10 февраля 2007 года президент России Владимир Путин выступил с речью о глобальной безопасности на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности. Предлагаем вашему вниманию выдержки из его выступления.
Ниже представлены выдержки из интервью Владимира Путина межарабскому спутниковому телеканалу "Аль-Джазира".
***
Формат конференции дает мне возможность избежать 'излишнего политеса' и необходимости говорить округлыми, приятными, но пустыми дипломатическими штампами. Формат конференции позволяет сказать то, что я действительно думаю о проблемах международной безопасности. И если мои рассуждения покажутся нашим коллегам излишне полемически заостренными либо неточными, я прошу на меня не сердиться.
...
Предлагавшийся же после 'холодной войны' однополярный мир тоже не состоялся. История человечества, конечно, знает и периоды однополярного состояния и стремления к мировому господству. Чего только не было в истории человечества.
Однако что же такое однополярный мир? Как бы ни украшали этот термин, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения. Это мир одного хозяина, одного суверена. И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри.
И это ничего общего не имеет, конечно, с демократией. Потому что демократия - это, как известно, власть большинства при учете интересов и мнений меньшинства.
Кстати говоря, Россию, нас, постоянно учат демократии. Но те, кто нас учит, сами почему-то учиться не очень хотят.
Считаю, что для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна. И не только потому, что при единоличном лидерстве в современном - именно в современном - мире не будет хватать ни военно-политических, ни экономических ресурсов. Но что еще важнее: сама модель является неработающей, так как в ее основе нет и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации.
...
Односторонние, нелегитимные часто действия не решили ни одной проблемы. Более того, они стали генератором новых человеческих трагедий и очагов напряженности. ... Сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы в международных делах, военной силы, силы, ввергающей мир в пучину следующих один за другим конфликтов. В результате не хватает сил на комплексное решение ни одного из них. Становится невозможным и их политическое решение.
Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права. Больше того, отдельные нормы, да, по сути, чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере - и навязывается другим государствам. Ну кому это понравится? Кому это понравится?
В международных делах все чаще встречается стремление решить тот или иной вопрос, исходя из так называемой политической целесообразности, основанной на текущей политической конъюнктуре.
И это, конечно, крайне опасно. И ведет к тому, что никто уже не чувствует себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть: никто не чувствует себя в безопасности! Потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной. Такая политика является, конечно, катализатором гонки вооружений.
Доминирование фактора силы неизбежно подпитывает тягу ряда стран к обладанию оружием массового уничтожения. Больше того, появились принципиально новые угрозы, которые и раньше были известны, но сегодня приобретают глобальный характер, такие как терроризм.
Нас также не могут не тревожить планы по развертыванию элементов системы противоракетной обороны в Европе. Кому нужен очередной виток неизбежной в этом случае гонки вооружений? Глубоко сомневаюсь, что самим европейцам.
Ракетного оружия, реально угрожающего Европе, с дальностью действия порядка 5-8 тысяч километров, нет ни у одной из так называемых проблемных стран. И в обозримом будущем и обозримой перспективе - и не появится, и не предвидится даже. Да и гипотетический пуск, например, северокорейской ракеты по территории США через Западную Европу - это явно противоречит законам баллистики. Как говорят у нас в России, это все равно, что 'правой рукой дотягиваться до левого уха'.
Но что же происходит в это же самое время? А в это самое время в Болгарии и Румынии появляются так называемые легкие американские передовые базы по пять тысяч штыков в каждой. Получается, что НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим государственным границам, а мы, строго выполняя Договор, никак не реагируем на эти действия.
Думаю, очевидно: процесс натовского расширения не имеет никакого отношения к модернизации самого альянса или к обеспечению безопасности в Европе. Наоборот, это серьезно провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия. И у нас есть справедливое право откровенно спросить: против кого это расширение? И что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора? Где теперь эти заявления? О них даже никто не помнит. Но я позволю себе напомнить в этой аудитории, что было сказано. Хотел бы привести цитату из выступления Генерального секретаря НАТО господина Вернера в Брюсселе 17 мая 1990 года. Он тогда сказал: 'Сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ дает Советскому Союзу твердые гарантии безопасности'. Где эти гарантии?
Камни и бетонные блоки Берлинской стены давно разошлись на сувениры. Но нельзя забывать, что ее падение стало возможным и благодаря историческому выбору, в том числе нашего народа - народа России, выбору в пользу демократии и свободы, открытости и искреннего партнерства со всеми членами большой европейской семьи.
