Президент России Владимир Путин настойчиво заявляет о своем желании видеть Россию уважаемым членом сообщества наций. Но почему же он продолжает делать вещи, напоминающие нам о недобрых старых советских временах?
Сначала Россия заявляет о намерении расширять торговые и инвестиционные связи с Западом. Но вслед за этим она делает нечто из ряда вон выходящее - захватывает активы сахалинского месторождения, принадлежащие нефтяной компании Shell.
Почему Путин решил забрать у Shell инвестицию стоимостью 20 млрд. долларов? Простой ответ - потому что это ему под силу. Более сложный - возможно, Путин надеется увеличить влияние России за счет растущей в мире потребности в энергоносителях и наполнить государственную казну нефтедолларами.
Российская экономика растет за счет производства нефти. Всего за несколько лет рост добычи нефти и газа составил целых 50 процентов. Россия гордится тем, что производит больше нефти, чем Саудовская Аравия.
Этот рост во многом связан с иностранными инвестициями. У России никогда не было технологии, которая позволила бы ей в полной мере использовать свои запасы нефти и газа; она нуждалась в иностранном опыте. Это объясняет, почему компания Shell участвовала в сахалинском проекте, одном из самых перспективных шельфовых месторождений в России.
Но теперь государственный энергетический концерн 'Газпром' выталкивает англо-голландскую компанию из проекта. Shell принадлежит около 55 процентов сахалинского месторождения, остальным владеют японские компании Mitsui и Mitsubishi. После вмешательства 'Газпрома' у Shell останется всего 25 процентов, у Mitsui и Mitsubishi - еще меньше.
По сути российское правительство забирает то, на что Shell, Mitsui и Mitsubishi потратили миллиарды долларов, сделав всю основную работу.
Этот инцидент не единственный. Россия предъявляет сибирскому подразделению British Petroleum такие же надуманные и расплывчатые обвинения в 'нарушении природоохранного законодательства', как и те, что были использованы для того, чтобы украсть у Shell ее проект.
Подлинная причина захватов - в том, что россияне думают, что у них есть ноу-хау и деньги для разработки богатых запасов. Или, как выразился пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, российские фирмы 'имеют возможность быть собственниками, самостоятельно привлекая финансы и определенные технологии'.
Хорошо, но что насчет верховенства закона? Shell и другие инвестировали в сахалинское месторождение, рассчитывая на то, что этот проект будет принадлежать им, и его не захватят, как только он начнет приносить прибыль. И что насчет новых инвесторов, которых вы хотите привлечь?
В данном случае Россия ведет себя скорее как советский громила, которым она когда-то была, чем уважаемый член сообщества, которым она пытается себя представить.
Но ставки высоки. Если говорить без обиняков, то демографические показатели России говорят о том, что это вымирающая нация. Уже идет сокращение ее населения в связи с падением уровня рождаемости и продолжительности жизни - последнее является приоритетом для любой развитой страны.
Это сулит мрачное будущее экономике и снижение влияния в мире - если только Россия не сумеет при помощи энергетических ресурсов добиться повышения роста. Именно это она и делает. Рост ВВП составляет от 5 до 7 процентов. Как отмечает государственный департамент США, 'рост обеспечивается, главным образом, экспортом энергоносителей'.
По оценке Всемирного банка, содержащейся в его недавнем докладе, добыча нефти и газа создает 25% российского ВВП, хотя в отрасли трудится лишь 1% рабочей силы России. Между тем, МВФ подсчитал, что повышение цены барреля нефти на 1 доллар увеличивает доходы России на 0,25% ВВП. Так что нефть постепенно заменяет сокращающуюся налоговую базу.
При такой арифметике несложно догадаться, что у Путина на уме. В 2003 г. он начал преследование нефтяного магната Михаила Ходорковского и захват его нефтяной компании 'Лукойл' [так в тексте - прим. пер.]. Тем временем, государственный 'Газпром' начал поглощать частных конкурентов.
В результате, почти треть российской нефти вновь находится в руках государства. То же самое происходит в других секторах экономики, в которой, по словам экономиста Андерса Аслунда, идет тихая национализация. По его оценкам, в 2004 г. на частный сектор приходилось 70% ВВП, в 2005 г. - уже 65%. Ожидается, что эта доля еще более снизится в 2006 г. Это дает Путину много денег для реализации его грандиозных замыслов, таких, как повторное превращение России в основного соперника США, обретение большего влияния в Европе, укрепление связей с коммунистическим Китаем и демократической Индией и ведение дел с богатыми государствами-изгоями наподобие Ирана.
При том, что коррупция и неэффективность разъедают российский ненефтяной сектор, Путин надеется придать импульс своей экономике и вернуть России былую славу при помощи одной лишь нефти. Может быть, это и удастся. Но если цены на нефть упадут, как это было в 80-е, то у России будут большие проблемы. А западные компании, однажды обжегшись в России, с куда меньшей вероятностью захотят туда вернуться.
__________________________________________________
Российская нефть: осторожно, не поскользнитесь! ("The Guardian", Великобритания)
Влияние нефтедолларов ("The Economist", Великобритания)
