РЕПЛИКА: Господин Президент!
Я рад приветствовать Вас на телеканале 'Аль-Джазира'. Большое Вам спасибо за то, что Вы нашли время для встречи с нашими телезрителями.
В.ПУТИН: Ваш канал приобретает все большее и большее значение и влияние не только в мусульманском или арабском мире, а вообще в мире в целом. И поэтому я рад возможности поговорить с Вами и донести до ваших телезрителей точку зрения России на те или другие проблемы, которые для вас представляют интерес.
ВОПРОС: Спасибо Вам большое.
Позвольте мне начать с одной из наиболее острых проблем - проблемы Ирака. Какова Ваша оценка ситуации в Ираке? Считаете ли Вы, что там идет гражданская война?
В.ПУТИН: Вы знаете, изначально мы были против. И это - наша принципиальная позиция: мы всегда против решения любых проблем в международных делах военным путем, тем более без прямой санкции Совета Безопасности ООН, потому что это подрывает международно-правовые основы всеобщего мира. Но случилось то, что произошло. И поэтому мы должны исходить из реалий. Мы намерены делать все для того, чтобы со всеми вовлеченными в этот процесс сторонами урегулировать ситуацию.
Ситуация, конечно, крайне тревожная и печальная, трагическая, без всякого преувеличения. Совсем недавно был казнен Саддам Хусейн. Я не буду никак это комментировать сейчас. Но ведь что ему инкриминировали? Расправу над жителями шиитских деревень, и там было казнено примерно 148 человек, в другом месте еще. Цифры такого порядка. А за время боевых действий в Ираке уже погибло более 3 тысяч американцев, счет жертв среди мирных граждан Ирака, по разным экспертным данным, уже идет на сотни тысяч. Но разве можно сопоставить одно и другое?
Конечно, мы должны думать о том, как выходить из этой ситуации. И мне представляется, что без того, чтобы передать самому иракскому народу право и возможность определять свою собственную судьбу, - решить эту проблему невозможно.
ВОПРОС: А каким образом можно?
В.ПУТИН: Способ самый простой. Это укрепление сил безопасности самой иракской государственности, вывод военного иностранного контингента с территории Ирака и предоставление иракскому народу возможности самостоятельно решить свою судьбу.
ВОПРОС: Тогда позвольте, пожалуйста, задать такой вопрос. Каково Ваше мнение по поводу так называемой американской стратегии в Ираке, о которой недавно заявил господин Буш. И является ли эта стратегия решением проблемы?
В.ПУТИН: Когда говорят о новой стратегии, то мы, во всяком случае, под этим подразумеваем новое качество, какой-то новый подход к решению той или другой проблемы. Если речь идет только об изменении количественных показателей, то никакой новизны мы здесь не видим. И когда наши американские партнеры говорят просто об увеличении военного контингента, то в этом, конечно, нет никакой новизны. Но можно ли сказать, что вообще в инициативах Президента Буша нет ничего нового? Думаю, что это не так. Я эту новизну усматриваю в том, о чем раньше так или иначе говорили, но что не было зафиксировано в официальной позиции. Речь идет именно о том, о чем я уже говорил выше, а именно о передаче всей полноты власти, прежде всего правоохранительной и в сфере безопасности, соответствующим иракским подразделениям и ведомствам. Об этом Президент Соединенных Штатов сказал публично, это зафиксировано в упомянутой инициативе - и если считать, что это официальная позиция, то можно сказать, что в этом новизна. Только это, мне кажется, не будет работать, если мы заранее не определим срок вывода иностранного контингента. Потому что, как это всегда в любом конфликте бывает, да и в любой стране люди внутри страны должны знать, что к такому-то сроку они должны быть готовы взять на себя полную ответственность внутри страны. А когда у них нет определенного срока, когда не понятно, в какой момент зрелость соответствующих структур самого государства должна быть доведена до определенного нужного уровня, тогда все перекладывается на иностранный контингент. Мне представляется, что все-таки срок вывода иностранных войск должен быть определен.
ВОПРОС: Вы простите, господин Президент, Вы упомянули сейчас казнь Саддама Хусейна. Вы видели эту пленку?
В.ПУТИН: Видел. Ужасно. Варварская казнь.
ВОПРОС: Понятно. Теперь о другой острой проблеме - это Иран.
Господин Президент, Вы находитесь в постоянном контакте с представителями иранского руководства. Получаете ли Вы сегодня какой-либо позитивный сигнал из Тегерана для решения проблемы иранского ядерного досье?