Сейчас же нам пытаются навязать уже новые разделительные линии и стены - пусть виртуальные, но все-таки разделяющие, разрезающие наш общий континент. Неужели вновь потребуются долгие годы и десятилетия, смена нескольких поколений политиков, чтобы 'разобрать' и 'демонтировать' эти новые стены?
Выдержки из последовавшей за речью дискуссии:
Да, Соединенные Штаты не разрабатывают якобы наступательного оружия. Во всяком случае, общественности об этом неизвестно. Хотя наверняка разрабатывают. Но мы даже сейчас спрашивать об этом не будем. Мы знаем, что разработки идут. Но сделаем вид, что мы об этом не знаем: не разрабатывают. Но что мы знаем? Это то, что в Соединенных Штатах активно разрабатывается и уже внедряется система противоракетной обороны. Да, сегодня она неэффективна, и мы точно не знаем, будет ли она вообще когда-нибудь эффективной. Но теоретически она ведь для этого и создается. Значит, опять же гипотетически мы исходим из того, что когда-то наступит момент, когда возможная угроза со стороны наших ядерных сил будет полностью нейтрализована. Сегодняшних ядерных сил России. А если это так, то это означает, что баланс будет абсолютно нарушен и что у одной из сторон возникнет ощущение полной безопасности, а значит, это развязывает ей руки не только в локальных, а, возможно, уже и в глобальных конфликтах.
Мы же с вами сейчас дискутируем. Я не хочу никого подозревать в какой-то агрессивности. Но система отношений - это так же, как математика. Она не имеет личного измерения. И мы должны, конечно, на это реагировать. Как? Или так же, как вы, и строить многомиллиардную противоракетную систему, систему противоракетной обороны, либо, имея в виду наши сегодняшние возможности - экономические, финансовые, - ответить ассиметрично. Чтобы все поняли, что да, система противоракетной обороны есть, но она в отношении России бессмысленна, потому что у нас есть такое оружие, которое ее легко преодолевает. Вот мы по этому пути и пойдем. Это дешевле для нас. Но это никак не направлено против самих Соединенных Штатов.
Я полностью согласен, если Вы говорите, что система ПРО не направлена против нас, то и наше новое оружие не направлено против вас. И я полностью здесь согласен с моим коллегой и другом - я, знаете, не побоюсь этого слова, при всех разногласиях я считаю Президента Соединенных Штатов своим другом. Он порядочный человек, я знаю, что на него там всех собак сегодня могут повесить в Соединенных Штатах за все, что делается и на международной арене, и внутри. Но я знаю, что это порядочный человек, и с ним можно разговаривать и договариваться. Ну так вот, мы когда с ним говорим, он говорит: 'Я исхожу из того, что Россия и США никогда уже не будут противниками и врагами'. Я с ним согласен. Но повторяю еще раз: вот эта симметрия и асимметрия - здесь нет ничего личного. Это просто расчет.
Теперь по поводу того, будет ли Россия применять военную силу без санкций ООН. Мы будем действовать всегда строго в рамках международного права. Мое базовое образование все-таки юридическое, и я позволю себе напомнить - и себе, и моим коллегам, - что в соответствии с Уставом ООН в случае проведения миротворческих операций нужны санкции Организации Объединенных Наций, Совета Безопасности ООН. В случае проведения миротворческих операций. Но в Уставе ООН есть и статья о праве на самооборону. И здесь никаких санкций уже не нужно.
***
8 февраля 2007 года г-н Путин дал интервью телеканалу "Аль-Джазира" в своей подмосковной резиденции. Предлагаем вашему вниманию выдержки из этого интервью.
По Ираку:
Вы знаете, изначально мы были против [вторжения США а Ирак]. И это - наша принципиальная позиция: мы всегда против решения любых проблем в международных делах военным путем, тем более без прямой санкции Совета Безопасности ООН, потому что это подрывает международно-правовые основы всеобщего мира. Но случилось то, что произошло. И поэтому мы должны исходить из реалий. Мы намерены делать все для того, чтобы со всеми вовлеченными в этот процесс сторонами урегулировать ситуацию.
