В последние несколько лет в мире все усиливаются позиции диктаторов и террористов. И тому есть объективные причины: катастрофа в Ираке все глубже, она все больше отвлекает единственную сверхдержаву мира от ее истинных целей и тем самым ослабляет США как в политическом, так и в военном отношении. Сегодня есть основания полагать, что новое руководство Конгресса совершит ту же ошибку и не увидит, что на самом деле Ирак - это лишь одна из составных частей большой мозаики. Пришло время вернуться к азам стратегического планирования.
За тридцать лет, проведенных за шахматной доской, я накрепко усвоил, что широкую картину никогда нельзя терять из виду. Если уделять слишком много внимания одной из частей доски, то это может очень скоро привести к разрушению всей позиции в целом. Америка и ее союзники столь сильно зациклились на Ираке, что в самых разных частях политической карты мира уступают один рубеж за другим. Кризис в Багдаде разбил даже те нечеткие цели, что были сформулированы президентом Бушем для своей весьма сомнительной 'войны с террором'.
США должны пересмотреть собственные приоритеты и признать, что их внешняя политика после 11 сентября закончилась полным провалом. Можно спорить о том, насколько хорош или плох был план нанесения превентивных ударов и свержения диктаторов - по крайней мере, это был план, - но если уж нападать на Ирак, то надо сразу же определиться, есть ли потенциальные возможности продолжить борьбу в Иране и Сирии. А сегодня США оказались в ситуации, когда на одной территории идет гражданская война, а на других им приходится идти на уступки.
Причиной этой удручающей ситуации стало то единственное, что хуже провальной стратегии - неспособность, а равно и нежелание признать, что стратегия оказалась провальной. С 2003 года, когда США вторглись в Ирак, Северная Корея вышла на испытания ядерного оружия; Иран открыто похваляется программой обогащения урана, при этом щедро финансируя "Хезболлу" и ХАМАС; в Афганистане вновь набирает силу 'Талибан'; Сомали превращается в новое гнездо "Аль-Каиды", а этого практически никто не видит. И, что самое плохое, ответ на вопрос, которым все перечисленные 'бикфордовы шнуры' связаны в единый пучок, однозначен: нет, мир не стал безопаснее, чем раньше.
Семена нынешней ситуации упали в почву еще тогда, когда Запад добился своего единственного реального успеха. Наступление против 'Талибана' и "Аль-Каиды" в Афганистане прошло так гладко, что США и их союзники даже не потрудились проанализировать, благодаря чему был достигнут этот успех. А достигнут он был благодаря тому, что от нападения на Афганистан выиграли практически все игроки, присутствующие на мировой арене: свержение суннитов из 'Талибана' полностью устраивало Иран; ни Россия, ни Китай никакой любви к религиозным экстремистам, обосновавшихся у их границ, тоже не испытывали; и Индии понравилось, что США пошли на прямое столкновение с исламскими террористами. В неудобном положении оказался разве что Пакистан, хотя даже тут Первез Мушарраф (Pervez Musharraf) ухитрился потрафить и вашим, и нашим: перед Западом он позиционировался как один из важнейших союзников, а тем временем террористы и партии оружия свободно пересекали границы его государства. Формулу 'я - ваш последний бастион в борьбе с экстремистами', направленную на то, чтобы заручиться гарантиями неприкосновенности собственной диктатуры, генерал Мушарраф освоил в совершенстве.
После 11 сентября США не только вызвали сочувствие и единство мирового общественного мнения - дело еще и в том, что 'плохие парни' были действительно плохими, и все знали, где их искать. Однако, как показала практика, возможность нанести удар по террористам и добиться этим чего-то существенного представляется довольно редко.
Когда мы учимся на собственных ошибках, это воспринимается как должное; но слишком редко мы утруждаем себя анализом причин, приведших нас к успеху, ибо успех тоже воспринимаем как должное. США ринулись в Ирак, не оценив должным образом ни трудности задач, которые придется решать после окончания войны, ни осложнений, связанных с нарастающим в мире раздражением военными авантюрами Америки.