В.ПУТИН: Мы действительно находимся в контакте с иранским руководством. Совсем недавно Секретарь Совета Безопасности России господин Иванов был в Тегеране, и после встречи с Вами у меня как раз намечается беседа с представителем иранского руководства, который привез мне послание от религиозного лидера Ирана - господина Хаменеи.
Мы знаем позицию наших иранских партнеров. Мы очень рассчитываем на то, что они прислушаются и к нашим рекомендациям. Наша искренность в отношениях с Ираном иранской стороной не подвергается и никогда не подвергалась сомнениям. Все наши действия направлены на то, чтобы вывести иранскую ядерную проблему из конфронтационного поля. На наш взгляд, нужно сделать немного: нужно ответить на озабоченности господина Эль-Барадея и возглавляемой им организации. И это никак не ущемляло бы, по нашему мнению, планов и права Ирана на развитие мирных ядерных технологий.
ВОПРОС: Господин Эль-Барадей, как Вы знаете, не так давно предлагал иранцам остановить обогащение урана одновременно с остановкой санкций против Тегерана. Правильно ли я понял, что Вы поддерживаете вот эту инициативу?
В.ПУТИН: Да, мы ее поддерживаем. Мы считаем, что она является взвешенной, сбалансированной и интересов Ирана не ущемляет.
ВОПРОС: А в Вашем контакте получаете ли Вы какие-то позитивные сигналы именно по этой инициативе?
В.ПУТИН: Мы получаем сигнал о том, что иранская сторона хотела бы урегулировать эту проблему, но о том, готовы ли наши иранские партнеры позитивно отреагировать на предложение Эль-Барадея, - по этому вопросу пока ничего конструктивного мы не услышали.
ВОПРОС: Министр иностранных дел господин Лавров заявил несколько дней назад о том, что Вашингтон заверил его в отсутствии у него намерений военного вмешательства в Иране. Можно ли сказать, что Вы таким образом получили гарантии со стороны США по этому вопросу?
В.ПУТИН: Вопрос, который Вы затронули, является одним из ключевых в международной повестке дня и не только применительно к Ирану. Речь идет вообще о гарантиях безопасности в мире в современной архитектуре международных отношений. Могут ли участники международного общения чувствовать себя за международным правом, как за каменной стеной? Или мы будем продвигать в практику международных отношений односторонние решения, не основанные на международном праве?
Нам бы очень хотелось, чтобы те заверения, которые господин Лавров получил от наших американских коллег, соответствовали действительности. Мы думаем - и я надеюсь, - что так и будет.
Но вместе с тем я думаю, что в том же Иране, да и во всем мире прекрасно помнят, как развивались события по иракской проблематике, о которой Вы меня спрашивали в самом начале нашей беседы. Я позволю себе уточнить, что осенью 2002 года мы приняли резолюцию по Ираку, и МАГАТЭ отфиксировало, что Ирак активно сотрудничает с МАГАТЭ, позитивно оценило усилия Ирака по развитию этого взаимодействия. Несмотря на это, в 2003 году весной были начаты боевые действия. Это первое, что вызывает тревогу.
Второе. В рамках той инициативы, о которой Вы упомянули по Ираку, предусмотрено не только увеличение воинского контингента на территории самого Ирака, но и переброска авианесущих подразделений. По данным независимых военных экспертов, для решения иракской проблемы в этом нет необходимости.
Кроме того, в зоне Персидского залива уже находится достаточно мощная военно-морская группировка, вооруженная ракетной техникой, которая по Ираку не используется. Все это вместе, конечно, вызывает вопросы и определенные озабоченности.
ВОПРОС: Запад, США и Израиль критикуют Россию за сотрудничество с Ираном в военно-технической области, а также в сфере атомной энергетики. Намерены ли Вы продолжать это сотрудничество, несмотря на всю эту шумиху?
В.ПУТИН: Нас всегда кто-то за что-то критикует. И я вообще не знаю ни одной страны, которая так или иначе не подвергалась критике при осуществлении своей внешней политики, если она в состоянии проводить активную и независимую внешнюю политику, отвечающую ее национальным интересам. Наша внешняя политика является в высшей степени сбалансированной. Мы не только преследуем свои национальные интересы, но и строго подчиняем ее Уставу Организации Объединенных Наций и международному праву в целом.
