Поскольку задача восстановления Ирака оказалась более трудной и связанной с большим кровопролитием, чем предполагали правительства западных стран, думаю, что новейшая история Казахстана может дать важный урок претендующим на звание созидателей нации. В конце концов, обе страны пережили период крайне авторитарного правления, обе располагают значительными запасами нефти и подвергались давлению извне с целью ускоренного проведения политических реформ.
До 1992 г., то есть, до обретения независимости Казахстан был крайне беден и ограничен. У нас не было ни знания, ни опыта в области управления независимым государством, и мы очень слабо представляли себе, как функционируют современные рынки. Независимость досталась нам на одном из витков истории в результате распада Советского Союза, и мы знали, что, если не будем действовать быстро, то вместо нового и независимого Казахстана получим анархию.
Задача по строительству современного государства в Казахстане осложнялась теми же двумя факторами, которые вызвали такие проблемы на Ближнем Востоке: национальным и религиозным. Казахстан - в основном исламская страна, но его население включает в себя более сотни этнических и конфессиональных групп, поэтому вероятность того, что он будет затронут региональной нестабильностью, была вполне реальной.
Несмотря на значительные запасы нефти, условия для создания нации были, мягко говоря, не совсем благоприятными. Но с тех пор, как мы стали сами нести ответственность за свою политическую судьбу, перемены пошли быстрыми темпами. Сегодня Казахстан - один из крупнейших экспортеров нефти и в следующем десятилетии намерен войти в пятерку мировых лидеров. Экономика Казахстана - одна из самых быстрорастущих в мире. В последние пять лет годовой рост составлял не менее 10 процентов. Число людей, живущих за чертой бедности, снизилось за последние пять лет с 40 до неполных 16 процентов. Мы выплатили долги МВФ на семь лет раньше графика, приватизировали более 80 процентов экономики, создали стабилизационный фонд по норвежскому образцу, который способствует удержанию инфляции, и ввели полностью финансируемую пенсионную систему, которая, как я считаю, однажды станет предметом зависти Западной Европы.
Сегодня очевидно наличие чувства принадлежности к казахской нации и национальной уверенности. Но мы знаем из опыта, порой болезненного, что строительство нации не может быть осуществлено на основе жестких графиков или утопических проектов. Также этот процесс не может идти только сверху вниз. Думаю, что эту истину не до конца осознали некоторые из тех, кто стремится к созданию современного демократического Ирака. Казахстан продемонстрировал свою поддержку восстановлению Ирака, участвуя в силах коалиции, и делал все, что от него требовалось в деле борьбы с терроризмом. Но думаю, что в некоторых отношениях ожидания Запада относительно Ирака были опасно наивными.
Казахстан получил возможность создать современное демократическое государство в результате дезинтеграции империи, а не военного вторжения, но неожиданность распада означала, что и нам нужно было в одночасье научиться новым способам действий, приобрести новые привычки и навыки. С самого начала нас буквально захлестнул поток рекомендаций и давления со стороны западных правительств, международных институтов и неправительственных организаций.
Многие из этих рекомендаций - особенно, в том, что касается экономических вопросов и важности прав собственности - были бесценными. Но советы, относящиеся к демократической трансформации - некоторые из них давались людьми, которые пробыли в моей стране всего несколько часов - были на удивление бестактны.
Я знал, что настоящей стабильности не может быть без экономического развития, а без стабильности шансы на успешную демократическую трансформацию равны нулю. Таким образом, для того, чтобы демократия была прочной, ее нужно было вводить постепенно и желательно на фоне роста благосостояния и появления гражданского общества. Это означало, что следует скептически оценивать значительную часть западных советов, даваемых из лучших побуждений. Я решил, что экономическая реформа должна предшествовать демократической - не потому что последнюю я считал менее важной, а потому что знал: демократическая реформа будет иметь гораздо больше шансов на успех, если приоритеты будут расставлены именно таким образом.
Внесу ясность: это, разумеется, не говорит о том, что азиаты не хотят демократии. Имея возможность выбора, люди во всем мире предпочли бы демократическое правление. В то же время, вполне естественно, что они неохотно будут отказываться от привычек и практик, несовместимых с демократическими ценностями, пока не поймут, что выгоды такого отказа перевешивают связанные с ним убытки. На Западе этот процесс занял сотни лет.
В своей книге Statecraft: Strategies for a Changing World (Искусство управления государством: Стратегии для меняющегося мира), которую можно порекомендовать всем тем, кто желает заняться созиданием нации, Маргарет Тэтчер пишет: 'Я не считаю, что понятия свободы и демократии чужды Азии. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на тот энтузиазм, с которым гонконгские китайцы встретили перемены, происшедшие в короткий отрезок времени между 1992 и 1997 гг. Но я также не считаю, что в какой-либо стране - азиатской или неазиатской - у которой нет опыта или понимания того, что происходит, возможно одним махом ввести демократию, не рискуя при этом неприятностями. В особенности, если этот процесс происходит на фоне насилия'.
Поэтому и мы, строя новый Казахстан, двигались постепенно, адаптируя и модифицируя существующие институты и создавая новые только тогда, когда это было необходимо, следя за тем, чтобы они отражали национальные особенности. Вместо того, чтобы проводить чистку в старой, коррумпированной, неэффективной государственной администрации или требовать у чиновников отречься от их прошлого, мы ввели экзамены для поступления на государственную службу. Вместо того, чтобы распускать наши вооруженные силы, мы отказались от огромного ядерного арсенала, унаследованного от Советской армии, и адаптировали эти силы к условиям, сложившимся после окончания 'холодной войны'. Желающие заняться созиданием нации опасно обманываются, если думают, что первый шаг в строительстве нации - это разрушить существующие институты, а второй - достать чистый лист бумаги.
Демократия в Казахстане еще находится в стадии становления, но недавние выборы - в нижнюю палату парламента в 2004 г. и президентские в 2005 г. - выполнили самое важное требование любой демократической системы: избиратели действительно могли выбирать из числа нескольких претендентов. Мы признаем, что прошедшие выборы не были безупречными, но с каждыми выборами наши демократические институты становятся сильнее. Все дело в постепенности: если бы наш подход к строительству нации характеризовался нетерпеливостью и политической абстракцией, то нам бы, несомненно, ничего не удалось, а цена неудачи была бы катастрофической.
________________________________________________________
Славный народ Казахстана должен подать в суд или подшутить над Израилем ("The Financial Times", Великобритания)
Гримасы оскорбительного и несправедливого фильма "Борат" оставляют отвратительный привкус ("The Guardian", Великобритания)
