Адам Смит не жил в одно время ни с Владимиром Путиным, ни с Уго Чавесом (Hugo Chavez), но, как и в случае со многими другими явлениями нашего мира, предвидел, что кто-нибудь вроде них когда-нибудь появится. Великий шотландец, которого вряд ли у кого повернется язык обвинить в протекционистских наклонностях, писал, что могут наступить времена, когда свобода торговли будет стоять на втором месте по отношению к национальной обороне. По его мнению, когда 'та или иная отрасль промышленности становится необходимой для обороны страны', на международную торговлю должно лечь 'определенное бремя', 'ибо оборона гораздо важнее богатства'.
Америка, Великобритания и другие члены лагеря свободной торговли уже давно приветствуют приход в страну иностранных инвестиций, полагая - и, в общем, не очень ошибаясь, - что инвестиции обогащают страну, создавая рабочие места, привнося в экономику капитал и технологии из других государств. Исключения из этого правила, понятно, были - были и разумные, были и просто дурацкие. Во время Второй мировой войны, например, Америка не давала германским компаниям приобретать радиостанции (кстати, это неплохо бы взять на заметку нынешним 'поборникам свободы', которые кричат о том, что Al Jazeera должна получить доступ в кабельные сети в США и Великобритании, а Al Jazeera тем временем показывает в эфире сцены отрезания голов британским и американским гражданам). С другой стороны, в Америке до сих пор сохраняется закон, не дающий иностранцам возможности покупать американские авиакомпании. В качестве защитной меры от вражеского контроля над воздушным пространством этот документ явно перегибает палку: мы, в конце концов, и сами сможем отличить British Airways от 'Аэрофлота'.
В Америке власти сначала одобрили приобретение портов арабской компанией, и затем, когда начался пересмотр необходимые для этого процедур, выяснилось, что все это проходило настолько тайно и настолько тихо, что сам президент узнал о проведенной сделке только когда она просочилась в газеты. Естественно, те круги, где подобные сделки и заключаются, яростно сопротивлялись ужесточению правил, потому что обитатели Сити всегда готовы согласиться с Адамом Смитом, когда он выступает за ограничение полномочий государства, и никогда - если он высказывает верную в общем-то мысль, что оборона важнее богатства, в контексте сегодняшнего дня означающую, что безопасность страны стоит все же немного выше, чем размер ежегодных премий труженикам инвестбанков и очередная прибавка к росту ВВП.
Сегодня демократическим государствам Запада предстоит решить, что делать с российскими компаниями, купающимися в деньгах, готовыми на любые приобретения и получившими от Путина четкую установку на расширение своего влияния в мире. На прошлой неделе американский комитет по иностранным инвестициям разрешил российской компании 'Евраз' приобрести завод Oregon Steel Mills за 2,3 миллиарда долларов. Члены комитета не усмотрели в сделке ничего тревожного, что странно. Тому есть две причины: во-первых, Oregon Steel - один из важнейших поставщиков бронесталей для американских вооруженных сил (которые в последнее время, кстати, все больше стали покупают в Китае); во-вторых, - главный инвестор 'Евраза' - Роман Абрамович, единственный среди олигархов, кто еще поддерживает с Путиным некие отношения, основа которых так же ясна и прозрачна, как партийные перестановки в старые добрые времена Советского Союза. Понятно, что футбольные достижения Абрамовича, который, потратив лишь малую толику своего богатства, превратил клуб 'Челси' в мировую футбольную державу, Путину, скорее всего, совершенно неинтересны, но президент России сделал другое - назначил Абрамовича губернатором Чукотки, самого дальнего региона Сибири (где, к слову, расположена тюрьма, в которой сидит другой бывший олигарх Михаил Ходорковский, бывший глава "ЮКОСа"), чтобы Абрамович, финансируя ее экономическое развитие, делом доказал, что верен президенту до гробовой доски (в свете последних событий это уже смахивает на каламбур) - что тот и сделал. Правда, когда речь зашла об освобождении его от этой обязанности, Путин ему отказал - несмотря на то, что Абрамович как-то заявил: 'Я считаю свою миссию выполненной. Сегодня жизнь на Чукотке не хуже, чем в любом другом регионе России'. Видимо, эта фраза и сыграла против него.