В этой связи хотел бы сказать, что наше сотрудничество с Ираном и в ядерной сфере, и в сфере военно-технического сотрудничества не противоречит ни одному международно-правовому акту. Мы не сделали ни одного шага в нарушение каких бы то ни было международных документов, принятых в отношении Ирана. Наша ядерная программа, программа по строительству атомной электростанции в Бушере носит исключительно мирный характер и полностью контролируется инспекторами МАГАТЭ. Там и техника стоит, там постоянно присутствуют наблюдатели МАГАТЭ - нет ни одной претензии к нашей программе по строительству атомной электростанции.
Мы и в будущем намерены действовать только таким образом. Мы являемся категорическими противниками распространения ядерного оружия. Наши собственные национальные интересы не допускают даже мысли о том, что каким-либо образом другая страна будет приобретать ядерное оружие. Это не способствует укреплению международного мира.
Что касается военно-технического сотрудничества, то мы сотрудничаем со многими странами региона, в том числе и с Ираном. С ним такое сотрудничество идет уже около 40 лет. Оно носит весьма ограниченный характер. Мы в Иран поставляем очень мало вооружений. Последняя поставка - поставка оборонительных противовоздушных систем среднего радиуса действия: от 30 до 50 километров. Повторяю, это оружие исключительно оборонительного характера. Поставка такого вида вооружений не нарушает баланса сил в регионе. И, более того, если говорить о поставках в регион в целом, мы, в отличие от многих других государств, поставляем в разы меньше вооружений в регион Ближнего Востока. В этой связи считаю, что наши действия являются вполне обоснованными. Мы действуем в рамках международного права, как я говорил. Но применительно к данной проблеме есть еще одно обстоятельство, на которое я хотел бы обратить внимание. Мы полагаем, что Иран не должен чувствовать себя во враждебном окружении. Я считаю, что нельзя загонять такую страну, как Иран и иранский народ в какой-то тупик и в какую-то ловушку. Иранский народ и иранское руководство должны чувствовать, что у них в мире есть друзья, что у них есть те, с кем можно вести диалог, у них есть те, кому можно доверять. Все это должно создавать определенную атмосферу для решения наиболее важной и острой проблемы - проблемы ядерной программы Ирана.
ВОПРОС: В последнее время Ваша страна вновь вернулась к идее созыва международной конференции по Ближнему Востоку. Господин Президент, что может стать результатом подобной конференции?
В.ПУТИН: Вы знаете, только вчера мы обсуждали эту проблему с Генеральным секретарем Лиги арабских государств. И мы разделяем соображения и позицию наших коллег из арабских стран, из Лиги арабских государств, которые говорят о том, что хотелось бы еще до начала подобной конференции быть уверенными в ее результатах и понимать, к чему мы можем прийти. Конечно, это идеальный вариант. И нам бы тоже этого очень хотелось.
Но давайте посмотрим, что сейчас происходит на Ближнем Востоке и в Палестине? Хаос - вот что там происходит. И нам нужны какие-то новые идеи, нужна консолидация позиций, нужен диалог, в ходе которого мы могли бы слушать друг друга, слышать друг друга, может быть влиять друг на друга в позитивном плане. И мне представляется, что и сама подготовка к такому масштабному мероприятию с вовлечением туда не только Палестины и Израиля, но и других государств региона, с привлечением ведущих арабских государств, конечно с участием 'квартета' посредников, - все это вместе могло бы создать позитивную обстановку для решения назревших проблем и вывести ситуацию из той, в которой она находится.
Я, конечно, не троцкист, которые говорили о том, что движение - все, конечная цель - ничто. Мне бы тоже очень хотелось добиться конкретного результата. Поэтому я считаю, что нужно приступать к этому немедленно, приступать к согласованию позиций сейчас.
ВОПРОС: Вы думаете, что для такой международной конференции подходит время, и те страны, которые раньше отвергали и не хотели этой инициативы, могут согласиться?
В.ПУТИН: Мне кажется, да.
ВОПРОС: Хорошо. Господин Президент, год тому назад, если Вы помните, я Вам задал вопрос: 'Как Вы оцениваете победу ХАМАС в парламентских выборах?' Ваш ответ вызвал большой шум на Западе в связи с высказыванием о том, что Россия никогда не считала ХАМАС террористической организацией. Еще более бурную реакцию вызвал визит представителей ХАМАС в Москву. Вы не раскаиваетесь сегодня в своей тогдашней позиции?
