Возможно, кто-то подсказал Владимиру Путину, что ежегодная мюнхенская конференция по вопросам безопасности - это то место, где дискуссии европейцев и американцев всегда заканчиваются взаимными упреками в расколе атлантического альянса. А, может, он просто чувствовал себя как Даниил в печи огненной, и ему не было дела до того, кого он может обидеть.
Что бы ни вдохновляло российского президента, он, впервые посетив мюнхенскую конференцию, уже 43 года служащую местом встреч сливок атлантического общества, несомненно, многих раззадорил. Для начала он обрушился на США за политику односторонних действий и пренебрежение международным правом. Потом досталось европейцам - особенно, хозяевам-немцам - за то, что они позволили НАТО расшириться и действовать за рамками традиционных границ.
Но если Путин рассчитывал высветить противоречия в рамках НАТО, то его язвительные речи возымели обратный эффект. Впервые не менее, чем за десять лет, высокопоставленные политики, дипломаты и министры обороны 26 стран-членов НАТО сумели сплотиться перед лицом общего врага. Они почти с облегчением восприняли возвращение старого доброго русского жупела.
Если бы Путин играл более изощренно, то, он, возможно, достиг бы желаемого результата. С немалой частью его критики европейцы могли бы согласиться - не в последнюю очередь с тем, что однополюсный мир неизбежно ведет к нестабильности.
На самом деле, между США и их ближайшими союзниками существуют явные противоречия. Их особо подчеркнула война в Ираке, но начались они гораздо раньше. Союзники спорят о целях НАТО, о том, призван ли альянс быть глобальным и о том, как укрепить его военные ресурсы.
В этом году главной темой был Афганистан. Прежде чем Путин устроил свое нападение из засады, американская делегация, возглавляемая новым министром обороны Робертом Гейтсом (Robert Gates) и сенатором Джоном Маккейном (John McCain), кандидатом на пост президента от республиканской партии, намеревалась убедить европейцев в том, что они должны отправлять в этот дикий край больше солдат, техники и денег, дабы альянс не опозорился в настоящей 'горячей' войне.
Если бы об этом просил Доналд Рамсфелд (Donald Rumsfeld), то ему бы быстро дали от ворот поворот. Он был совершенно бесцеремонен, хотя и обладал чувством юмора. Но Гейтс и сенатор Маккейн заслужили гораздо большего уважения. 'Сегодня будущее нашего альянса тесно связано с исходом операции в Афганистане, - объявил Маккейн. - Наш успех или провал повлияет не только на безопасность каждого из государств-членов, но и на реальное значение и эффективность НАТО'.
Он призвал европейцев отправлять больше солдат, а такие страны, как Германия - отказаться от ограничений на применение вооруженной силы.
Европейцев Гейтс критиковал язвительно но вежливо. 'Альянс, состоящий из самых преуспевающих стран мира, с 2 миллионами человек под ружьем (и это не считая вооруженных сил США), должен быть в состоянии предоставить личный состав и технику, необходимые для того, чтобы доделать начатое в Афганистане'.
Возможно, европейцы - а в Мюнхене это на самом деле значит 'немцы' - просто занимают оборонительные позиции. Но им кажется, что американцы тратят большую часть времени на призывы к увеличению контингента, куда менее заботясь о реконструкции. Эта мысль проходила красной нитью через выступления большинства немецких участников. Они не верят в то, что увеличение контингента решит проблему - об этом говорит опыт русских, у которых было в три раза больше солдат, чем у НАТО.
Тактические разногласия по Афганистану отражают споры вокруг самого предназначения НАТО. Гейтс считает, что это военный альянс, который должен сосредоточиться на своей основной функции, хотя при этом уделять равное внимание традиционным армейским делам и борьбе с глобальным терроризмом.
Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер (Frank-Walter Steinmeier) вновь выразил традиционную немецкую озабоченность: на повестке дня должны быть вопросы мирового масштаба, такие, как энергетическая безопасность и глобальное потепление. Поэтому повестка дня НАТО должна быть более широкой.
Старые разногласия сохраняются. Но в этом году настроение было гораздо лучше. Почти никто не вспоминал об Ираке. Что касается Путина, то он помог улучшить атмосферу, несмотря на то, что привлек к себе все внимание прессы.
____________________________________________
Начало новой 'холодной войны' ("The Times", Великобритания)
Путин бросил перчатку Западу ("The Financial Times", Великобритания)