То есть возникает впечатление, что, хотя отношения между Путиным и другими русскими, живущими сегодня вне страны, уже безнадежно отравлены, отношения между Путиным и владельцем 'Евраза' вполне хорошо сохранились. А это заставляет сразу же предположить, что когда Россия решит, что ее интересам отвечает прекращение поставок броневой стали производства Oregon Steel американским военным, менеджмент Oregon соберется и примет решение о том, что, мол, в данных условиях для компании на максимизации прибыли свет клином не сошелся.
Но это еще ничего по сравнению с проблемой, которую сейчас предстоит решать Великобритании и ЕС. Путин считает нефтяные и газовые запасы своей страны ее политическим оружием. Запад уже перестал бояться, что однажды по равнинам Европы потечет неостановимая лавина русских танков. Теперь Запад, наоборот, боится, что по трубопроводам в дома Европы, на ее фабрики и заводы перестанет течь лавина русского топлива. Россия уже продемонстрировала в случае с Грузией и Украиной, что, если остальные отказываются играть по ее правилам, она готова пойти в том числе и на отключение газа. После этого последовал скандал с Беларусью, и вновь Россия постаралась ни у кого не оставить сомнений в том, что она всегда готова остановить поток нефти, идущий транзитом через территорию этой страны - даже если результатом такого шага станет прекращение поставок в Германию, Польшу и другие страны Европы. Во время недавней блокады, которую Россия устроила Беларуси, в течение трех дней Европа недополучала целых 12,5 процента обычного объема поставок нефти. Чтобы не остановить работу, нефтепереработчики Польши, Германии, Словакии, Венгрии и Чехии вынуждены были все то время, что нефть не шла по трубопроводу, вычерпывать собственные запасы.
Путин разрешил президенту российской нефтетранспортной монополии 'Транснефть' открыть переговоры по ценам и тарифам только после того, как президент Беларуси согласился снять все платежи за транзит и, что еще более важно, отдать ему контроль над белорусским трубопроводом. Канцлер Германии Ангела Меркель объявила прекращение поставок 'неприемлемым', но такие вещи русских нисколько не волнуют.
Есть проблемы и похуже. Путин решительно настроен поставить под государственный контроль всю добычу нефти и газа в стране, и поэтому его министерство природных ресурсов вдруг обнаружило, что компания Shellи ее партнеры, разрабатывающие гигантское месторождение газа на российском дальневосточном острове Сахалине, нарушают природоохранные законы. Их поставили перед выбором: либо вообще потерять весь проект, либо продать их доли государственной компании 'Газпром'. Примерно таким же образом, якобы за 'незаконную порубку леса' на одной из сибирских разработок, из страны выдавливают ВР. Недаром журнал The Economist напомнил нам о старой присказке, бытовавшей в КГБ: 'Был бы человек, а статья найдется'.
У Shell не оставалось иного выбора - и она капитулировала. Вслед за этим последовали еще два унижения. Shell необходимо было продать свой пакет (отказаться от продажи которого она уже не могла) по как можно более высокой цене, иначе акционеры стали бы задавать вопросы относительно умственного состояния руководства, пришедшего с миллиардами долларов в страну, где нет законов. И - снова повторение старого сценария показательных процессов, на которых обвиняемых заставляли петь хвалу обвинителям - генеральный директор Shell Йорун ван дер Веер (Jeroen van der Veer) распростерся ниц перед человеком, отобравшим у него 'Сахалин'. В присутствии прессы он сказал Путину 'большое спасибо за вашу поддержку'. Здесь и сам Сталин был бы доволен.
