Вчера Владимир Путин установил новый рекорд в истории российских пресс-конференций. Президент отвечал на вопросы в течение 3 часов и 32 минут (на шесть минут дольше прошлогоднего марафона) перед аудиторией из 1232 российских и иностранных журналистов (еще один рекорд). Путин говорил открыто, выглядел уверенным и владел ситуацией. Он сыпал цифрами экономических показателей как второй Гордон Браун (министр финансов Великобритании - прим. перев.). Путин отказался поддержать теорию заговора в деле об убийстве Александра Литвиненко, сказав, что полицейское расследование должно идти своим чередом. Он был олицетворением поборника конституционной формы правления, отвечая на вопрос о своем преемнике, когда заявил, что назначить его он не может. Он с оптимизмом говорил об экономике. Да и какой президент не излучал бы оптимизм, имея показатель роста ВВП за прошлый год в 6,9 процента?
В какое-то неуловимое мгновение показалось, что Россия - это настоящая либеральная демократия. Но так ли это? Совершенно не так, по крайней мере, в обычном понимании этого термина. Сегодня парадокс России заключается в том, что чем богаче она становится, тем меньше в ней демократии, тем больше отступает назад движение правозащитников, которое было сильным в момент распада Советского Союза 16 лет назад. Если переход Польши от состояния коммунистического сателлита к статусу независимого государства центростремительно вовлек Варшаву в европейскую орбиту, то подъем посткоммунистической России имел центробежное воздействие на напряженные отношения Москвы с Европой. Если Россия флиртует с Белоруссией по поводу создания экономического союза, то ее обвиняют в имперских амбициях. Если она требует от своих соседей по полной цене платить за поставляемые им энергоресурсы, то ее обвиняют в оказании давления. Что бы Россия ни делала, она всегда находится в конфликте с европейскими ценностями и интересами.
Если прямое кремлевское правление за границами России считается автократией, то внутри страны такое правление чрезвычайно популярно. Когда россиян попросили составить рейтинг институтов по степени доверия к ним, то на последнее место они поставили милицию и прокуратуру, на предпоследнее - депутатов парламента и министров правительства. Однако Путин, который назначает этих министров, оказался ни в чем не виноват. В народном пантеоне славы он стоит отдельно - как политик, который проявляет инициативу, управляет процессом и добивается результатов. Поэтому тот факт, что зарплата врача выросла в три раза, или что мать второго ребенка получит от государства 250000 рублей для вложения этих средств в жилье или образование, в настоящее время значит больше, чем убийства журналистов или фальсификация выборов. И это несмотря на то, что от продажных милиционеров и от отсутствия настоящих политических партий страдают все.
Больше нельзя принимать на веру слова о том, что Россия движется - или старается приблизиться - к европейской демократии. И Запад должен это понять, если он хочет изменить поведение России.
___________________________________________________________
Россия - Западу: получите сдачи ("The Times", Великобритания)
