Российский газовый монополист 'Газпром' начал новый год с привычного размахивания саблями. Но вряд ли 'тактика кулака' еще долго будет приносить подобные дивиденды.
Профессиональные кремлеведы и прочие, кто по тем или иным причинам пристально следит за развитием ситуации в России, наверняка тревожились, что Новый Год превратится для них в День Сурка. Могучий русский медведь, как и ровно двенадцать месяцев назад, рычал из своей берлоги на соседа по бывшему Советскому Союзу, угрожая ему - но уже не танками, а высокими ценами на газ. Как Украина в 2006 году, в этом году Беларусь была поставлена перед выбором: либо платить за газ цену, более чем в два раза превышавшую ту, по которой Беларусь получала газ ранее, и уступить российскому монополисту 'Газпрому' - который на деле является инструментом Кремля - 50 процентов акций национального газотранспортного оператора 'Белтрангаза' - либо он отключит газ. Беларусь согласилась.
Разница между Беларусью и Украиной в данном контексте, безусловно, есть. Белорусский диктатор Александр Лукашенко - подельщик Путина, который не выдвигал платформу политических преобразований, как свободно избранное руководство в Киеве, а тихо делал то, что ему говорят. Кроме того, угроза Европе в этом году была гораздо меньше: через Беларусь на Запад прокачивается меньше газа, чем через Украину.
Но как бы там ни было, 2006 год, начавшийся на такой же ноте, что и год нынешний, принес западным нефтяным компаниям публичное запугивание со стороны российских властей, высказавших в их адрес разнообразнейшие обвинения - от несоблюдения экологических условий до недобросовестного менеджмента и отсутствия контроля над издержками. Давление было оказано настолько мощное, что компании, которые во всей Европе и США всегда считались столпами сообщества многонациональных корпораций, способных легко разрешать свои разногласия с такими неудобными режимами, как Индонезия, Венесуэла и Нигерия - и те вынуждены были сдаться. Они безропотно позволили разорвать юридически обязательные контракты по многим проектам и своими руками отдали доли в этих проектах российским компаниям - преимущественно 'Газпрому'.
Наиболее известный пример подобной тактики дал свои плоды незадолго до Рождества: 'Газпром', растолкав локтями бывшего главного акционера компанию Shell, а также японские корпорации Mitsui и Mitsubishi, получил контрольный пакет проекта 'Сахалин-2' по производству сжиженного природного газа, развернутый на восточном российском шельфе. Французская нефтяная компания Total, разрабатывающая одно из месторождений в Заполярье, также была вынуждена уступить давлению Кремля. А летом Москва нанесла еще и упреждающий удар, отрезав - по крайней мере, на настоящий момент - пять международных нефтяных компаний от участия в разработке гигантского Штокмановского месторождения, объем которого консалтинговая компания Wood MacKenzie оценивает в 83 триллиона кубических футов (ок. 4 триллионов куб. м. - прим. перев.) газа. Ожидать ли нам подобного развития событий и в 2007 году?
По мнению Криса Уифера (Chris Weafer), главы стратегической службы московского Альфа-банка, именно так все и будет:
- В этом году мы увидим продолжение попыток Кремля взять под контроль весь энергетический сектор - от устья скважины до конечного потребителя, насколько последнее окажется возможно.
С ним согласен и Дерек Баттер (Derek Butter) из Wood MacKenzie, однако он полагает, что политика агрессивных действий в отношении нефтяных компаний, скорее всего, смягчится:
- Сейчас мы переживаем переходный период: русские хотят восстановить свой контроль над этими активами. Если же это произойдет, они не станут чураться иностранных инвестиций.
Уифер считает, что 'путинский переход' можно условно разделить на три фазы. Сначала необходимо было создать мощные государственные компании, что и было сделано: кроме 'Газпрома', в их число входит 'Роснефть', прошедшим летом разместившая в Лондоне около 12 процентов своих акций и получившая рыночную оценку в 80 миллиардов долларов. Обе эти компании приобрели свой нынешний размер посредством скандальных 'реструктуризаций': российские власти обвиняли в том, что компания 'Юганскнефтегаз', главное добывающее предприятие нефтяной компании "ЮКОС", основанной олигархом Михаилом Ходорковским, которого Путин посадил за решетку, была передана 'Роснефти' посредством 'аукционного мошенничества'. Многие были против размещения акций 'Роснефти' на бирже и называли эту акцию не чем иным как отмыванием преступно нажитых денег. В этом году, по мнению Уифера, 'реструктуризация' подойдет к развязке: будут проданы оставшиеся активы "ЮКОСа" - 'Самаранефнегаз' на Каспии и 'Томскнефть'. Вместе эти два предприятия могут добывать до 650 тысяч баррелей в сутки (сейчас добывают около 400 тысяч). Кроме того, будет выставлен на продажу 20-процентный пакет акций компании 'Сибнефть', 80 процентов которой уже купил 'Газпром'. Сделано это будет либо на бирже, либо методом прямой продажи какой-либо из отраслевых компаний. Во втором случае в качестве наиболее вероятного кандидата эксперты называют индийского нефтегазового гиганта ONGC.
