Когда семь лет назад в Любтхен - красивую деревню на северо-востоке Германии - приехал ювелир с женой, жители заинтересовались этой парой, как они заинтересовались бы любыми приезжими.
"Сначала никто не заметил ничего особенного", - говорит Уте Линденау (Ute Lindenau), мэр деревни, представляющей собой живописную группу двухэтажных кирпичных домов, окружающих строгую готическую церковь.
Приехавшие купили и отреставрировали самый красивый дом на центральной площади, а затем открыли в нем ювелирный магазин. Его новый хозяин был невысок ростом и имел некоторое сходство с орлом. Его звали Удо Пастерс (Udo Pastörs). В своей неизменной баварской куртке без воротника он выглядел безупречно и старался произвести хорошее впечатление на местных жителей.
"Периодически можно было видеть, как он или его жена подметали листья около дома, и обменивались приветствиями с проходящими мимо жителями. Они были очень аккуратными, очень достойными, - говорит г-жа Линденау. - Они даже покупки всегда старались делать в деревне, а не в супермаркете".
Постепенно любопытство к этому странному харизматичному пришельцу взяло верх, и его магазин стал местом встреч для местного сообщества. Г-жа Линденау вспоминает, что она была заинтригована решимостью г-на Пастерса чувствовать себя как дома. "Он постоянно завтракал в отеле "Deutsches Haus" с рабочими, никогда не принимал пищу в одиночестве. Он уже тогда вел агитацию", - говорит она.
Первый намек на то, что представляет собой г-н Пастерс, появился позже, когда он стал делать правые заявления. Также привлекали внимание и некоторые из его друзей - молодые люди с очень короткими прическами. Наконец, в мае прошлого года, за пять месяцев до выборов в парламент земли Мекленбург-Передняя Померания, где находится Любтхен, маска окончательно спала.
Национал-демократическая партия Германии (НДПГ), ультраправая организация, близкая, по мнению немецких разведслужб, к неонацистскому движению, назвала ювелира своим главным кандидатом на выборах. В день выборов город, так старательно "обработанный" г-ном Пастерсом, отдал ему 17 процентов голосов, позволив ему возглавить фракцию НДПГ в местном парламенте. В прошлом месяце он закрыл свой магазин и открыл на его месте первый в Германии "информационный офис НДПГ".
Неожиданный успех ювелира в прошлом году попал во все заголовки национальных газет. Однако это внимание было недолгим, и теперь НДПГ продолжает распространять свое влияние в сельских территориях Восточной Германии, незаметно завоевывая позиции среди избирателей, что все сильнее беспокоит местных демократов.
"Когда люди говорят, что неонацисты никогда не попадут в Бундестаг (нижнюю палату немецкого парламента - прим. перев.), они, возможно, правы, - говорит Торальф Штауд (Toralf Staud), журналист и автор работы "Современные нацисты" (Modern Nazis), посвященной изучению НДПГ. - Однако это совершенно упускает самое главное. И дело даже не в выборах в земельные парламенты, наподобие тех, в которых участвовал г-н Пастерс. "Реальной опасностью является процесс обращения провинций к фашизму, происходящий в настоящее время на востоке страны. НДПГ укрепляет свои позиции. Через два года у нее будут мэры, которые будут контролировать городские советы. Именно эта революция во взглядах избирателей выглядит особенно тревожной".
Напряженно работая "на местности", ультраправое движение создает избирательную базу в сельских районах по дуге, простирающейся от побережья Балтийского моря на севере до гор на юге Саксонии на границе Германии с Польшей и Чешской республикой. Используя экономический упадок региона и слабость его демократических традиций, НДПГ начала менять местную политическую культуру, еще больше отдаляя регион от остальной страны, что, как опасаются г-н Штауд и другие эксперты, может стать необратимым процессом.
Благодаря растущему конгломерату сельских бастионов эта партия, созданная в 1964 году и почти распавшаяся десять лет назад после длинного ряда поражений, никогда не имела более хороших шансов превратиться в политическую силу, с которой следует считаться. Эксперты считают, что она представляет гораздо более серьезную угрозу, чем демонстрирующая плохие результаты Республиканская партия или небольшой Немецкий народный союз - немецкие ультраправые партии.
