Вице-президент Европейского парламента Януш Онышкевич хорошо знает кухню законодательного органа европейского сообщества. Он также часто бывает в Украине и ему хорошо известны существующие в нашей стране проблемы по реализации евроатлантического курса. Почему Польша использовала вето на выдачу мандата на переговоры между ЕС и Россией? Как Польша будет улучшать свой имидж в ЕС? Какими из Варшавы видятся перспективы вступления Украины в ЕС, и как она реально может помочь Киеву вступить в ЕС? Есть ли в Европарламенте поддержка Украины? Об этом в интервью 'Дню' рассказывает польский депутат Европарламента, который был министром обороны Польши и одним из создателей 'Солидарности'.
- Многие в Европе и в России обвиняют Польшу в том, что она с эгоистических интересов, пытаясь добиться от России отмены на ввоз мясной продукции, использовала право вето и не дала Еврокомиссии мандат на переговоры с Россией по будущему соглашению между Брюсселем и Москвой. Как вы в качестве евродепутата оцениваете позицию Польши в этом случае?
- Польские претензии имеют хорошее обоснование. Ведь торговля между Польшей и Россией - это проблема не Варшавы, а - ЕС. Брюссель должен был подключиться к этой дискуссии. Мы сообщали ЕС, что для нас это очень важная проблема и мы будем бороться за ее решение. Но в Брюсселе поздно прислушались к Варшаве, когда уже не оставалось времени для ее решения и поэтому все закончилось на польском вето. Это не значит, что Польша является русофобной страной. Для нас очень важно иметь хорошие отношения с Россией. Я уверен, что Украина думает так же. Но, к сожалению, политика России, какою мы ее видим и оцениваем не только с Варшавы, но и с Брюсселя, состоит в изоляции Польши. Это политика создания из Польши имиджа страны, которая является очень антироссийской и к тому же проблемным ребенком, все время мешающим. Все это делается для того, чтобы Польшу не воспринимали как серьезного игрока и партнера в ЕС.
- А кто в ЕС не воспринял всерьез польскую проблему?
- У нас есть поддержка в ЕС. Нас поддержали Литва, Франция и ряд других стран. Я надеюсь, что ЕС серьезно подойдет к этой проблеме и переговоры не только между Польшей и Россией, но и между Брюсселем и Москвой закончатся взаимовыгодным решением для обеих стран. Потому что это не проблема Польши. Россия уже сказала, что такое эмбарго будет задействовано с Румынией и Болгарией, которые будут странами ЕС с 1 января 2007 года.
- А каким образом она должна решаться?
- Я надеюсь, что существующий в Польше контроль на заводах покажет, что наши процедуры отвечают процедурам ЕС и являются очень строгими критериями оценок качества мяса и будут признаны Россией. И, может, будет принято решение о том, чтобы на территории ЕС не было возможности импортировать или делать территорию ЕС транзитной для поставок продуктов питания для третьих стран. Это можно решить.
- А как Польша будет бороться с тем, чтобы улучшить имидж внутри ЕС, особенно с Германией после того, как главой государства и правительства стали братья близнецы?
- На имидж Польши в Брюсселе влияет не только Россия, а также динамика политического процесса в Польше. Этот процесс вредит польскому имиджу и польскому интересу в ЕС. Потому что некоторые считают Польшу страной не только антироссийской, но даже в некоторой степени антигерманской. В Польше возникла парадоксальная ситуация. До нашего вступления в ЕС политические элиты в большинстве были за вхождение в ЕС, а население колебалось. Но сейчас возникла совсем противоположная ситуация: 88 процентов населения выступают за членство в ЕС, но к власти пришли политические элиты с евроскептическим отношением к ЕС. Безусловно, что это как-то влияет на наши отношения с другими странами. Если, например, вице-премьер министром является председатель фанатически антиевропейской партии, то это никак не может улучшать наш имидж на Западе.
- Каким же образом будут налаживаться отношения с ЕС? Политическая элита изменится?..