Вторая фаза заключалась в том, чтобы через созданные госкомпании, в состав советов директоров которых входят члены правительства и близкие Путину чиновники, усилить контроль государства над энергетическими активами России. Именно это 'медвежье объятие' и почувствовали на своих боках Shell и Total. Аналитики в один голос говорят, что у Кремля осталось всего две очевидных невзятых высоты - проект 'Сахалин-1' и совместное предприятие 'ТНК-ВР' - и что Путин наверняка установит свой контроль над ними к концу текущего года, ведь в середине 2008 года ему придет срок уходить с президентского поста.
Первые выстрелы в битве за 'Сахалин-1' - то есть за 2,3 миллиарда баррелей нефти и 17,1 триллиона кубических футов (ок. 800 миллиардов куб. м. - прим. перев.) газа - в ушедшем году уже прозвучали. Министерство природных ресурсов обвинило консорциум IOC, во главе которого стоят Exxon (30 процентов), ONGC (20 процентов) и японская инвестиционная компания Sodeco (30 процентов), обвинили в нарушении условий лицензии. В этом году, вероятно, вокруг проекта развернутся еще более серьезные события.
- Exxon необходима система экспорта газа, а у 'Газпрома' в этой сфере монополия. Я бы сказал, что их заинтересованность в пакете акций проекта весьма вероятна, - полагает Баттер.
Чтобы закрепить за Россией контроль над проектом, здесь даже не нужно выкупать 51 процент: 20 процентов уже находятся во владении двух дочерних компаний 'Роснефти'. Что же касается 'ТНК-ВР', то здесь Баттер видит следующий возможный сценарий:
- Речь идет о предприятии на паритетных началах, в котором половина, принадлежащая российской стороне, контролируется 'старыми', 'негосударственными' олигархами, Alfa Access Renova. Поговаривают, что этот пакет и хочет контролировать 'Газпром'.
Положение монополиста по экспорту газа и здесь дает 'Газпрому' значительный ресурс. Главные активы 'ТНК-ВР' сосредоточены вокруг гигантского Ковыктинского газового месторождения, топливо с которого потенциально можно экспортировать в Китай. Компания ВР уже заявила, что рассматривается возможность передать 'Газпрому' контрольный пакет этого проекта, однако в качестве компенсации ВР хочет активы или деньги. По словам экспертов, именно здесь таится камень преткновения, в результате чего ВР может оказаться под таким же прессом, который испытала на себе Shell в прошлом году, с тем чтобы 'Газпром' заменил в качестве партнера Alfa Access Renova и получил контрольный пакет всего предприятия.
Что же касается третьей фазы - расширения влияния 'до конечного потребителя, насколько это окажется возможно', - то здесь Россия действует либо приобретением трубопроводов, либо покупкой готовой клиентской базы на западных рынках путем приобретения пакетов акций местных компаний-поставщиков. Договор по приобретению части 'Белтрансгаза', подписанный в рамках новогоднего соглашения с Беларусью - лишь самый последний пример такого подхода. Также 'Газпром' вкладывает 3,4 миллиарда фунтов в газопровод, который пройдет по дну Балтийского моря в Германию (а в дальнейшем дотянется и до Северного моря), и разрабатывает маршруты трубопроводов через Турцию.
Европейские энергокомпании приняли меры по интеграции, чтобы исключить случаи локального дисбаланса запасов и потребления. Этим же хотят заняться и их российские коллеги. В настоящее время 'Газпром' поставляет в Европу 25 процентов потребляемого ей газа и к 2010 году планирует выйти на 33 процента. Чтобы достичь этой цифры, ему нужны соглашения с крупнейшими поставщиками - и в некоторых странах такие соглашения уже подписаны. Только за последний год их список вырос на десяток или даже больше. Проник 'Газпром' и в Великобританию, купив компанию Pennine Natural Gas. Это небольшой местный оператор, но его покупка рассматривается как прелюдия к борьбе за пакет компании Centrica, владельца British Gas, крупнейшего распределителя газа в Великобритании. Эксперты, впрочем, считают, что это дело никуда не двинется, пока 'Газпром' не нарастит долю импорта газа в Великобританию, в последние два года ставшую нетто-импортером этого топлива.
Крупнейшая нефтяная компания России 'Лукойл' уже имеет сети автозаправок в Европе и Америке (на северо-востоке США 'Лукойл' проводит ребрендинг сети АЗС Getty). В ноябре 'Газпром' и 'Лукойл' образовали совместное предприятие, через которое намереваются в дальнейшем приобретать зарубежные активы.
Однако Крис Уифер указывает на сопротивление продаже серьезных европейских активов российским компаниям. Именно поэтому экспансию он считает третьей фазой кремлевской стратегии, следующей за жестким контролем над собственными ресурсами.