Рост числа голосов, получаемых Национал-демократической партией в осуществляемом ею наступлении в сельских регионах, отчетливо показывает неспособность федеральных властей интегрировать в экономику страны наиболее отсталые регионы Восточной Германии. Однако он остался практически незамеченным широкой общественностью, в отличие от недавних успехов партии на выборах в земельный парламент в Мекленбурге-Передней Померании.
Первый подобный удар был нанесен в сентябре 2004 года, когда НДПГ получила 9,2 процента голосов на выборах в Саксонии - всего на 0,6 процента меньше, чем Социал-демократическая партия тогдашнего канцлера Герхарда Шредера (Gerhard Schroeder). В результате она смогла направить в местный парламент, находящийся в Дрездене, 12 депутатов, в два раза больше чем Партия зеленых. В Мекленбурге-Передней Померании в прошлом году она получила 7,3 процента голосов и 6 мест в парламенте, заседающем в похожем на волшебный замок в Шверине, столице этой земли.
Несмотря на всю самокритику - результаты прошлогодних выборов возродили старые дебаты о том, стоит ли запрещать эту партию - г-н Штауд говорит, что страна еще не осознала тот факт, что постепенное завоевание Национал-демократической партией сельских регионов на востоке Германии представляет собой большую угрозу, чем вхождение НДПГ в тот или иной местный парламент.
Социал-демократка г-жа Линденау объясняет, что, работая с населением в городах и деревнях, предпочитая прямые контакты рекламе в средствах массовой информации, НДПГ завоевала себе лояльный электорат. Отчасти благодаря своей собственной проницательности, отчасти благодаря решению местных СМИ бойкотировать ее, партия добилась этих успехов почти незаметно.
История о ювелире из Любтхена является лишь одним из наглядных примеров того, как НДПГ создала и укрепила свои позиции в этом регионе дорог с растущими вдоль них деревьями, продуваемых ветрами пляжей и стоящими на вершинах холмов замков. Сидя в своем оживленном "информационном офисе" - темной обитой деревянными панелями комнате, украшенной антикварной мебелью и бронзовой статуэткой мускулистого греческого мальчика, г-н Пастерс разоткровенничался о том, как ему удалось завоевать доверие односельчан.
"Люди видят, как я живу, они видят мою семью. Я пытаюсь помогать всегда, когда могу, даю советы, рассказываю то, что знаю о ведении малого бизнеса, - говорит он. - Посмотрите на меня - я мог быть христианским демократом. На самом деле, я мог бы быть богаче, если бы я им был. И люди восхищаются этим".
И в регионе можно встретить десятки таких людей, как он - волков в овечьих шкурах из НДПГ, как выразился г-н Штауд. В этом месяце партия намеревается открыть свой второй "офис для граждан" в Зальхове, еще дальше на востоке. Собственность принадлежит Михаэлю Андреевскому (Michael Andrejewski), также избранному в местный парламент в одном списке с г-ном Пастерсом.
Эти успехи в значительной степени являются делом рук Удо Фойгта (Udo Voigt), избегающего публичности баварца, носящего усы, взявшего контроль над ослабшей партией в 1996 году и быстро осознавшего потенциал Восточной Германии. Его трехступенчатая стратегия по завоеванию сельских регионов обозначила разрыв с прошлым.
Во-первых, он избавил НДПГ от ее имиджа партии для седых ветеранов СС и начал формировать более современный и респектабельный мелкобуржуазный образ, направляя на места людей, подобных г-ну Пастерсу - вежливых, приятных, умеющих убеждать. Эти "милые нацисты" заполнили нишу, которую не стали заполнять крупные партии Западной Германии после объединения. Отсутствие институтов, способных объединять избирателей - церквей, спортивных клубов, местных ассоциаций, формирующих гражданское общество в провинциальных регионах Западной Германии - послужило существенной поддержкой.
В Саксонии, Тюрингии, Саксонии-Ангальте и прежде всего в Мекленбурге-Передней Померании, наиболее сельскохозяйственных, бедных и малонаселенных из 16-ти немецких земель, активисты НДПГ создали родительско-учительские ассоциации, стали пожарными или спонсировали мероприятия по улучшению жизни в городе.
