Tuesday, October 31, 2006; Page A21
Никто не может сказать, что пятидесятилетний юбилей венгерской революции 1956 г. остался незамеченным: этой теме посвящено немало новых книг, официальных речей, с десяток научных конференций. Сами венгры отметили годовщину трагического восстания против советского коммунизма уличными беспорядками: подобно тому, как во Франции после революции многие десятилетия сохранялся раскол на бонапартистов и роялистов, во многих посткоммунистических странах Европы и сегодня продолжается противостояние между бывшими коммунистами и бывшими антикоммунистами - и в Будапеште это проявляется с особой наглядностью.
Но сегодня, когда юбилейные торжества перевалили за первую неделю, я хотела бы взглянуть на тогдашние события под иным углом, задавшись вопросом - какие уроки извлек из них Запад, и извлек ли вообще? Многие отмечают, что поведение американской администрации в ходе Венгерского восстания, скажем так, восхищения не вызывает. До этого различные администрации США десять лет призывали венгров и граждан других стран-сателлитов СССР подняться на борьбу - по 'радиоголосам', в официальных выступлениях; запускались даже воздушные шары с антисоветскими листовками - но когда это действительно случилось, Вашингтон был застигнут врасплох. Даже за считанные месяцы до восстания, в июне 1956 г., ЦРУ было настолько не осведомлено об обстановке (звучит знакомо, не так ли?), что в одном из его конфиденциальных докладов утверждалось: 'реального подпольного движения' в Венгрии не существует.
В результате в первые дни правительство США оказалось, мягко говоря, в замешательстве. Поначалу в Белом доме мучительно размышляли, что должен сделать президент - предложить соотечественникам 'молиться за повстанцев', обратиться к Красному Кресту, призвать ООН к действию? Лишь на пятый день уличных боев госсекретарь Джон Фостер Даллес (John Foster Dulles) - в прошлом столько раз говоривший о необходимости освободить 'народы-заложники' Восточной Европы - заявил: правительство США не считает Венгрию 'потенциальным союзником'. Казалось бы, точки над i расставлены: Запад вмешиваться не будет.
На деле все было не так просто: пока Даллес заверял всех, что никаких шагов Вашингтон предпринимать не собирается, радиостанция 'Свободная Европа' объясняла слушателям, как делаются 'коктейли Молотова' и намекала - американские войска готовы войти в Венгрию. Пользуясь современной терминологией можно сказать, что некоторые круги в Вашингтоне выступали за 'распространение демократии', а другие - за 'приоритет стабильности'. Результатом стал кровавый хаос.
Венгры продолжали сражаться, даже когда в Будапешт уже вошли советские танки: они верили - помощь близка. Погибли сотни людей. А политика Запада в регионе потерпела сокрушительное поражение - понадобилось 40 лет, чтобы оправиться от его последствий.
И что же реально изменилось с тех пор? Сегодня во главе страны снова стоит президент, открыто - и, несомненно, искренне - выступающий за торжество прав человека и демократии на Ближнем Востоке и по всему миру. Он пользуется поддержкой Конгресса, СМИ, и ряда 'удельных княжеств' в Госдепартаменте, проводящих политику распространения демократии. Этим же занимаются многочисленные неправительственные организации, зачастую финансируемые американским государством. Поэтому не стоит удивляться, если какая-нибудь группа демократов в арабском мире решит, что мы автоматически поддержим антитоталитарное восстание в их стране.
Но что случится, если они воспримут это предположение как руководство к действию? Представим себе такой теоретический вариант: некая воображаемая группа сторонников демократии в Саудовской Аравии организует восстание в Эр-Рияде. Естественно, для Вашингтона это опять станет полной неожиданностью. Ни у кого не будет никакой информации о повстанческой группировке. Кое-кто в администрации, Конгрессе и СМИ тут же выступит с приветствием 'нового триумфа демократии'. Радиостанции, вещающие на арабском языке, где работает много эмигрантов из Саудовской Аравии, возможно, как и в 1956 г. будут всячески вдохновлять восставших.
Одновременно другие силы в администрации, встревоженные перспективой войны на Ближнем Востоке, возможными проблемами с поставками нефти, с опасливой настороженностью относящиеся к никому не известным повстанцам, поддержат свергнутую королевскую семью и начнут призывать к сохранению статус-кво - то есть и в этом повторится ситуация 1956 г. Белый дом сделает какое-нибудь невнятное заявление насчет гуманитарной помощи, обратится с призывом к ООН - и в конечном итоге, как и в 1956 г., поддержит прежний режим.
Результат будет такой: поддерживая демократию и стабильность одновременно, мы вызовем возмущение в арабском мире, сделаем невозможными дружеские отношения между США и Саудовской Аравией - независимо от исхода восстания, и, возможно, нанесем серьезный и непредвиденный ущерб американским интересам по всему миру.
Ученые без конца спорят о том, что преобладает во внешней политике США - 'реализм' или 'идеализм'. На деле же в прошедшем столетии наша политика чаще всего была 'реалистической' и 'идеалистической' одновременно: мы выступали за демократические перемены и одновременно поддерживали стабильность и статус-кво, вызывая лишь растерянность у окружающего мира.
И какова же мораль этой истории? Не надо винить во всем Джорджа У. Буша: неразбериха в американской политике началась задолго до него. Но горе тем, кто - как венгры в 1956 г. или иракцы-шииты в 1991 - воспримут нашу 'демократическую' риторику буквально: мы далеко не всегда готовы покрептить слова делом.