Америка вышла на мировую арену в роли 'злого следователя' - и проиграла. Если бы в Ираке не было Америки, которую можно кусать и на которую можно сваливать все беды, иракцам пришлось бы самим принимать трудные политические решения, чего сейчас они делать не хотят. До тех пор, пока американцы не уйдут из Ирака, мы все равно не узнаем, способен ли Ирак выстоять в одиночку. Когда разговор заходит о Северной Корее, Южная Корея и Китай отказываются предпринимать какие-либо действия и обвиняют США в провокациях. А кто-нибудь задавался вопросом, насколько быстро изменился бы их тон, если бы США вывели свои войска с Корейского полуострова? Или если бы о собственных ядерных планах объявила Япония, не говоря уже о Тайване?
Везде - в Каракасе, в Москве, в Пхеньяне - все спокойно делают свои дела, не обращая внимания ни на президента Буша, ни на ООН. Что, например, происходит у нас в России? Владимир Путин получает согласие США на вступление России во Всемирную торговую организацию и при этом продолжает продавать самое современное вооружение Ирану и вводит санкции против Грузии, которая сама уже состоит в ВТО. Простым гражданам России членство страны в ВТО не принесет ничего, а Путин и его олигархическая банда получат еще больше возможностей грабить страну и отмывать награбленные деньги, не встречая никакого сопротивления со стороны Запада - ослабленного, разобщенного и дискредитированного.
Да, мы не знаем, какие действия принесут нам успех. Но у нас есть немало примеров, когда те или иные действия не приносили успеха, и мы не можем больше не обращать на них внимания. США стали единственной в мире сверхдержавой, и из-за этого превратились в своеобразный громоотвод: любое вмешательство куда-либо вызывает немедленное отторжение, и наперекор США вдруг начинают действовать даже многие традиционно союзные им страны. Кроме того, слишком активная внешняя политика, которую проводит Америка, позволила некоторым другим странам не брать на себя ответственность за собственную безопасность и не принимать трудных решений, неотъемлемых от такой ответственности.
А ООН тем временем превратилась в ярчайший пример недееспособности. Когда тот или иной лидер боится действия, он обращается в ООН, где, как он прекрасно знает, никто не добьется ничего определенного. Резолюции ООН повсеместно игнорируются, причем без каких-либо последствий - над ними просто смеются. Когда израильская армия уходила из Ливана, "Хезболла" гордо потрясала оружием, а похищенные израильские солдаты так и не возвращены.
Ну, а раз так, то что же делать? Если брать Ирак и отставить в сторону глупости типа 'задание выполнено', то цели, которые были поставлены изначально - свержение Саддама Хусейна и проведение выборов - все же достигнуты. Вопрос об участии в государственном строительстве никогда не ставился, не стоит его ставить и сейчас. Если иракский народ хочет продолжения гражданской войны, никакие войска, даже если собрать все войска в мире, его не остановят. До тех пор, пока исламские лидеры в Ираке и других странах не хотят ничего делать с радикалами в своих собственных рядах, чужаки будут играть роль сторонних наблюдателей и удобных мишеней одновременно.
Если же встает вопрос о стабильности после ухода союзных сил из Ирака - о какой стабильности может идти речь? Не хочу сказать, что хуже уже некуда - если история вообще способна чему-то научить, то мы должны усвоить, что на Ближнем Востоке хуже всегда есть куда, - но, по крайней мере, изменится нынешняя убийственная динамика. А где перемены - там всегда и надежда на лучшее. Без перемен получится, что мы, не меняя исходных данных, хотим получить другой результат. В свое время таких людей называли просто сумасшедшими.
Гарри Каспаров - экс-чемпион мира по шахматам и председатель Объединенного гражданского фронта в России.
__________________________________________________
Гарри Каспаров: Что Путину плохо, России хорошо ("The New York Times", США)
Гарри Каспаров: Дикий, дикий Восток ("The Wall Street Journal", США)
