывало играют отрезанной головой в каком-то гараже. На одной записи видно, как на эту голову надевают кепку и вставляют ей в рот сигарету.
По словам местных жителей, полицейские говорили, что Душаев в свое время отрезал голову другому чеченскому боевику, воевавшему на стороне Кремля, так что это была справедливая месть. Однако то, что произошло, и было заснято на видео, с Маликой Солтаевой - это лишь ужас, боль и горе.
Ее захватили 19 марта и все два часа, что ее пытали, издевались над ней. 'Зови своего Сергея!', - говорил один из полицейских, избивая ее. (Сергеем звали человека, который, как утверждалось, был ее любовником.) 'Сергей! Помоги!'
Затем ей велели одеться и отвезли ее во двор дома ее мужа, где заставили танцевать перед соседями. 'Смотри на себя, как ты страшна', - говорил ей другой полицейский.
Когда она, шатаясь, уходила, несколько полицейских все еще били ее ногами, обутыми в тяжелые черные ботинки. Через два дня у Малики случился выкидыш, и с того дня о ее судьбе практически ничего не известно.
С того дня, как это случилось, прошло уже пять месяцев, однако никакого расследования проведено не было, хотя видеозапись этой пытки ходила по мобильным телефонам и в Аргуне, и в других городах. Ее видели достаточно много людей: почти половина из тех, с кем удалось поговорить корреспонденту New York Times, была в курсе всех подробностей этого злодеяния.
- Это просто злодейство и беззаконие, - заявила Солтаева в столице Чечни Грозном.
Как и обычно бывает в распадающихся семьях, подробности семейной жизни Солтаевой преподносятся с двух разных точек зрения. Родственники ее бывшего мужа утверждают, что у нее была любовная связь с российским военнослужащим, с которым она познакомилась в магазине, где работала кассиром. Она же отрицает, что у нее был любовник, и говорит, что была верна мужу, хотя он и бил ее.
Непонятно также, что произошло с ней за те несколько недель, когда ее не было дома. Солтаева утверждает, что ее похитили люди в масках, а затем отпустили. Явление это в Чечне достаточно частое, поэтому ее родственники говорят, что верят ей. Однако полицейские и семья ее мужа говорят, что она уезжала из Чечни и некоторое время жила со своим русским любовником, а, когда их связь прервалась, решила вернуться.
По словам сотрудника грозненского отделения частной правозащитной организации 'Мемориал' Натальи Эстемировой, она пыталась заставить чеченские власти расследовать это дело, однако те стали грозить, что они обвинят Солтаеву во лжи относительно своего похищения. Никакой заинтересованности в том, чтобы расследовать действия полиции, как она говорит, власти не проявили.
Чеченские войны вообще постоянно сопровождались и сопровождаются обвинениями государства в том, что оно поддерживает акты насилия, и утверждениями о том, что представителям российской и чеченской власти позволяется совершать преступления и оставаться безнаказанными. У правозащитников есть свидетельства массовых захоронений, казней без суда, широко распространенных и спокойно используемых пыток, незаконных арестов, изнасилований, грабежей и похищений людей.
В некоторых случаях за подобными действиями стоит политика. Многих людей, заподозренных в поддержке мятежников, арестовывали и увозили во время полицейских или военных проверок. Во многих случаях акты насилия провоцировались пьяной или гневной яростью простых солдат, ведущих жестокую партизанскую войну.
Однако в некоторых недавних эпизодах все было по-другому. В отличие от прежних времен, у многих из необразованных kadyrovst'ев, до недавнего времени мало что видевших за пределами Чечни, появились мобильные телефоны с видеокамерами, и они часто и даже радостно снимают на них свои собственные преступления. Затем видеозаписи пересылаются кому-нибудь и копируются бессчетное число раз.
В этом году Кадыров давал обширное интервью, в котором говорил, что его [войска] становятся профессиональнее, и находящиеся под его началом вооруженные люди интегрируются в официальные правительственные структуры. По его уверениям, они способны обеспечивать безопасность и законную правоохрану.
29 августа редакция Times передала в администрацию Кадырова видеозаписи пыток, примененных к Малике Солтаевой, после чего его представительница Татьяна Георгиева заявила, что после просмотра премьер-министр приказал министерству внутренних дел Чечни назначить расследование по этому факту.
- Всем, чьих рук это дело, будут предъявлены уголовные обвинения, - сказала она.
По словам Натальи Эстемировой, та полицейская часть, которая стояла в Аргуне и захватила Солтаеву, весной была официально расформирована, однако ее личный состав был распределен по двум 'профессиональным' батальонам, известным как 'Север' и 'Юг'.
- Они растворились в 'Севере' и 'Юге', и никакая прокуратура их не проверяла, - заявила Эстемирова. - Теперь арестовать их будет гораздо сложнее.
_____
* Метафора 'алая буква' восходит к одноименному роману (The Scarlet Letter) американского писателя Н. Готорна (Хоторна, Hawthorne), действие которого происходит в первые годы колонизации Америки. Колонисты-пуритане обвиняют героиню по имени Эстер Принн в прелюбодеянии и отказываются признать гражданином ее незаконнорожденного ребенка. Саму Эстер заставляют всегда носить на верхней одежде вышитую красную букву 'А' (от английского adulteress, 'прелюбодейка').
