Тридцатидвухминутный ураган, который устроил Путин на конференции по безопасности, прошедшей недавно в Мюнхене, останется в истории как классика жанра. По словам президента России, 'ничем не ограничиваемый' американский милитаризм создал мир, в котором 'никто не может чувствовать себя в безопасности', и другие страны практически вынуждены с целью самозащиты разрабатывать собственное ядерное оружие. Министр обороны США Роберт Гейтс (Robert Gates) попытался отшутиться — я, мол, 'как старый 'хладовоин'' скажу, что эта речь 'едва не вызвала у меня ностальгию по менее сложным временам', и так далее и тому подобное про то, что Вашингтон всему на свете предпочитает партнерство и хорошие отношения. Однако давайте не будем заниматься самообманом.
Путин послал Белому дому сигнал, который в Белом доме воспринят четко и ясно: в 90-е годы Америка пинала нас ногами; мы просили, чтобы при расширении НАТО были учтены наши национальные интересы, но вы ответили тем, что вторглись на бывшую советскую территорию в Восточной Европе; вы говорили об энергетическом партнерстве, а сами построили новые трубопроводы в обход нашей территории; западные компании использовали нашу бедность, чтобы по бросовым ценам купить доступ к нашим природным ресурсам.
Мы просили вас уважать договор о противоракетной обороне; вы разорвали его, а теперь думаете, что, пока вы мутите воду на Украине, в Грузии, в Беларуси и в Средней Азии, которые входили в зону российского влияния еще тогда, когда Америки еще не существовало как государства — мы будем сидеть и молча смотреть на это. Вы просите нашей помощи в борьбе с терроризмом, но осуждаете нашу борьбу с чеченскими террористами. А теперь вы еще хотите разместить в Центральной Европе системы противоракетной обороны. Да, мы надеемся на дружбу с Америкой. Но наша Россия — уже не та, что раньше. Если вы будете относиться к нам без уважения, то сразу увидите, что мы тоже умеем говорить 'нет'.
Возмущение было видно в речи Путина невооруженным глазом. Еще лет десять или около того назад Соединенные Штаты могли вовсе не принимать в расчет мнение России. Кремль был нищ и слишком сильно занят противостоянием со строптивыми губернаторами, олигархами, озлобившимися коммунистами и чеченскими сепаратистами. В непредсказуемого алкоголика Бориса Ельцина никто не верил, и меньше всех в него верила российская экономика. Сегодня все по-другому: Путин запугал олигархов; усмирил всех своих политических соперников, включая и независимую некогда Думу; цены на нефть с 2002 по 2006 год выросли в три раза, благодаря чему российская казна наполнилась деньгами, а экономика растет на 7 процентов ежегодно; рейтинг Путина неизменно держится на уровне около 75 процентов.
Готовность России демонстрировать вновь обретенную силу дала многим повод заявить, что впереди у нас новая 'холодная война'. Отношения между Россией и США действительно ухудшились, но… новая 'холодная война'? Вы что? Реальная картина гораздо сложнее. Да, в воображении среднего американца образы Советского Союза и его ядерного арсенала занимают особое место — им там отведен самый темный угол. Однако на этот раз у России есть конкурентные преимущества, которых не было у Советского Союза: она избавилась от склеротической политико-экономической советской системы, у нее нет империи, которую нужно содержать, и, кроме того, за Путиным — в отличие от советских лидеров — выстраивается поддержка народа, причем не только российского народа, но и народов все большего числа других стран. Российского лидера сегодня тепло принимают во многих местах, где отношение общества к Америке стало если не враждебным, то уж точно не дружеским.
В своей речи в Германии Путин сказал о 'холодной войне' следующее: 'Это был хрупкий и страшноватый мир. Но он был достаточно надежным. Сегодня он не такой надежный'. И по все большему количеству пунктов он, как выясняется, прав — причем это признают и многие другие. Путин не стучал по трибуне ботинком; он не противопоставлял Америке, собирающейся разместить в Восточной Европе системы противоракетной обороны, пустые угрозы разместить свои ракеты на Кубе. Но если правительство Буша захочет, например, добиться результата от своего давления на Иран и заставить его отказаться от своих ядерных амбиций, ему нужна будет помощь России. А здесь, как довольно четко просигналил Путин, Кремль уже, скорее всего, выбрал тот ресурс, который он согласен нам предоставить.
В Мюнхене Путин намекнул на то, что на гипертрофированную американскую силу будет найден 'асимметричный' ответ, и, судя по всему, Иран — главная подсказка для тех, кто хочет угадать, что значат эти намеки. Чисто коммерческая логика, которой в свое время руководствовался Кремль, кончилась — сегодня он хочет оторвать кусок от регионального влияния Америки. Показательно, что сразу после Мюнхена Путин отправился на берега Персидского залива, предложив Саудовской Аравии помощь в разработке гражданской ядерной программы, в Катаре затронув тему создания газового картеля, а в Иордании настойчиво лоббируя развитие новых политических и экономических связей. Всего через несколько дней его министр иностранных дел Сергей Лавров отправился на встречу со своими коллегами из Китая и Индии — обсуждать способы противостояния Соединенным Штатам и формирования, как выразился Путин, нового многополярного мира.
Россия входит в электоральный цикл, и пока непонятно, кто в конце следующего года сменит Путина на его посту, но давайте не будем забывать, что в самом Кремле говорят: Путин — один из наиболее прозападных российских руководителей. Все, кто его окружает, настроены решительно антиамерикански.
Нет, речь идет не о новой 'холодной войне'. То, что нам предстоит, гораздо сложнее. И, вполне возможно, гораздо хуже.
Ян Бреммер — президент консалтинговой компании EurAsia Group, автор книги 'J-образная кривая: новый путь к пониманию восхода и заката государств' ("The J-Curve: A New Way to Understand Why Nations Rise and Fall")
__________________________________
Старые добрые деньки 'холодной войны' ("Los Angeles Times", США)
