Владимир Путин, стиснув зубы, все же пообещал - и то потому только, что на другом конце провода был президент Джордж Буш, - что он 'сделает все возможное', чтобы выяснить, кто убил Анну Политковскую, журналистку, воплощавшую собой голос демократии, отринутый в сегодняшней угрюмой России. России, которая на сегодняшний день потеряла всякую надежду на демократическое развитие и которая полным ходом двигается к замаскированной диктатуре. Это стало шоком для всего мира, а для меня, пожалуй, - двойным шоком, потому что мы с Анной Политковской оба, причем одновременно, использовали в качестве источника выдающегося офицера российских спецслужб, находящегося в изгнании в Лондоне, бывшего подполковника Александра Литвиненко.
Анну Политковскую убили не только потому, что она жестко критиковала Путина в связи с гражданскими правами и свободами, но еще и потому, что она обвиняла его, пользуясь, в частности, информацией Литвиненко, в том, что он затеял и поддерживал чеченскую войну ради укрепления собственной власти.
По мнению Политковской и Литвиненко, существует два чеченских терроризма: настоящий и ложный, созданный спецслужбами и осуществляемый коммандос из числа российского спецназа, которые спланировали целый ряд жестоких терактов, чтобы развязать Кремлю руки и дать ему возможность оставить российскую демократию в подвешенном состоянии, окружив ее колючей проволокой.
Шок от смерти Анны сопровождал меня в понедельник, 9 числа, когда я отправился в Терамо, чтобы дать показания на процессе против нескольких украинцев, арестованных в этом городе год назад, когда они перевозили гранаты, спрятанные в толстых библиях, из которых были вырезаны страницы. Гранаты предназначались некоему русскому стрелку в Неаполе, у которого имелось подходящее для них оружие. Насколько мне удалось услышать в ходе заседания, я сам мог стать одной из возможных мишеней. Связь между этими событиями вот какая: как раз Литвиненко, лондонский изгнанник и друг Политковской, дал информацию, позволившую задержать машину и арестовать перевозчиков.
Если Анна Политковская оставалась на родине до самой смерти, то Литвиненко предпочел сбежать и присоединиться к общине русских изгнанников в Лондоне, к которой принадлежат также Владимир Буковский, Олег Гордиевский (занимавший когда-то, как и Путин, высокий пост в КГБ), и к которой принадлежал, пока не умер, несчастный и героический Василий Митрохин, человек, который после развала СССР, КПСС и КГБ вывез в Великобританию список всех тех европейских (и в том числе итальянских) руководителей, которые были отобраны Москвой ввиду военного переворота.
Политковская, которая достаточно долго находилась в контакте с Митрохиным, много выступала на радио и публиковала пламенные статьи в 'Новой газете' - издании, которое напечатало после смерти журналистки ее последний обвинительный акт против Путина и чеченского премьера Рамзана Кадырова, который считается кремлевской марионеткой.
Четыре пистолетных выстрела в лифте ее московского дома заткнули рот Анне Политковской. И люди Путина немедленно дали понять, что, по мнению российского президента, ее враги расправились с ней, чтобы вина за преступление пала на него самого. Точно такой же линии поведения придерживался Бенито Муссолини в связи с убийством Джакомо Матеотти: он утверждал, что депутата от социалистов убили, чтобы нанести урон фашизму и ему самому.
У меня с собой самая известная книга Анны Политковской, 'Путинская Россия' (издательство 'Адельфи') - это не историческое исследование, а бурные, хаотические, берущие за душу заметки, которые создают образ посткоммунистической России, набитой коммунистами, мафиози, бывшими агентами КГБ, старыми и новыми экстремистами, которые наталкиваются друг на друга и сталкиваются на фоне пародии на капитализм, между публичными домами и казино, при полном параличе демократического развития. На заднем плане - резня в Чечне.
Могу только добавить (и именно благодаря этому открытию я открыл для себя Политковскую) то удивление и возмущение, которое я испытал, когда, в качестве председателя парламентской комиссии, расследовавшей дело Митрохина, я должен был осознать, что нынешние российские спецслужбы - всего лишь продолжение (под другим названием) самой жестокой и долговечной политической полиции в мире; российский президент был ее офицером и резидентом, находясь в Восточном Берлине. Это то же самое, как если бы в сегодняшней Германии мы обнаружили бы Гестапо и СС - под другими именами, но с теми же самыми людьми. Для моих поисков истины это стало поражением и разочарованием.
Что же касается Анны Политковской, которая не стала уезжать из своей страны, предпочтя борьбу за правду и свободу с открытым лицом, то она заплатила за это своей жизнью однажды вечером, возвращаясь домой.