Корд Болленбах (Cord Bollenbach), преподаватель катехизиса и выступающий против НДПГ активист из Куммерова (Kummerow), города восточнее Любтхена, говорит, что этот подход сработал особенно хорошо на востоке из-за "тонкости демократических традиций" и отсутствия у экстремистских партий позорящего их клейма.
Хотя многие аналитики справедливо указывают на уровень безработицы в Мекленбурге-Передней Померании, который является самым высоким в стране, как на одну из причин успеха НДПГ, г-н Болленбах говорит, что результаты сентябрьских местных выборов продемонстрировали, что влияние имеют и другие факторы.
"У нас самый высокий уровень безработицы во всей стране, однако НДПГ показала более хорошие результаты там, где она имела поддержку местных известных персон. Люди здесь любят следовать примеру. Им нравится идея фюрера, которая была такой же частью политической культуры Восточной Германии, какой она была во время Третьего рейха".
Второй шаг г-на Фойгта заключался в изменении политических лозунгов партии, чтобы повысить ее привлекательность на востоке, для чего были затронуты темы безработицы и постепенного закрытия школ, а также было использовано врожденное подозрительное отношение местного населения к капитализму.
В Любтхене одним из первых предвыборных шагов г-на Пастерса стало начало кампании против непопулярного расширения находящейся неподалеку угольной шахты, разработка которой осуществлялась открытым способом. По мере приближения выборов его митинги становились все больше похожими на пикники, на которых раздавали кофе и пирожные взрослым и воздушные шарики детям.
"Мы являемся националистической партией с социалистической концепцией", - говорит Питер Маркс (Peter Marx), управляющий делами парламентской фракции НДПГ в земельном парламенте. Г-н Маркс, родившийся на западе страны, способствовал появлению фракции партии в парламенте Саксонии, после чего был переведен из Дрездена в Шверин.
Новая НДПГ, говорит г-н Маркс, выступает за снижение пенсионного возраста и за минимальную часовую оплату труда в размере 8,80 евро - это больше, чем просит любой ведущий профсоюз, - является открыто антиамериканской, считает, что Россия должна вступить в Европейский Союз, а Германия должна выйти из НАТО, а также поддерживает "национализацию" экономических активов".
"Мы желаем экономической справедливости. Наша экономическая политика похожа на политику президента Венесуэлы Уго Чавеса (Hugo Chávez)", - сказал он. НДПГ заявляет, что в июне она организует в Шверине антиглобалистскую демонстрацию, время проведения которой совпадет с саммитом Группы восьми промышленно развитых стран, который будет проходить в расположенном неподалеку роскошном курорте Хайлигендам.
Эти изменения не затмили собой прежние идеи партии, наоборот, они способствовали их продвижению. Восточная граница Германии, измененная после войны, когда Польша сместилась на запад, поглотив территории Силезии, Померании, Познани и Пруссии, "является незаконной по международному праву, - утверждает г-н Пастерс. - Конечно, мы не желаем насильственного изменения статус-кво, но мы хотим говорить об этом".
После второй мировой войны все нацистские организации, в том числе и сама Нацистская партия, были запрещены, а некоторые символы, такие как свастика или символ СС, до сих пор нельзя демонстрировать. Однако во всем остальном, не затрагивающем эти конкретные ограничения, немецкие законы расплывчаты, и многие организации, такие как НДПГ, нашли способы выражать свои ультраправые и расистские взгляды.
НДПГ не признает Основной закон Германии в качестве законной конституции, так как он не был вынесен на референдум во время его принятия в 1949 году, и считает американские силы, находящиеся на территории Германии, оккупационными войсками. Партия является откровенно расистской и антисемитской и считает себя не участником политической системы, а альтернативой ей.
Книги в небольшой библиотеке г-на Пастерса имеют такие заглавия, как "Документы о польских зверствах", "Право немцев на самоопределение" и "Немецкое величие". "Мы должны говорить о государственном планировании, - сказал он, самостоятельно затронув тему волнений 2005 года во Франции. - Если вы запираете черного человека в цементную клетку, не удивляйтесь, когда он начнет вести себя как обезьяна". Слово "обезьяна" часто срывается с его языка, и очень редко - для описания приматов.
Третья часть стратегии г-на Фойгта заключается в оживлении НДПГ путем открытия доступа к ней радикальной неонацистской молодежи, державшейся на расстоянии его предшественниками и уходящей в "Kameradschaften" (подпольные противозаконные организации, цель которых - восстановление Третьего рейха).