Ситуация, конечно, крайне тревожная и печальная, трагическая, без всякого преувеличения. Совсем недавно был казнен Саддам Хусейн. Я не буду никак это комментировать сейчас. Но ведь что ему инкриминировали? Расправу над жителями шиитских деревень, и там было казнено примерно 148 человек, в другом месте еще. Цифры такого порядка. А за время боевых действий в Ираке уже погибло более 3 тысяч американцев, счет жертв среди мирных граждан Ирака, по разным экспертным данным, уже идет на сотни тысяч. Но разве можно сопоставить одно и другое?
Конечно, мы должны думать о том, как выходить из этой ситуации. И мне представляется, что без того, чтобы передать самому иракскому народу право и возможность определять свою собственную судьбу, - решить эту проблему невозможно. ...
Способ самый простой. Это укрепление сил безопасности самой иракской государственности, вывод военного иностранного контингента с территории Ирака и предоставление иракскому народу возможности самостоятельно решить свою судьбу.
По Ирану и контактам с его лидерами:
Мы знаем позицию наших иранских партнеров. Мы очень рассчитываем на то, что они прислушаются и к нашим рекомендациям. Наша искренность в отношениях с Ираном иранской стороной не подвергается и никогда не подвергалась сомнениям. Все наши действия направлены на то, чтобы вывести иранскую ядерную проблему из конфронтационного поля. На наш взгляд, нужно сделать немного: нужно ответить на озабоченности господина Эль-Барадея и возглавляемой им организации. И это никак не ущемляло бы, по нашему мнению, планов и права Ирана на развитие мирных ядерных технологий.
О взглядах России на заверения Вашингтона в том, что США не планируют военные действия против Ирана:
Вопрос, который Вы затронули, является одним из ключевых в международной повестке дня и не только применительно к Ирану. Речь идет вообще о гарантиях безопасности в мире в современной архитектуре международных отношений. Могут ли участники международного общения чувствовать себя за международным правом, как за каменной стеной? Или мы будем продвигать в практику международных отношений односторонние решения, не основанные на международном праве? Нам бы очень хотелось, чтобы те заверения, которые господин Лавров получил от наших американских коллег, соответствовали действительности. Мы думаем - и я надеюсь, - что так и будет.
О связях международного сообщества с Ираком и Ираном:
Я думаю, что в том же Иране, да и во всем мире прекрасно помнят, как развивались события по иракской проблематике, о которой Вы меня спрашивали в самом начале нашей беседы. Я позволю себе уточнить, что осенью 2002 года мы приняли резолюцию по Ираку, и МАГАТЭ отфиксировало, что Ирак активно сотрудничает с МАГАТЭ, позитивно оценило усилия Ирака по развитию этого взаимодействия. Несмотря на это, в 2003 году весной были начаты боевые действия. Это первое, что вызывает тревогу.
Второе. [В планах Белого дома по отправке новых войск в Ирак] предусмотрено не только увеличение воинского контингента на территории самого Ирака, но и переброска авианесущих подразделений. По данным независимых военных экспертов, для решения иракской проблемы в этом нет необходимости.
Кроме того, в зоне Персидского залива уже находится достаточно мощная военно-морская группировка, вооруженная ракетной техникой, которая по Ираку не используется. Все это вместе, конечно, вызывает вопросы и определенные озабоченности.
О критике, которой Запад подвергает Россию за сотрудничество с Ираном в сфере атомной энергетики:
Наше сотрудничество с Ираном и в ядерной сфере, и в сфере военно-технического сотрудничества не противоречит ни одному международно-правовому акту. Мы не сделали ни одного шага в нарушение каких бы то ни было международных документов, принятых в отношении Ирана. Наша ядерная программа, программа по строительству атомной электростанции в Бушере носит исключительно мирный характер и полностью контролируется инспекторами МАГАТЭ. Там и техника стоит, там постоянно присутствуют наблюдатели МАГАТЭ - нет ни одной претензии к нашей программе по строительству атомной электростанции. Мы и в будущем намерены действовать только таким образом.
Мы являемся категорическими противниками распространения ядерного оружия. Наши собственные национальные интересы не допускают даже мысли о том, что каким-либо образом другая страна будет приобретать ядерное оружие. Это не способствует укреплению международного мира.