В.ПУТИН: Нет, что Вы, конечно, нет. Мы ни о чем не сожалеем, более того мы считаем, что мы поступали правильно. Ситуация очень острая. Что сейчас вдаваться в детали всех событий, которые начались с конца 40-х годов в регионе и дошли до того состояния, в котором мы видим эту ситуацию сегодня? Я сейчас не буду делать этот анализ, у нас времени нет на это, к тому же жанр сегодняшней нашей встречи совершенно иной. Но понятно, что ситуация сложная: много взаимных обид, претензий, накопившихся нерешенных проблем. Мы исходим из того, что все люди, которые проживают в этом регионе, имеют право на свою государственность и на безопасное существование. Это первое.
Второе. ХАМАС добивался заявленных этой организацией целей своими средствами. Я не уверен, что они всегда были хороши. Но ХАМАС победил на выборах. А мы всегда от наших европейских и американских партнеров слышали, да и до сих пор слышим призыв к развитию демократии. Мы знаем даже о теории демократизации Большого Ближнего Востока. Правда, никто не знает, что такое Большой Ближний Восток, никто не может определить даже географических границ. Но такая идея есть. А что такое демократизация Большого Ближнего Востока вообще, мне кажется, с трудом кто-то себе представляет. Тем не менее эта идея тоже вброшена. Но если она вброшена - вот вам первый результат: победа ХАМАС на выборах в Палестине.
Что такое демократия? Это власть народа. Нам все время говорят: 'Надо уважать выбор народа'. Ну так уважайте! Не надо стравливать сегодня палестинский народ, его организации между собой. Это порочная практика и теория, потому что эта теория 'разделяй и властвуй', она не доводит до хорошего, а только загоняет ситуацию в тупик.
Ну хорошо, ХАМАС уйдет в подполье. Но проблемы в подполье не загнать, они все равно останутся. А можно посмотреть на проблему с другой стороны. Ведь если ХАМАС несет ответственность за судьбу палестинского народа, то он соответствующим образом и будет действовать. Он просто вынужден будет считаться с реалиями. А реалии таковы, что государство Израиль существует. И реалии таковы, что международное сообщество, весь мир с этим не только согласился, но и закрепил это в международных документах, принятых на уровне Организации Объединенных Наций.
Я думаю, что всем понятно, что если какая-то политическая сила претендует на то, чтобы руководить народом или страной, она не может не считаться с мнением всего человечества, по сути выраженном в документах универсальной международной организацией - Организацией Объединенных Наций. То есть нужно, конечно, работать с организаций ХАМАС с тем, чтобы убедить его в необходимости признания права Израиля на существование.
Это, конечно, сложно. Но лучше иметь дело с теми людьми, которые имеют влияние на свой народ, и трансформировать их позицию в ходе переговорного процесса, чем делать вид, что их не существует.
А можно ли этого добиться такой трансформацией? Конечно, можно. Давайте вспомним про такого уважаемого в арабском мире политического деятеля как Ясир Арафат. Его ведь тоже когда-то считали террористом. Чем это закончилось? Тем, что ему присудили Нобелевскую премию мира. Значит, это возможно? Нужно только набраться терпения и совместно работать.
ВОПРОС: Господин Президент, Вы по-прежнему считаете, что сегодняшнее развитие ситуации на Ближнем Востоке является следствием неудач дипломатии США в этом регионе?
В.ПУТИН: А я никогда так не говорил. Почему Вы говорите: 'по-прежнему'? Где я так говорил?
ВОПРОС: В прошлом году, когда Вы отвечали на мой вопрос, Вы сказали: 'Победа ХАМАС - это большой удар по американской дипломатии'.
В.ПУТИН: Да, конечно, это большой удар. Но это не значит, что за все, что происходит на Ближнем Востоке, несут ответственность Соединенные Штаты. Вы знаете, нам многое не нравится, мы со многим не согласны в политике Соединенных Штатов, но демонизировать их тоже было бы неправильно. Прежде всего, ответственность за то, что там происходит, несут те, кто живет на этих территориях. Это арабские государства, это Израиль, это сама Палестина. Конечно, это и такие мощные страны, как Соединенные Штаты, Европа, Россия, которые действуют в интересах региона.
Сейчас можно говорить, как по-разному мы понимаем интересы региона, можно спорить, но со стороны решить эту проблему невозможно. И, собственно говоря, развитие событий в Ираке показало, что как бы ни была сильна страна, которая хочет в одиночку решить ту или иную проблему, это невозможно. Страны с мощным политическим, экономическим и военным потенциалом, конечно, существенным образом влияют, могут способствовать решению либо разрушать ситуацию. Нам бы очень хотелось, чтобы и наши американские партнеры действовали более кооперативно, чтобы они больше прислушивались ко всем участникам этого процесса.
