Необыкновенно теплым даже для юга России вечером (в конце января в Сочи, на берегу Черного моря, температура почти 10 градусов) Владимир Путин пользуется двусторонней встречей с Романо Проди, чтобы произнести одну из самых законченных и агрессивных концептуальных речей, посвященных той новой роли, которую российский президент отводит своей стране: "После краха биполярного мира у кого-то возникла идея однополярного мира, в котором все проблемы решаются из одного-единственного центра. Но у нас говорят так: 'Монополия - всегда зло, если только монополист не ты!'".
Произнеся эти слова, Путин излагает свою новую теорию: 'Экономическое и военное могущество России растет, Москва вновь начинает играть ведущую роль, но кое-кто не любит конкуренции и хотел бы изолировать наши законные интересы'. Намекнув несколько раз на Соединенные Штаты, Путин приходит к примиряющему (на первый взгляд) заключению: 'Россия не будет в одиночестве определять свою позицию в мире: мы хотим, чтобы мир был многополярным и сбалансированным'.
Во время короткой пресс-конференции в ходе встречи Романо Проди стоит сбоку от него, слушает и тут же осознает всю важность этого откровенного излияния. Безусловно, показательно (и, возможно, не лишено своего значения) то обстоятельство, что для того, чтобы вновь бросить (пусть даже воображаемый) вызов Америке, Путин избрал день, когда рядом с ним находится бывший председатель Еврокомиссии и нынешний глава правительства, которое дружит с Соединенными Штатами, но не следует во всем линии Вашингтона, как это происходило во времена Берлускони.
В день этого важного выступления Путина глава итальянского правительства пользуется возможностью рассказать журналистам, что будущее Афганистана (которое так сильно волнует итальянских левых) обсуждалось в ходе переговоров с Путиным. Премьер не говорит об этом напрямую, но главе Кремля было изложено итальянское предложение о созыве мирной конференции - как утверждает Проди, это одна из инициатив, способных вновь открыть перспективы для страны, где 'вот уже долгое время идет вооруженная конфронтация, а теперь должны быть предприняты политические действия, сделаны политические предложения'.
Эта встреча, насколько дал понять, прежде всего, сам Путин, прошла в сердечной обстановке - что достаточно необычно, учитывая ледяной характер кремлевского главы, который, едва увидев Проди, сказал ему: 'Романо, я рад видеть тебя сегодня здесь, я выбрал Сочи, потому что знал, что ты будешь в Турции, и тебе будет удобнее приехать на Черное море'. Во время пресс-конференции Путин подмигивал в сторону Проди, комментируя при помощи мимики следующие слова: 'А что до хорошей критики, то она еще никому не вредила. . .'.
Итальянские шерпы уверяют, что в ходе двусторонней встречи (сначала час переговоров между двумя делегациями, затем - ужин в более тесном кругу, но, тем не менее, не с глазу на глаз) речь не заходила ни о заинтересованности российских предпринимателей в приобретении компании 'Телеком Италия', ни уж тем более о запутанной истории с обвинениями Проди в сотрудничестве или дружбе с КГБ при Советском Союзе.
У сотрудников премьера глаза лезут на лоб от одного только предположения, что подобные вопросы могли затрагиваться, хотя прошлые обязанности Путина в системе советской разведки дают право, как минимум, задать такой вопрос, раз уж даже такая телекомпания, как Би-би-си, показала свидетельство на этот счет. Что же касается 'Телекома', то, хотя речь о нем и не шла, но согласно сведениям, имеющимся в резиденции премьера (полученным, впрочем, косвенным путем), интерес у русских имеется; насколько возможна это операция, нужно будет еще выяснять. Встреча с ужином на сочинской даче, после которой Проди вернулся в Рим, потребовалась для подготовки полномасштабного двустороннего саммита между Италией и Россией, который пройдет в Бари в феврале (так в тексте - прим. пер.).
_____________________________________________
У Путина слишком много энергии ("L'Espresso", Италия)
Обвиняется Путин ("L'Espresso", Италия)