Ничего этого, конечно, не случилось бы, если бы европейские лидеры в свое время крепко запомнили предостережения Рональда Рейгана. Еще в первые годы своего пребывания у власти президент Рейган, получивший соответствующую информацию от ЦРУ, решил, что зависимость Европы от поставок энергоносителей из России не даст ей в критических ситуациях встать на сторону Америки. Он даже попытался наложить санкции на производителей газовых компрессоров, чтобы остановить продажу оборудования строителям трубопровода, который должен был соединить огромное уренгойское месторождение в Сербии (так в тексте - прим. перев.) со странами Центральной Европы через Украину.
Но Европа - не в первый и не в последний раз - тогда проигнорировала американцев, и вот теперь теоретическая вера европейских поборников свободы торговли в то, что свободный переток капитала повышает эффективность экономики, разбивается о практические рифы их энергетической зависимости. У России есть миллиарды долларов, которые она готова вложить в иностранные компании. Она отказывается допустить иностранные инвестиции в собственную ренационализированную энергетическую инфраструктуру, но кричит о том, что имеет право скупать энергетическую инфраструктуру в других странах. То есть русские уже держат монополию на трубопроводные поставки энергоносителей в Европу и хотят еще увеличить размах этих монополий, выведя их за пределы собственных границ и внедрившись в самое сердце Европы.
Например, те компании из частного сектора, кто попытается выступить против 'Газпрома', не могут победить просто по определению, поскольку российская компания не только имеет чисто рыночное преимущество, но и покупает себе преимущества стратегические. Судя по всему, 'Газпром' собирается бороться за покупку британской компании Centrica, которая не только распределяет газ в Великобритании, но и через свое дочернее предприятие Direct Energy поставляет газ и электроэнергию полутора миллионам людей в девяти американских штатах. Следующим шагом станет попытка прибрать к рукам главные проекты энергетической инфраструктуры уже в самой Америке.
Понятно, что теперь Путин, а вместе с ним и стадо лоббистов вместе с инвестбанкирами, представляющими интересы 'Газпрома' и других российских госкомпаний, наверняка начнут кричать о том, что если уж американское правительство ничего не имеет против сети автозаправок Citgo, которых немало на американских дорогах (а на некоторых шоссе Флориды они просто держат фактическую монополию), при том, что сама сеть принадлежит Венесуэле, то приходу русских на американский рынок оно должно вообще радоваться. В конце концов, кто как не президент Буш всенародно объявил, что заглянул Путину в душу? К тому же президент России, в отличие от Уго Чавеса, никогда не восходил на трибуну ООН со словами о том, что Буш - это 'дьявол, от которого пахнет серой'.
Что же в итоге? Америка, Великобритания, Германия и другие страны, чья история неразрывно связана со свободной торговли, вместе с экономистами, свято верящими в благотворное влияние 'рынка компаний', сегодня вынуждены делать тот самый выбор, о котором политикам говорил Адам Смит еще 230 лет назад - выбор между безопасностью и богатством, между возможностью не дать враждебным государствам получить контроль над важнейшими ресурсами и возможностью привлечь от этих враждебных государств еще немного инвестиций и тем самым что-то добавить в национальную копилку. Также им придется решать, давать ли российским государственным компаниям и дальше возможность играть на американских и британских рынках капитала, выпуская в обращение ценные бумаги и тем самым получая деньги на осуществление дальнейшей экспансии.
Те из наших читателей, кто постарше, наверняка вспомнят, что писал Ленин, наблюдая за западным обществом: 'Капиталисты . . . откроют кредиты. . . и,
снабжая нас недостающими у нас материалами и техникой, восстановят нашу военную промышленность, необходимую для наших будущих атак против наших поставщиков. Иначе говоря, они будут трудиться по подготовке собственного самоубийства'.
Ирвин М. Стелцер - член редакционного совета The Weekly Standard, директор по программам экономической политики Хадсоновского института (Hudson Institute), обозреватель лондонской газеты The Sunday Times.
________________________________________
Россия - газовая держава на глиняных ногах ("Le Monde", Франция)
У Путина слишком много энергии ("L'Espresso", Италия)