ВОПРОС: Может ли тот факт, что Россия поддерживает хорошие отношения со всеми сторонами ливанского конфликта включая 'Хизбалла', способствовать разрешению кризиса в этой стране?
В.ПУТИН: Я могу только продолжить то, что сказал, отвечая на предыдущий вопрос. Мы не можем за ливанцев, за ливанский народ решить их проблемы. Мы можем только помочь. У нас действительно очень добрые отношения и с правительством, и с 'Хизбаллой', и с другими политическими силами. Это правда. У нас вообще традиционно очень хорошие, добрые отношения с арабским миром - мы с Вами хорошо это знаем. Но решить за ливанцев их вопросы мы не можем.
На что бы я хотел обратить внимание сегодня, в нашей сегодняшней беседе, это на то, что мы призываем все ливанские политические силы при решении непростых вопросов внутриполитической жизни руководствоваться прежде всего интересами своего собственного народа. А мы со своей стороны сделаем все для того, чтобы использовать наше влияние, прежде всего моральное влияние и доверительные контакты, для того чтобы найти компромиссы.
ВОПРОС: Кстати, господин Президент, Вы не могли бы пояснить, чем конкретно был продиктован выбор именно чеченского батальона или подразделения для охраны российского батальона, направленного Вами в Ливан для восстановления мостов?
В.ПУТИН: Выбор был естественным, и здесь никаких секретов нет. Прежде всего мы исходили из того, что наши военнослужащие будут работать в непростой обстановке, в стране, где только что закончился вооруженный конфликт и внутриполитическая ситуация не самая простая. Поэтому мы считали, что поскольку наши военные будут находиться в основном в мусульманских районах Ливана, то было бы правильно, если бы воинские подразделения, занимающиеся охраной российских строителей, были бы укомплектованы гражданами России из Чеченской Республики, которые тоже, как известно, в подавляющем своем большинстве являются мусульманами. И должен отметить, что мы не просчитались, потому что появление российских военных и мусульман по вероисповеданию в Ливане было встречено местными жителями очень позитивно. Для них это было, кстати говоря, открытием, что в российских Вооруженных Силах есть воинские подразделения, полностью укомплектованные мусульманами. Это первое.
И второе. Это все-таки демонстрация того, что в самой Чечне произошли кардинальные изменения. Мы полностью доверяем людям, которые защищают интересы своего народа в Чечне с оружием в руках.
ВОПРОС: Теперь, господин Президент, с Вашего позволения, перейдем к более глобальным темам.
Вы негативно оценили размещение элементов американской ПРО в некоторых восточных странах Европы. Значит ли это, что американская сторона нарушает тем самым все более ранние соглашения, которые заключались по этому поводу?
В.ПУТИН: Я не могу сказать о нарушениях каких-то конкретных соглашений, хотя на экспертном уровне на этот счет можно порассуждать. Я бы хотел сказать о том, что после крушения Берлинской стены мы очень много, часто и подробно говорили о том, что мы должны создавать Европу без разделительных линий. Мы подписали Договор по ограничениям обычных вооружений в Европе.
Мы соблюдаем эти ограничения. Но одновременно видим, что создаются новые виртуальные 'берлинские стены'. Никакого единого пространства мы не создаем, а просто отодвинули эту виртуальную 'берлинскую стену' на восток и создаем здесь базы.
Значит, мы соблюдаем взятые на себя соответствующие обязательства по сокращению вооружений, а наши партнеры как бы не чувствуют себя связанными этими обязательствами. Многие из них не ратифицировали это соглашение. Потому это, конечно, вызывает у нас определенную озабоченность.
ВОПРОС: Господин Президент, продолжим вот эту тему. Требует ли такой шаг со стороны США каких-либо изменений в Ваших военных планах?
В.ПУТИН: Конечно, мы вынуждены это учитывать, потому что одно дело, когда мы слышим разговоры о политической трансформации, скажем, Североатлантического альянса, а другое дело, когда на практике, в реальности мы видим приближение военной инфраструктуры к нашим границам. Разумеется, мы должны на это как-то реагировать. И реагируем.
ВОПРОС: Как?
В.ПУТИН: Мы соответствующим образом выстраиваем свою военную доктрину и переоснащаем под новые задачи наши Вооруженные Силы.