- Я думаю, что уже сейчас находящиеся при власти политические элиты меняются. Потому что никто не может игнорировать тот факт, что почти 90 процентов поляков выступает за ЕС. Значит, и риторика смягчается. Партия, о которой я говорил, уже меняется. К сожалению, очень медленно. Но это все-таки влияет на общий подход наших политических руководителей к ЕС, которые не считают евросообщество очень важным стратегическим проектом. Они воспринимают ее как организацию, которая будет просто давать деньги для нашего развития и вырабатывать концепцию, что этот союз основан на принципах солидарности. А солидарность означает, что другие страны должны нам помогать, а нам ничего не надо.
- Как видит Польша будущее расширение ЕС? Будет ли она помогать Украине приблизиться к ЕС и интегрироваться в эту организацию?
- При всех моих критических оценках правящей коалиции, в Польше существует два позитива. Первым является то, что со стороны этой коалиции виден добрый знак поддержки хороших отношений со США. А другой и более важный позитив, - это поддержка демократических и проевропейских тенденций у наших восточных соседей: Беларуси и Украины. Польша, конечно, будет поддерживать эти тенденции в Украине. Проблема в том, будет ли голос Польши иметь большой вес или меньший. Но сейчас, к сожалению, наш голос имеет меньший вес в ЕС. Все-таки у нас есть очень твердая решительность помогать Украине, чтобы удержать ее на этом курсе к ЕС. Но все время мы говорим нашим украинским друзьям, что надо иметь то в виду, что это будет длительный процесс. Могу напомнить, что Польша подписала договор об Ассоциации с ЕС в 1990 году. И мы вошли в ЕС 14 лет спустя. Но я думаю, что наша точка начала этого процесса была немножко выше, чем в Украине. Конечно, сейчас все идет быстрее. Но это не произойдет через год или два. И не может произойти. Потому что если бы сразу по какому-то чудесному развитию ситуации ЕС сказал, что Украина входит в ЕС завтра - это была бы катастрофа для украинской экономики. Потому что она бы просто не выдержала этой конкуренции. Надо подготовить экономику. И поэтому это не так, что ЕС говорит: подождите еще несколько времени, поскольку это отвечает интересам ЕС. Это также отвечает интересам Украины.
- Многие эксперты говорят что то, что предлагает ЕС в виде политики добрососедства для Украины - мало. Почему тогда ЕС опирается и не хочет сказать: да в перспективе, возможно далекой, вы будете членом ЕС, если выполните такие- то критерии?
- Такое предложение есть. Я помню слушания в Европарламенте по кандидатам на должность комиссаров. И я спросил их, а как насчет Украины? Они отвечали, что сейчас членство Украины не стоит на повестке дня и ставили точку. Сейчас ситуация немножко изменилась. Они говорят сначала то же самое: вопрос членства Украины в ЕС не на повестке дня и уже не ставят точку, а запятую. И уже говорят, что надо помнить о том, что по Римскому договору и другим договорам любая страна Европы имеет право стать членом ЕС. И это уже что-то новое. Но я не думаю, что где-то в Западной Европе, скажем в Германии, во Франции или Великобритании, политик, который считает себя перспективным и серьезным, имел бы мужество об этом откровенно сказать. Потому что население этих стран очень измучено процессом расширения. И надо всем людям дать какую- то передышку.
- Какая роль Европарламента может быть в процессе расширения, особенно учитывая то, что в декабре будет заслушиваться доклад Еврокомиссии по способности ЕС к расширению?