В Передней Померании, восточной половине земли, "именно неонацисты поглотили НДПГ, а не наоборот", говорит работающий в Шверине агент Федерального ведомства по защите Конституции - немецкой спецслужбы, действующей внутри страны. Двое из коллег-законодателей г-на Пастерса по земельному парламенту вышли из "Kameradschaften". Один из них, Штефан Кестер (Stefan Köster), был условно осужден на шесть месяцев за избиение женщины, являвшейся левой активисткой.
"Присутствие этих людей в рядах партии создает хорошее сочетание. И давайте будем честными, молодежь имеет право быть радикальной, - говорит г-н Пастерс. Но он осознает риски, которым подвергается партия, борющаяся за респектабельность. - Иногда они хотят идти слишком быстро. Моя задача заключается также в том, чтобы сдерживать их".
Г-н Маркс не делает секрета из того факта, что сельские районы Восточной Германии являются главным среднесрочным приоритетом НДПГ. Он нацелился на запланированные на 2009 год земельные муниципальные выборы. "Наша цель - стать на этих выборах четвертой партией", - говорит он. Значительные результаты, полученные партией на уровне выборов в земельный парламент, хоть и бесполезны в качестве политической платформы, несут пользу как источник средств для финансирования деятельности на муниципальном уровне.
В значительной степени борьба партии за занятие главного места в немецкой политической системе финансируется самой Федеративной Республикой: фракция НДПГ в шверинском земельном парламенте получает государственные субсидии в размере 600000 евро в год, которые полагаются всем партиям, представленным в различных представительных органах страны. Кампания, в результате которой были получены эти места - вся местность была заклеена плакатами партии - была оплачена преимущественно за счет средств фракции партии в саксонском земельном парламенте.
Имея эти средства и получив около 40 процентов голосов в некоторых деревнях земли Мекленбурга на выборах в земельный парламент, НДПГ выглядит способной получить контроль над местными советами на муниципальных выборах 2009 года. Это будет большим шагом к созданию "освобожденных зон", или территорий культурной гегемонии. Эта концепция является ключевой в тактике НДПГ, предусматривающей поэтапные политические завоевания, согласно которой местные плацдармы должны послужить трамплином для прорыва на национальном уровне на более поздних этапах.
"С точки зрения выборов, - говорится в одной из брошюр НДПГ, - освобожденная зона является территорией, на которой мы можем не только проводить демонстрации и собрания так, как пожелаем, но и не позволять делать это контрреволюционерам".
Прошлым летом Уве-Карстен Хейе (Uwe-Karsten Heye), бывший пресс-секретарь Шредера (Schroeder) и глава антирасистской ассоциации, заслужил всеобщее осуждение со стороны ведущих политиков, когда он призвал черных и евреев не ездить в одиночку по сельским регионам Восточной Германии. "Люди не говорят об этом из-за того, что мэры не хотят, чтобы их города были заклеймены позором, а также из-за старой восточно-немецкой традиции выражать несогласие, уходя в себя, - говорит он. - Но мы должны сражаться. Мы знаем, куда ведет левый экстремизм и мы не можем позволить ему снова действовать свободно".
Контрнаступление, говорит он, должно начаться на местном уровне и заполнить социальные, политические и культурные ниши, занятые НДПГ. Демократы должны восстановить органы гражданского общества там, где 50 лет коммунизма оставили только политическую пустоту, разочарование и апатию.
Г-н Болленбах - один из тех, кто ведет ответную борьбу. Когда радикалы несколько месяцев назад пытались проникнуть в его молодежный клуб, он их выгнал. С тех пор он ездит по школам с предупреждениями, выступая против НДПГ, невзирая на угрозы.
Бородатый, с длинными волосами и в шерстяном свитере большего, чем нужно, размера, он похож на активистов 1970-х годов, боровшихся против войны во Вьетнаме. Однако когда он говорит о "борьбе", он выбирает совсем не мирные слова. "Мы наконец-то смогли их оттеснить, - говорит он как армейский офицер. - Но мы окружены. Они смотрят на нас из своих окопов, и если мы не займем обратно их территории, они вернутся".