ВОПРОС: Многие на Западе рассматривают объявление России о наличии у нее ракет, которые не имеют аналогов в мире, как некую демонстрацию силы. Каковы Ваши комментарии?
В.ПУТИН: Правильно.
ВОПРОС: То есть вы демонстрируете вашу силу?
В.ПУТИН: Конечно.
РЕПЛИКА: Это иногда вызывает негативную реакцию на Россию именно на Западе.
В.ПУТИН: Это вызывает негативную реакцию у тех людей, которые не понимают сути происходящих событий. А в чем суть происходящих событий? Я попробую в двух-трех словах очень коротко и доходчиво объяснить, хотя это и непростой вопрос.
Самым главным достоянием предыдущих десятилетий, да и вообще в мире в целом на протяжении всей истории человечества - с точки зрения стабильности в том или ином регионе либо в мире в целом - является баланс сил. Это одно из важнейших условий мировой стабильности и безопасности. Когда мы видим, что наши партнеры разрабатывают новые системы вооружений, когда мы видим, что к нашим границам приближается военная инфраструктура, мы вынуждены как-то на это реагировать. Скажем, планы создания системы противоракетной обороны, они же меняют баланс сил. Одна из сторон может после внедрения этой системы почувствовать себя в безопасности. И это меняет баланс сил. Это вызывает с нашей стороны необходимость как минимум, как я говорю, ассиметричного ответа. Если мы не строим сами системы противоракетной обороны, то мы должны создать систему преодоления системы противоракетной обороны, которую выстраивают наши партнеры. Это же абсолютно логично и понятно. Именно это мы и делаем.
ВОПРОС: После известного газового кризиса с Украиной в начале прошлого года, а также в связи с проблемами, возникшими с Белоруссией в этом году, многие на Западе заговорили о том, что Россия использует энергоносители как оружие политического шантажа.
Как Вы намерены в дальнейшем строить свои отношения с зарубежными потребителями ваших энергоресурсов?
В.ПУТИН: Я думаю, что такие заявления (не только думаю - я уверен) не имеют под собой никаких реальных оснований. Это либо линия атаки для недоброжелателей России, либо способ для недобросовестной конкуренции. Ведь ни от кого в мире не требуют нерыночных отношений и преференций в отношении кого бы то ни было. И мы не понимаем, почему от нас этого кто-то требует. Все наши усилия направлены только на одно: выстроить отношения с нашими партнерами исключительно на рыночных принципах - как с потребителями, так и с транзитными странами. Никаких других предложений мы не делаем. Более того, я Вам приведу пример, который самым ярким образом подчеркивает, что то, что я сейчас сказал, является действительно основой нашей энергетической политики.
У нас не самые лучшие отношения в политическом плане со странами Прибалтики. Тем не менее три-четыре года назад мы договорились с ними о том, что мы переходим к рыночному ценообразованию, подписали соответствующие документы по мягкому переходу. С этого времени мы продолжали дотировать их экономики за счет дешевых энергоносителей, но постепенно повышая цену. А на политических взаимоотношениях с этими странами это никак не сказалось. Эти отношения как были не очень хорошими, так до сих пор, к сожалению, в большинстве своем и остаются. Мы никак не использовали наши энергетические возможности в отношениях с этими странами.
Еще в прошлом году Латвия в начале года, приобретая российские энергоносители, скажем природный газ, платила только 60 процентов от рыночной цены, и только в этом году мы с ними мягко перешли к рыночному ценообразованию. Все то же самое мы делаем и с другими нашими партнерами.
А когда мы видим, что в отдельных местах критика России в связи с ее стремлением к переходу на рыночные отношения с партнерами переходит уже из этого качества в истерику, то за этим как раз и кроются политические цели в отношении России. Это как инструмент влияния на Россию.
ВОПРОС: На Западе много говорят по поводу нарушений прав и свобод человека в России. Немало критики в этой связи раздается и лично в Ваш адрес. Как Вы воспринимаете эту критику?
В.ПУТИН: Я воспринимаю это так же, как и дискуссию по нашей энергетической политике. Я считаю, что это в значительной степени взято на вооружение как инструмент влияния на внутреннюю российскую политику и как инструмент достижения одними государствами своих внешнеполитических целей в отношении России с помощью такой вот демагогии. Это первое.