- Роль Европарламента очень велика. Потому что именно Европарламент начал политическую поддержку для оранжевой революции здесь в Украине. Эта поддержка началось с польской группы и потом распространилась на весь парламент. В последующих резолюциях об Украине именно Европарламент сделал намек, что Украине надо дать европейскую перспективу. Это объясняется тем, что Европарламент является более отважным и смотрящим в будущее. В ближайшее время станет проблема переговоров ЕС с Украиной и Россией относительно новых соглашений о сотрудничестве. Мы, конечно, будем за этим наблюдать и как-то нажимать на ЕС, на Еврокомиссию, чтобы Украина получила более открытую перспективу. И, возможно, большую перспективу или различные виды сотрудничества, которые будут предусматривать включение Украины в процесс принятия решений в сфере нашей общей европейской внешней политики, может быть даже и политики в сфере безопасности. Могут быть, и другие проекты. Я надеюсь, что так и будет. Потому что это очень важно. Украина уже считается не только одним из соседей ЕС. Даже в Европейской комиссии есть такое ощущение, что Украина играет особую роль, совсем другую, чем Россия. И не только потому, что Россия - это держава с газом и нефтью, а у Украины этого нет. Сегодня никто в ЕС не будет говорить о том, что Россию надо считать потенциальным членом ЕС. А для Украины - это другое дело.
- А сейчас в Европейском парламенте какая поддержка Украины?
- Когда произошла оранжевая революция, то в парламенте почти стопроцентно, за исключением радикальных левых, все выступали в поддержку Украины. Сейчас интерес к Украине немного меньший. Нет сейчас такого события, которое бы привлекало внимание всех. Но поддержка есть и повышенный интерес к Украине сохраняется. И это не только среди поляков, литовцев и старых членов ЕС. Например, заместитель председателя двухсторонней группы Европейского парламента и Украины является англичанин. В Европарламенте есть очень сильное проукраинское лобби. И это очень важно.
- А если спрогнозировать, когда, по вашему мнению, может стать на повестку дня вопрос об Ассоциированном членстве Украины в ЕС и так далее?
- Я уверен, очень важным моментом будет председательство Польши в ЕС в 2011 году. Тогда мы сможем не только внести в повестку дня членство Украины. Но, мы будем также разрабатывать финансовую перспективу на следующие семь лет. И нашей целью будет, чтобы в этой перспективе на следующие семь лет выделялось больше денег на процесс подготовки Украины, может быть, еще каких-то других стран, как Македония, к членству в ЕС.
- После двух лет с момента оранжевой революции, какие вам видятся уроки для Украины и ЕС?
- Конечно, мы имели надежду, что те, кто победил в оранжевой революции, будут также определять украинскую власть и политическую ориентацию. Вышло по-другому. Это демократия. Однако это не означает того, что в Украине все идет плохо. Я думаю, что существует возможность того, что зарубежная политика Украины будет не партийной политикой, а национальной. Так как это было в Польше.
- Вы, наверное, заметили, что в Украине между Президентом и премьером ведется борьба за то, кто определяет и осуществляет внешнюю политику. Как вы оцениваете эту борьбу?
- Конечно, есть борьба. Но, я надеюсь, что Тарасюк останется министром, хотя он находится под очень сильным давлением. Я думаю, что для Евросоюза и США он является гарантом того, что украинская политика не изменится. Что это будет политика хороших и дружественных отношений с Россией. Но все-таки основная ориентация будет на Запад, на Евросоюз. Потому что я уверен в том, что будущее Украины и ее развитие может быть в большей мере гарантировано членством в ЕС.
- А в НАТО?
- Казалось бы, что членства в НАТО добиться намного легче. Так было и в случае Польши. Но в НАТО нельзя вступить против общественного мнения в Украине. Но я думаю, что для Украины членство в НАТО стало бы очень сильным сигналом того, что Украина будет строить отношения с Россией на партнерском уровне. И не иначе. Для нас в Польше это было очень просто. Помню встречу с российскими парламентариями, когда они приехали еще перед нашим приглашением в НАТО. Они сказали: 'В НАТО вы не войдете. Это вообще невозможно. НАТО будет считаться с нашим мнением. Поэтому нам надо сесть и честно поговорить насчет наших отношений'. Они просто хотели использовать Польшу в качестве своей зоны влияния. Но это не случилось. И поэтому для нас членство в НАТО было очень важно.
N208, середа, 29 листопада 2006
__________________________________________________________
