Сентябрьское заседание Международного валютного фонда в Сингапуре состоялось в обстановке нарастающего беспокойства относительно дисбалансов в международной финансовой системе: как долго мировая экономика сможет выдерживать гигантский дефицит текущего баланса США (Америка ежедневно берет в кредит почти 3 миллиарда долларов), или увеличивающееся положительное внешнеторговое сальдо Китая (до 500 миллионов долларов в день)?
Подобные дисбалансы просто не могут сохраняться навечно. Хорошо хотя бы, что сам этот факт признается все большим количеством стран. Плохо другое - ни одно государство не считает, что причина в ее собственной политике. США твердят о заниженном курсе китайской валюты, а остальной мир считает, что все дело в финансовом и внешнеторговом дефиците США.
Отдадим должное МВФ - после 15 лет поглощенности проблемами развития и перехода к рынку он все же начал уделять внимание этому вопросу. К сожалению, однако, он сосредоточился на мониторинге экономической политики всех стран - такой подход может привести к тому, что лечить будут не сам недуг системного характера, а лишь его симптомы.
Лечение симптомов, а не болезни, может даже ухудшить ситуацию - по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Возьмем, к примеру, вопрос о заниженном курсе китайской валюты и связанном с ним положительным сальдо во внешней торговле, которые Министерство финансов США считает корнем проблемы. Даже если Китай укрепит юань по отношению к доллару и ликвидирует положительное сальдо в торговле с США (оно составляет 114 миллиардов долларов в год), и даже если это немедленно приведет к сокращению общего внешнеторгового дефицита Вашингтона, Америка все равно будет занимать по 2 миллиарда в день - то есть ситуация немного улучшится, но проблему это не решит.
Конечно, куда вероятнее, что никакого серьезного сокращения дефицита платежного баланса США вообще не произойдет. США попросту будут покупать меньше текстильных изделий у Китая, и больше - у Бангладеш, Камбоджи и других развивающихся стран.
Одновременно, поскольку укрепление юаня приведет к удешевлению импорта в Китай американских продуктов питания, внутренние цены на сельхозпродукцию в стране снизятся, а с ними и доходы самых бедных китайских граждан - крестьян. В этом случае китайские власти, возможно, будут бороться с американскими (субсидируемыми государством) сельхозтоварами, выдавая субсидии собственным крестьянам, на что пойдут средства, остро необходимые для развития промышленности. В результате экономический рост в Китае может замедлиться, а вслед за этим снизятся и темпы роста всей мировой экономики.
В нынешних же условиях, Китай хорошо понимает условия неформальной 'сделки' с Соединенными Штатами: он помогает финансировать американский дефицит, покупая на деньги, полученные от экспорта, казначейские облигации США. Если он перестанет это делать, доллар еще больше ослабеет, а соответственно снизится и стоимость долларовых валютных резервов КНР (к концу этого года их объем должен превысить триллион). Любая страна, которая получит преимущества за счет сокращения китайского экспорта, будет на эти доходы скупать не слабые и нестабильные доллары, а более устойчивую валюту, например евро - или вообще не станет увеличивать валютные резервы, а инвестирует деньги в собственную экономику. Одним словом, в описанной выше ситуации Соединенным Штатам будет все труднее финансировать свой дефицит, и нестабильность в мировой экономике не ослабнет, а только усилится.
Существенные шаги по устранению нынешних глобальных дисбалансов возможны только в том случае, если США займутся решением проблем в собственной экономике. Никто, естественно, всерьез не предлагает фирмам складывать деньги 'в чулок' вместо инвестиций в расширение производства только для того, чтобы устранить внешнеторговый дефицит; и хотя сегодня американцев со всех сторон призывают делать больше сбережений - что, в общем, справедливо, учитывая, что в прошлом году они вообще измерялись отрицательной суммой - никто в обеих политических партиях не додумался до сколько-нибудь действенного способа побудить их к этому. Бушевское сокращение налогов этой цели не достигло, создание дополнительных стимулов - тоже.
Более того, большинство расчетов показывают, что все эти меры на деле приводят к сокращению накоплений в общенациональном масштабе, поскольку сумма недополученных государством доходов превышает рост индивидуальных сбережений. Сегодня общепризнано, что у проблемы есть только одно решение: сократить дефицит самого госбюджета.
Представьте себе, что администрацию Буша вдруг посетило озарение, по крайней мере, в плане финансовой дисциплины, и оно сократило расходы. Предположим также, что администрация, выступающая за дальнейшее сокращение налогов, вряд ли захочет их повысить. Само по себе сокращение государственных расходов ослабит американскую и мировую экономику. Федеральная резервная система, возможно, попытается этого не допустить снижением процентных ставок, и этот шаг действительно способен защитить американскую экономику - поощряя и без того погрязшие в долгах американские семьи тратить на текущие нужды еще больше денег за счет кредитов, полученных под залог имущества. Но это чревато куда большими опасностями для будущего страны.
Из этого кажущегося тупика есть один выход: сокращение расходов в сочетании с повышением налогов для зажиточных слоев населения и их сокращением для малоимущих американцев. Сокращение государственных расходов, естественно, само по себе приведет и к сокращению расходов индивидуальных, но, поскольку бедняки тратят на потребительские нужды большую долю доходов, чем богачи, 'перераспределение' налогов будет в целом способствовать росту индивидуальных расходов. При умелой разработке подобное сочетание мер может одновременно поддержать устойчивость американской экономики и снизить дефицит платежного баланса.
Не стоит удивляться, что на заседании МВФ в Сингапуре подобные рекомендации приняты не были. Соединенные Штаты обладают в Фонде правом вето, поэтому он вряд ли одобрит экономический курс, который может не понравиться американской администрации.
В основе нынешних дисбалансов лежат фундаментальные структурные проблемы международной валютной системы. Джон Мейнард Кейнс привлек к ним внимание еще 75 лет назад. Его предложения о реформировании глобальной монетарной системы, в том числе о создании новой резервной системы, основанной на новой международной валюте, можно без особого труда адаптировать к сегодняшней экономической ситуации. Пока мы не займемся структурными проблемами, мировая экономика по-прежнему будет страдать от дисбалансов, угрожающих финансовой стабильности и благосостоянию всех стран.
Джозеф Cтиглиц - профессор Колумбийского университета, в 2001 г. удостоен Нобелевской премии по экономике. Его последняя книга называется 'Как заставить глобализацию заработать' ('Making Globalization Work').