Второе. Мне не очень понятно, почему некоторые наши партнеры возвращаются к ситуации, при которой они считают себя умнее, цивилизованнее, считают себя вправе навязывать свои стандарты в чем-то. Пускай поедут в Китай и поуправляют там полуторамиллиардным китайским народом. Я сомневаюсь, что кто-то может сделать это лучше, чем господин Ху Цзиньтао. А ведь стандарты, которые навязывают со стороны, в том числе и в регионе Ближнего Востока, если они навязываются извне, а не вызваны естественным развитием самого общества изнутри, приводят только к трагедии. Лучший пример тому - Ирак.
ВОПРОС: Господин Президент, одним из главных итогов своего семилетнего пребывания у власти Вы назвали восстановление территориальной целостности России. Вы имели в виду Чечню?
В.ПУТИН: Я имел в виду не только Чечню. Я имел в виду, что после распада Советского Союза тенденции центробежного и центростремительного характера, конечно, наносили значительный ущерб государственному строительству и развитию новой российской государственности, подрывали основы российской государственности. Эти тенденции не находились в известной гармонии, ведь у нас в очень многих регионах - и в национальных, и даже в тех, где проживает преимущественно этнически славянское, русское население, - мы наблюдали различные тенденции не просто к федерализации, а к выходу за границы своих прав в рамках федеративного государства. Вот именно эти тенденции были прекращены.
Ну а что касается Чечни, то это, конечно, в данном контексте имеет особое значение. Как Вы знаете, чеченский народ в ходе всенародного голосования на референдуме по Конституции Чеченской Республики подтвердил свое намерение и свое желание остаться в рамках Российской Федерации. И это была с точки зрения восстановления территориальной целостности последняя точка.
ВОПРОС: Вы никак не хотите указать на Вашего преемника. Это, конечно, Ваше право. Но согласитесь, и народ России, и ее друзья за рубежом имеют право знать заранее, будет ли нынешний курс российского руководства сохранен? Поправьте, если я ошибаюсь.
В.ПУТИН: Нет, нет, Вы не только не ошибаетесь - более того, Вы попали в самую десятку. Конечно, от личности очень многое зависит везде, и в России в том числе. Но все-таки самым главным является преемственность курса, который проводят и который, на мой взгляд, в целом себя оправдал с учетом, как я говорил, восстановления государственности, территориальной целостности, развития экономики, социальной сферы. У нас намечено и с этого года уже начали реализовываться очень много социальных программ. Конечно, люди беспокоятся: а будет ли это сохранено, будут ли выполнены те обязательства, которые государство взяло на себя перед населением, будет ли обеспечена экономическая база для того, чтобы эти социальные обязательства исполнять? Вот в этом смысле очень важной является вся система государственной власти в России. И не менее важным я считаю избрание Государственной Думы, а затем и Президента. Все органы и ветви власти должны консолидированно работать на интересы граждан Российской Федерации. Поэтому нужно говорить не о преемнике, а о преемственности проводимой политики.
ВОПРОС: Вы пользуетесь большой популярностью не только в России, но и за рубежом. В частности, кое-кто из Ваших друзей среди арабских лидеров выразил пожелание, чтобы Вы остались на своем посту еще не на один срок. Что бы Вы ответили им?
В.ПУТИН: Вы знаете, может быть, я скажу вещь неожиданную, но не только лидеры арабских государств, а даже лидеры некоторых европейских государств говорили мне в личных беседах, что Россия - не Европа (к сожалению, с точки зрения стандартов жизни и этапа своего развития, этапа развития своей современной государственности). Поэтому в этот переходный период они тоже считали бы целесообразным для меня оставаться на посту Президента Российской Федерации. Но не только за рубежом, но и внутри страны я тоже часто слышал подобные рекомендации.
Что касается моих друзей внутри страны, тех людей, которые, во всяком случае, одобрительно отзываются о результатах моей деятельности, я могу их только поблагодарить, но сказать, что, во-первых, они еще не весь российский народ.
Второе - я считаю крайне важным внедрять в практическую жизнь нашей страны демократические принципы и институты, уважение к закону и к Конституции. Это на самом деле является глубинной основой стабильности в стране.
Руководствуясь именно этими соображениями, я считаю, что россияне сделают осознанный выбор и в конце 2007-го, и в начале 2008 года.
ВОПРОС: Господин Путин, после событий 11 сентября мусульманские общины, живущие в Европе и на Западе, живут в состоянии тревоги в связи с нарастающими антимусульманскими настроениями там. В России в этом смысле положение пока более спокойное. Существуют ли гарантии того, что это спокойствие сохранится в будущем?
