Является ли Россия новым влиятельным посредником - или даже миротворцем - на Ближнем Востоке? Во всяком случае, она очень этого хочет. Раз за разом в этом году путинский Кремль бросался в дебри ближневосточной дипломатии, в последний раз за тем, чтобы призвать к осторожности и продолжению переговоров с Ираном по поводу ядерных амбиций последнего. Таким образом Кремль вновь утверждает роль России, утерянную после распада Советского Союза.
Но кое-чего пока не хватает, а именно: результатов. В марте, после того, как ХАМАС выиграло на выборах в законодательный орган Палестины, Путин пригласил новых лидеров в Москву, несмотря на то, что Соединенные Штаты, Европа и Израиль стремились их изолировать. Президент России утверждал, что переговоры с движением заставят его лидеров сесть за стол переговоров. "Не думаю, что у ХАМАС будет серьезное будущее, если оно не изменится", - сказал в то время министр иностранных дел Сергей Лавров.
В четверг он повторил примерно то же самое, заявив, что ХАМАС, к которому теперь присоединилась "Хезболла", должен осудить терроризм и признать право Израиля на существование. Они этого не сделали. О "Хезболле" Лавров говорил в Бейруте, который посетил в рамках своего ближневосточного турне после того, как в недавних боях между Израилем и "Хезболлой" было достигнуто соглашение о прекращении огня на неопределенный срок. Перемирие стало результатом усилий США и Франции и было достигнуто несмотря на контрпредложение России, выступавшей за 72-часовое прекращение огня, что, несомненно, предпочли бы "Хезболла" и Сирия.
Теперь Россия обещает Ливану помощь в восстановлении, но до сих пор выделила только 1,75 млн. долларов. А ее министерство обороны отказалось направить военнослужащих в новый миротворческий контингент ООН, хотя сказало, что, возможно, выделит военных инженеров для участия в восстановлении мостов. Но для того, чтобы стать подлинным посредником в регионе, вытеснив оттуда США и Европу, Россия, по мнению экспертов, должна делать нечто большее. "Даже немцы, несмотря на всю их историю, направляют своих солдат [в регион]", - сказал в интервью в Москве один ближневосточный дипломат.
Не принесли успеха и другие дипломатические усилия России. Путин, который в прошлом году стал первым российским президентом, посетившим Израиль, дал понять, что его страна использует неофициальные каналы, добиваясь освобождения двух израильских солдат, чье похищение в июле и привело к вторжению Израиля в Ливан. "У меня есть причины полагать, что наши усилия не тщетны", - сказал Путин. Это было полтора месяца назад. Солдаты по-прежнему в плену. В то же время из-за тактики Путина Россия часто занимает позицию, отличную от американской и израильской. "Мы здесь не в игры играем", - резко отреагировал Джон Болтон (John Bolton), посол США в ООН, на предложение России о прекращении огня.
Так чего же добивается Россия? Главным образом, престижа.
Намек на эту стратегию содержался в комментарии Путина в отношении саммита "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге в июле. "Мы не будем участвовать ни в каких крестовых походах и святых союзах", - сказало он. Осмелев, благодаря экономическому подъему, увидев новые возможности в мусульманском гневе, направленном на Америку, Кремль, похоже, использует Ближней Восток в качестве форума для того, чтобы с новой уверенностью претендовать на независимую роль в мире.
Владимир Сатановский, президент Института ближневосточных исследований, частной исследовательской организации в Москве, выразился просто: "Период коллапса закончился". Сильный интерес России к региону вызван еще и экономическими факторами, в том числе продажей вооружения Сирии, Ирану и Алжиру, а также надеждой на то, что хорошие отношения с мусульманским миром помогут охладить поддержку исламским мятежникам, действующим в самой России - в Чечне и за ее пределами. "Ближний Восток - один из их исторических бастионов влияния, - говорит Клиффор Купчан (Clifford Kupchan) из вашингтонской консалтинговой компании Eurasia Group. - Думаю, они считают, что старые контракты и общая история предоставляют возрождающейся России возможность вернуться на мировую арену".
Это необязательно означает антагонистическую конфронтацию с Америкой, хотя кое-кто из советников Путина это определенно приветствовал бы. На самом деле, уже появились признаки того, что администрация Буша смирилась с новой ролью России, по крайней мере, до определенной степени. С Ираном дела обстоят именно так. Президент Буш приветствовал предложения Путина о поиске компромисса, в результате которого ядерные материалы Ирана будут перерабатываться в России, и его готовность предупредить Тегеран о последствиях невыполнения требований ООН о приостановлении обогащения урана, несмотря на то, что Россия, судя по всему, не готова сделать следующий шаг. "Очень важно отдать России должное за ее конструктивную деятельность", - говорит Купчан.
Многие считают, что Россия, где проживает более 20 млн. мусульман, более близка мусульманскому миру, что может помочь ей стать посредником между Востоком и Западом. Всего две недели назад в столице Татарстана Казани прошла встреча российских чиновников с лидерами мусульманских стран в рамках новой организации, группы стратегического видения "Россия - исламский мир".
При этом Кремль сталкивается и с некоторой настороженностью. Его готовность договариваться с ХАМАС и "Хезболлой" резко контрастирует с нежеланием Путина вести какие-либо переговоры с чеченцами, которых он считает террористами. Готовность России продавать в регионе оружие также вызвала к жизни былые подозрения. По словам Сатановского, в конечном итоге Россия больше всего опасается нестабильности в регионе, особенно того, что новая война, подобная недавней операции в Ираке, вызовет беспорядки и вспышки насилия гораздо ближе к российским границам. "Это стратегия "нам не нужны враги", - говорит он. - Расстояние между Ираном и Россией примерно такое же, как между Кубой и США".
____________________________________________________________
России еще предстоит испытать унижение от Ирана ("The Sunday Times", Великобритания)
Рука Москвы ("National Review", США)
