- Мы облажались. И не в мелочах, а по крупному. . . Что мы сможем сказать, если нам придется отчитываться перед страной о том, чего мы достигли за четыре года?
Жаль, что я не могу радостно написать, что эти слова сказал американский политик, причем перед широкой аудиторией и прессой. Увы! произнес их иностранный лидер с непроизносимой фамилией - Ференц Дюрчань (Ferenc Gyurcsany), премьер-министр Венгрии. Тем читателям, кто не следит ежедневно за венгерской политической жизнью, также сообщаю, что в его речи присутствовали такие выражения, как 'мы врали - врали днем и ночью'. Он признался, что в течение всего первого срока его правительства страна оставалась на плаву благодаря "божьему провидению, избытку денег в мировой экономике и сотням разных уловок."
Все эти искренние и оттого желанные слова Дюрчань сказал во время частной встречи. Слова эти были записаны и просочились в СМИ. Сейчас Дюрчань утверждает, что он нарочно выбирал сильные выражения, чтобы убедить своих коллег в необходимости радикальных экономических реформ в Венгрии, а именно повышения налогов (в то время как его партия обещала их снизить) и ужесточения бюджетной политики (а партия обещала практически ничего в бюджете не сокращать). С тех пор он придерживается своего заявления, хотя и не очень уверенно.
Делать это и дальше будет нелегко. После того, как Венгрия услышала слова премьер-министра, люди вышли на улицы, Будапешт бушевал несколько дней кряду; было ранено около 250 человек. Валютный и кредитный рейтинги Венгрии резко упали. Оппозиция требует отставки премьера. В этой обстановке трудно объяснить, как он все же умудрился на прошлой неделе выйти на пресс-конференцию в Берлине, посвященную реформе Европейского Союза, и выступить там с эмоциональной и не очень понятной речью. В частности, он предостерегал Европу против 'радикального национализма', под которым предположительно и понимал всех людей, которых так обидело, что он 'облажался'. Выглядел он так, что еще немного - и расплачется.
Отсюда следует весьма конкретный урок: ведите себя тихо, господа премьер-министры, президенты и прочие государственные деятели всяческого масштаба. В условиях демократической политики у вас начинаются проблемы не из-за того, что вы делаете, а из-за того, что говорите - в особенности если это правда.
Здесь надо отметить, что случай Венгрии несколько необычен, поскольку премьер-министр признался в двойном фоле - не только в том, что совершал ошибки, но и в том, что умышленно обманывал народ. Но нельзя не вспомнить еще и о том, что во многих других странах политики проигрывали выборы и теряли власть и поддержку народа только потому, что говорили ему горькую правду. Давайте даже скажем более откровенно: в Америке никому и никогда не занять выборную должность, если он начинает говорить о реформах и о необходимости чем-то пожертвовать или согласиться на снижение жизненного уровня. О политическом будущем того, кто признается в собственных ошибках, и вовсе нет нужды говорить. И дело не в том, что все кандидаты - лжецы, хотя не исключено, что кое-то из них действительно грешен. Дело в том, что разговоров о реформах, жертвах и снижении жизненного уровня не хочет сама общественность. Мы вообще не выносим политиков-негативистов - и уж тем более не выносим их к вершинам власти.
Отсюда мы приходим туда, куда придем неизбежно и в любом случае: к деятельности правительства Буша и к Ираку. На прошлой неделе в прессу снова просочилась информация о том, что по крайней мере часть аппарата американских разведывательных служб считает, что война в Ираке привела к усилению радикального ислама и международной террористической сети, а также к тому, что повысился уровень угроз, с которыми сталкиваются американцы и Америка в целом. И если это правда - а у меня нет никаких причин этому не верить, - то из этого следует вывод, что сотрудники разведки не могли не говорить своим начальникам, то есть президенту и министру обороны, о том, что ввязываться в иракскую войну - значит совершать серьезнейшую ошибку.
Но я почему-то не тороплюсь, затаив дыхание, переходить в режим ожидания подобных высказываний - ни от президента, ни от министра обороны, ни вообще от кого-либо близкого к Белому дому. И даже если не влезать во всякие тонкости (кто кому что говорил, что можно было сделать по-другому и какой могла бы быть политика по отношению к Ираку), то этому вряд ли стоит удивляться. Легко требовать признаний в ошибках и проступках, извинений за них или расписок в собственной несостоятельности. Однако если бы президент действительно сказал бы публично, что 'мы, мол, облажались', это вызвало бы если не массовые беспорядки, то уж точно массовые смешки и подначки. Если бы Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) когда-нибудь признался, что все его выступления в стиле 'в Ираке все спокойно' были неправдой, если бы он рискнул сказать, что 'врал - врал днем и ночью', не думаю, что от этого кто-нибудь начал бы его любить больше, чем сейчас.
И это очень плохо. Если бы мы могли в открытую сесть и проанализировать, что пошло не так в Ираке, без жужжания правительственной пропаганды, то сумели бы избежать подобных катастроф в будущем. Если бы мы могли в открытую поговорить о новых угрозах, которые сегодня формируются в Ираке, и над нами не нависал бы директор разведки и не твердил бы, что мы в очередной раз не так все поняли, мы были бы гораздо лучше подготовлены к борьбе с этими угрозами.
Но нет. Признание в собственных ошибках - это, если хотите, последнее табу. Сегодня политикам дозволено плакать, дозволено признаваться в том, что тебе нужен совет. Однако никому не дозволено сказать, что политика, которую ты проводил, была неверна. В нашей политической культуре, как и в венгерской, признание собственных промахов считается признаком слабости.
________________________________________________________
Восточной Европе больше не нужно притворяться ("The Financial Times", Великобритания)