В.ПУТИН: Конечно. Прежде всего, это продиктовано разницей в качестве мусульманского населения - или в положении мусульманского населения - в европейских странах и в России. В странах Европы мусульманское население, даже если люди приобрели гражданство во втором поколении, считают себя поколением мигрантов. В России мусульмане - это неотъемлемая часть многонационального и многоконфессионального российского народа. У этих людей нет никакой другой родины, кроме их республики, края, кроме России в целом. Россия - это их родина, они - полноправные члены нашего общества, они - полноправные граждане нашей страны.
Такое состояние российского общества имеет внутреннее происхождение, оно создавалось веками. Более тысячи лет мусульмане и христиане жили совместно на этой территории, и, более того, за все эти многие годы, за столетия совместной жизни, я просто уверен, выработалась и была создана некоторая особая этнокультурная общность с очень схожими, а часто полностью совпадающими гуманистическими принципами и нормами. Все это в целом делает наше общество очень устойчивым. И именно поэтому Россия стала наблюдателем в Организации Исламская конференция. Мы очень благодарны нашим партнерам за то, что они проголосовали за это решение. Российские мусульмане могут и должны чувствовать себя органичной частью мусульманского мира.
ВОПРОС: Должен сказать, господин Президент, что многие из иностранных граждан, живущих в Москве, в особенности студенты, узнав, что я собираюсь встретиться с Вами, просили меня поднять вопрос о росте враждебности к иностранцам со стороны радикальных организаций. Вам наверняка известны случаи гибели иностранных граждан от рук экстремистов. Что Вы намерены делать для исправления этого вопроса?
В.ПУТИН: Сложный и острый вопрос. И я полагаю, что причины этого явления заключаются как раз в тех сложных процессах, которые происходили в нашей стране за последние 15 лет.
Во-первых, у нас, как Вы знаете, полностью исчезла государственная идеология.
Во-вторых, значительное количество граждан нашей страны оказалось за чертой бедности в результате тех экономических событий, которые происходили в начале и в середине 90-х годов, - экономических потрясений, я бы сказал. Это второе.
Третье. После распада Советского Союза мы должным образом не отрегулировали наши отношения с бывшими республиками Советского Союза ни в экономической, ни в социальной сфере. Большое количество граждан бывших союзных республик, а ныне независимых государств оказалось вовлеченными в экономическую деятельность на территории России, причем в таких секторах экономики, которые, конечно же, вполне могли бы быть замещены гражданами Российской Федерации. И вот все это вместе породило недоверие к иностранцам. Я полагаю, что как раз возврат к основополагающим ценностям и православия, и ислама, других наших традиционных конфессий в сочетании с целенаправленными действиями государства по защите интересов иностранцев и обеспечению законных интересов граждан России - все это большой комплекс мер, который должен ситуацию исправить.
ВОПРОС: Вам, господин Президент, предстоит совершить первый в истории визит российского Президента в страны Персидского залива. До сих пор этот регион находился на окраине внешнеэкономического и внешнеполитического внимания России. Каковы Ваши прогнозы на будущее?
В.ПУТИН: Так было потому, что в советские времена у нас существовали с этими странами определенные идеологические барьеры и противоречия. Одним из положительных явлений последнего десятилетия или последних 15 лет является как раз то, что эти барьеры исчезли. У нас в арабском мире вообще исчезли страны, с которыми у нас есть какие бы то ни было противоречия. Их просто не существует. И это дает нам возможность развивать отношения в том числе со странами Персидского залива. Действительно, нам бы очень хотелось, чтобы имеющиеся у этих стран ресурсы, прежде всего финансовые ресурсы, были использованы и в растущей российской экономике. Для того чтобы это было так, нет никаких ограничений. Одна из целей моей поездки как раз заключается в том, чтобы подтвердить сегодняшний высокий статус наших межгосударственных отношений и найти те пути, которые позволили бы нам развивать отношения в экономической сфере.
ВОПРОС: Я счастлив вспомнить, что скоро будет арабоязычный канал в России, который будет говорить и показывать то, что происходит в России с точки зрения России. Как, по-вашему, это помогает налаживать мосты между арабскими странами и Россией?
В.ПУТИН: Собственно говоря, мы для этого и строили такие планы. Поэтому эти планы и будут реализовываться. Это, конечно, должно помочь выстраиванию прямых отношений в информационном поле между ар
