Как вынужденная отставка Дональда Рамсфелда ознаменовала провал американского вторжения в Ирак и стратегии глобальной войны против терроризма, разработанной после событий 11 сентября 2001 года, так и сокрушительное поражение администрации Буша на промежуточных парламентских выборах, в ходе которых демократы получили большинство в обеих палатах Конгресса и победили в большинстве Штатов, не столько свидетельствует о новом этапе в американской политике, сколько демонстрирует иллюзорность мифа о сверхмогуществе Америки.
После падения Берлинской стены и развала советского лагеря как американские консерваторы, так и враждебно настроенные по отношению к США силы лелеяли две параллельных иллюзорных теории. Согласно первой из них, глобализация и период после холодной войны должны были положить начало однополярному миру, хотя проявляют себя оба этих явления именно увеличением количества полюсов силы. Вторая иллюзия заключается в уверенности, что именно абсолютная власть Америки будет править миром в XXI веке. Могуществу Соединенных Штатов, раз уж только эта страна может претендовать на его глобальный масштаб, все чаще бросают вызов зарождающиеся державы-соперники, государства-мятежники и глобализация.
В военной области, где их превосходство казалось бы не вызывает сомнений, Соединенные Штаты сталкиваются с трудной ситуацией в Афганистане, на юге которого сила талибов растет день ото дня, и военные бароны уже почти лишили правительство Хамида Карзая всякой легитимности, а также с безнадежной ситуацией в Ираке, где американцам грозит первое после Вьетнама серьезное поражение. С того самого момента, когда в Ираке началась гражданская война (60 000 погибших на первый квартал 2006 года), а Соединенные Штаты не смогли найти политических рычагов, чтобы добиться военного решения, вывод войск из страны является неминуемым, осталось только прийти соглашению, какими темпами его осуществлять, и как его лучше преподнести общественности. А поскольку США увязли в Ираке, Северная Корея и Иран смогли дать волю своим ядерным амбициям. Что ж, с точки зрения распространения ядерного вооружения, а также войны против терроризма, Америка платит высокую цену за то, что начала не ту войну против не того противника.
В геополитическом разрезе ускоренное развитие новых сверхдержав на Юге приводит к требованиям более сбалансированного разделения глобальных ответственностей - на заре XXI-го века Китай недвусмысленно позиционирует себя в качестве державы-соперника Соединенных Штатов. Не стоит сбрасывать со счетов и Россию, которая отказалась от коммунизма, чтобы культивировать 'советизм', и которая в качестве нового империалистического вектора развития заменила Красную армию и ядерный арсенал на шантаж энергоносителями и природными ископаемыми. Можно перечислить много государств, стремящихся упрочить свое национальное могущество, закаленных в горниле унилатерализма Америки, которые в состоянии бросить вызов ее стратегии.
В экономическом плане, период высокого роста (в среднем 3,5% ежегодно), который позволил создать больше рабочих мест (уровень безработицы составляет 4,4%), теперь находится под угрозой из-за долгов населения (130% от доступного дохода), спада на рынке недвижимости, бюджетного дефицита, вызванного высокими расходами на военные операции (507 миллиарда долларов с 2001 года) и диспропорциональный текущий баланс (7% ВВП в 2005 году). Спад мирового производства на фоне хорошей динамики развивающихся стран, устаревание и несостоятельность пенсионных систем предприятий, потеря лидерских позиций в инновационных технологиях - таковы три основные проблемы, стоящие перед американской экономикой. Теперь, когда экономический рост страны не превышает 2%, США больше не могут являться локомотивом мировой экономики, коим они были, начиная с 1990 года. Они зависят от Китая, который обеспечивает их финансирование (более 70% золотовалютных запасов, исчисляющихся несколькими триллионами, инвестированы в долларах), а также от спроса со стороны азиатских стран, которые поддерживают рост мировой экономики, перенимая эстафету у американских потребителей.
В политическом плане США, население которых составляет 300 миллионов, является привлекательной страной, но нация становится все более и более неоднородной и разобщенной, что порождает кризис идентичности. Разрушение Нового Орлеана ураганом Катрина выявило уязвимость страны после терактов 2001 года и подтвердило недееспособность органов государственной власти и высокий уровень неравенства в обществе. Непропорциональное распределение плодов экономического роста - сейчас зарплата главы предприятия превышает средний оклад служащего в 369 раз против разницы в 28 раз в 1970 году - демонстрирует, что экономический рост мало что дал беднякам и среднему классу. К тому же, элитарные слои общества увеличили степень своей закрытости, что сделало почти невозможным для представителей других классов продвижение вверх по социальной лестнице.
С точки зрения нравственности, руководство страны лишилось кредита доверия, что неразрывно связано с возрастающим недовольством институтами, ложью, которая предшествовала началу вторжения в Ирак, 'разоружением' оппозиции, которое последовало после терактов 2001 года, множащимися скандалами, вызванными безнравственным поведением и коррупцией. Таким образом, общество, вынужденное постоянно подвергать сомнению действия руководства страны, становится подозрительным и начинает испытывать страх.
Из вышеизложенного можно сделать шесть выводов:
1. США далеко не сверхдержава, и в стране появляются признаки грядущего серьезного кризиса, вызванного, в том числе, ошибками, совершенными администрацией Буша в период с 2001 года, кризиса, который кристаллизуется во время вывода войск из Ирака.
2. США, как это было в конце 1970 годов, на заре XXI-го века обладают возможностью начать 'новую жизнь' и сохранить - нет, не монополию могущества, которой они никогда не обладали,- но свои лидерские позиции, для чего необходимо коренным образом пересмотреть свои методы правления, внешнеполитический курс и экономическую модель.
3. Начало XXI-го века с этой точки зрения имеет много общего с 1920 годами, когда Великобритания считала себя империей мирового масштаба и претендовала на глобальное влияние, которым уже не обладала, в то время как США отказывались взять на себя роль лидера, которая проистекала из их реального могущества. Теперь США стоят перед той же дилеммой: они действуют как мировой жандарм, и их воспринимают как такового, хотя на самом деле они утратили свое былое влияние.
4. В современной международной системе, чья нестабильность возрастает из-за ее многополярности и разнородности систем ценностей и верований, мало что может совершаться без участия Соединенных Штатов, но Соединенные Штаты далеко не всемогущи.
5. Лидеры демократических стран должны перед лицом увеличивающихся рисков считать своей первоочередной задачей воссоздание союза своих стран.
6. Резкий поворот США в сторону унилатерализма, который, судя по всему, приведет к изоляционизму и протекционизму, а также увеличение количества центров влияния как никогда требуют возобновления процесса интеграции на европейском континенте, чему должна предшествовать модернизация Германии, а затем и Франции.
Николя Баверез - адвокат и историк
____________________________________________________________
Мир вступает в опасную эпоху американского бессилия ("Le Figaro", Франция)
Эта непрочная американская империя ("Los Angeles Times", США)
Упадок американского могущества ("The Washington Post", США)