- Думаю, что в 2007 году между Россией и Европой пройдут переговоры на высоком уровне, - считает Уифер, - Россия может сказать: 'Теперь мы сами можем осваивать свои нефтегазовые активы, и в принципе мы ничего не имеем против того, чтобы делать это совместно с европейскими компаниями. Но взамен мы хотим получить неограниченный доступ к инвестициям в Европу'. Окно возможностей для России пока широко открыто - и Путин еще у власти, и Германия, канцлер которой Ангела Меркель осенью вела с ним переговоры о сотрудничестве, встала у руля Европейского Союза.
Пока что движение России в направлении Запада наталкивается на определенное сопротивление. Европейцы поставили жесткий барьер перед российским банком, намеревающимся купить часть авиакосмической компании Eads, а упоминания о том, что Россия заинтересована в приобретении Centrica, вызвали в Великобритании неоднозначную реакцию. Поскольку Путин все равно будет добиваться соглашений, BP и Exxon, скорее всего, предстоит побывать под еще более жестким прессингом.
Примеры агрессивного взаимодействия есть, однако немало и примеров успешного сотрудничества. Например, ВР вложила миллиард долларов в акции 'Роснефти' и теперь рассчитывает на выгодные совместные проекты с этой компанией, а Conoco, вложив 3 миллиарда в 'Лукойл', в январе прошлого года ввела своего представителя в совет директоров. Возможно, Россия до сих пор считает, что западные компании ей нужны.
- Нужны ли России транснациональные компании? Уже не так, как раньше, потому что технический опыт во многом русские уже переняли, но до сих пор остается огромный неосвоенный пласт управленческого и корпоративного опыта, с которым они хотят ознакомиться. А нужна ли транснационалам Россия? Да, но на любых условиях они сюда не пойдут, - заявил нам уважаемый аналитик, специалист по нефти и газу.
Цены на нефть высоки, а это значит, что правила игры изменились. Однако сегодня смелость России основывается на концепции не взаимно гарантированного уничтожения старого мира, а взаимно гарантированного процветания нового.
* * *
Прогноз: грядет год больших слияний
В прошлом году Россия нанесла самым крупным нефтяным компаниям мира серию жестоких ударов. В частности, она настолько агрессивно выступила против Shell, что компания стоимостью в 116 миллиардов фунтов согласилась на изменение условий соглашения о разделе продукции проекта 'Сахалин-2', подписанного с российским правительством десять лет назад, и ввела в состав акционеров проекта, в который Shell и ее партнеры вложили уже более 10 миллиардов долларов, 'Газпром', получивший контрольный пакет акций. В наступившем году такое же давление может быть оказано на Exxon и BP.
В прошлом году со значительным ухудшением ситуации с правами собственников и условиями добычи нефтяные компании ощутили похолодание в отношениях с властями многих стран, от Латинской Америки до Нигерии. В прошлом попытки агрессивной ренационализации уже предпринимались; в частности, в 70-е годы 20-го века свою нефтегазовую сферу закрыли для транснациональных корпораций большинство стран Ближнего Востока. Такие компании, как BP, Shell, Exxon, Conoco, Total и Statoil не только выжили, но и в последние несколько лет неплохо заработали на росте цен на нефть. Однако перед началом периода роста цен по 'высшей лиге' мирового нефтегазового бизнеса прокатилась волна консолидации, в результате которой на свет и появились нынешние супергиганты: Exxon купила Mobil; BP купила Amoco, Arco и Castrol; слились Total, Elf и Fina, и так далее. Это была консолидация от слабости, а не от силы.
Вот и сегодня, хотя транснациональные нефтяные компании лидируют по показателям добычи нефти и газа, под их контролем находится всего около 20 процентов доказанных запасов нефти в мире. Остальные 80 процентов контролируют национальные компании из таких богатых ресурсами регионов, как Ближний Восток. В будущем нынешнее усиление позиций националистов в подобных регионах обещает транснационалам усложнение доступа к новым запасам, что может самым серьезным образом отразиться на их положении. В надежде на сохранение высоких цен компании уходят в регионы, где значительно возрастает себестоимость добычи: BP разрабатывает месторождения на шельфе Анголы, Shell - материковые месторождения в Канаде. Там получают развитие самые современные технологии добычи, позволяющие извлекать самые труднодоступные запасы, но в будущем им все равно придется искать пути мирного сосуществования с властями в условиях дальнейшего усиления национализма.
Даже если цены на нефть останутся на высоком уровне, для компаний, стоимость которых традиционно измеряется способностью наращивать запасы и, соответственно, объемы добычи, это уже может показаться совсем не таким серьезным подспорьем, как раньше. И все же большинство аналитиков считает, что в объединении супергигантов мировой нефтяной индустрии есть смысл. Может быть, первыми станут 'товарищи по российскому несчастью' - Shell и BP?
______________________________________
Путин инкорпорейтед ("The Wall Street Journal", США)
Возвращение корпоративного государства ("The New York Times", США)
Знакомьтесь: глава 'Кремль Инкорпорейтед' ("The Guardian", Великобритания)