Что касается военно-технического сотрудничества, то мы сотрудничаем со многими странами региона, в том числе и с Ираном. С ним такое сотрудничество идет уже около 40 лет. Оно носит весьма ограниченный характер. Мы в Иран поставляем очень мало вооружений. Последняя поставка - поставка оборонительных противовоздушных систем среднего радиуса действия: от 30 до 50 километров. Повторяю, это оружие исключительно оборонительного характера. Поставка такого вида вооружений не нарушает баланса сил в регионе. И, более того, если говорить о поставках в регион в целом, мы, в отличие от многих других государств, поставляем в разы меньше вооружений в регион Ближнего Востока. В этой связи считаю, что наши действия являются вполне обоснованными. Мы действуем в рамках международного права, как я говорил. Но применительно к данной проблеме есть еще одно обстоятельство, на которое я хотел бы обратить внимание. Мы полагаем, что Иран не должен чувствовать себя во враждебном окружении. Я считаю, что нельзя загонять такую страну, как Иран и иранский народ в какой-то тупик и в какую-то ловушку. Иранский народ и иранское руководство должны чувствовать, что у них в мире есть друзья, что у них есть те, с кем можно вести диалог, у них есть те, кому можно доверять. Все это должно создавать определенную атмосферу для решения наиболее важной и острой проблемы - проблемы ядерной программы Ирана.
Об укреплении позиций организации ХАМАС:
Мы всегда от наших европейских и американских партнеров слышали, да и до сих пор слышим призыв к развитию демократии. Мы знаем даже о теории демократизации Большого Ближнего Востока. Правда, никто не знает, что такое Большой Ближний Восток, никто не может определить даже географических границ. Но такая идея есть. А что такое демократизация Большого Ближнего Востока вообще, мне кажется, с трудом кто-то себе представляет. Тем не менее эта идея тоже вброшена. Но если она вброшена - вот вам первый результат: победа ХАМАС на выборах в Палестине. Что такое демократия? Это власть народа. Нам все время говорят: 'Надо уважать выбор народа'. Ну так уважайте! Не надо стравливать сегодня палестинский народ, его организации между собой. Это порочная практика и теория, потому что эта теория 'разделяй и властвуй', она не доводит до хорошего, а только загоняет ситуацию в тупик.
Ну хорошо, ХАМАС уйдет в подполье. Но проблемы в подполье не загнать, они все равно останутся. А можно посмотреть на проблему с другой стороны. Ведь если ХАМАС несет ответственность за судьбу палестинского народа, то он соответствующим образом и будет действовать. Он просто вынужден будет считаться с реалиями. А реалии таковы, что государство Израиль существует. И реалии таковы, что международное сообщество, весь мир с этим не только согласился, но и закрепил это в международных документах, принятых на уровне Организации Объединенных Наций.
Можно ли добиться такой трансформацией [их взглядов]? Конечно, можно. Давайте вспомним про такого уважаемого в арабском мире политического деятеля как Ясир Арафат. Его ведь тоже когда-то считали террористом. Чем это закончилось? Тем, что ему присудили Нобелевскую премию мира. Значит, это возможно? Нужно только набраться терпения и совместно работать.
О роли США на Ближнем Востоке:
Нам многое не нравится, мы со многим не согласны в политике Соединенных Штатов, но демонизировать их тоже было бы неправильно. Прежде всего, ответственность за то, что там происходит, несут те, кто живет на этих территориях. Это арабские государства, это Израиль, это сама Палестина. Конечно, это и такие мощные страны, как Соединенные Штаты, Европа, Россия, которые действуют в интересах региона.
Сейчас можно говорить, как по-разному мы понимаем интересы региона, можно спорить, но со стороны решить эту проблему невозможно. И, собственно говоря, развитие событий в Ираке показало, что как бы ни была сильна страна, которая хочет в одиночку решить ту или иную проблему, это невозможно. Страны с мощным политическим, экономическим и военным потенциалом, конечно, существенным образом влияют, могут способствовать решению либо разрушать ситуацию. Нам бы очень хотелось, чтобы и наши американские партнеры действовали более кооперативно, чтобы они больше прислушивались ко всем участникам этого процесса.
О внешней политике России:
Я бы хотел сказать, что Россия не претендует на роль сверхдержавы. Россия не собирается ни с кем конфликтовать. Но Россия знает себе цену. И мы будем стремиться к тому, чтобы мир был многополярным. Мы не хотим вернуться к блоковому противостоянию, мы не хотим колоть мир на различные военно-политические группировки, но у России достаточно потенциала для того, чтобы влиять на строительство нового миропорядка, на то, чтобы будущая архитектура международных отношений была сбалансированной и учитывала интересы всех участников международного общения.
По поводу подаренной его женой сборника стихов персидского поэта 11-го века Омара Хайяма, который жил на территории сегодняшнего Ирана:
Когда я сидел на недавней пресс-конференции и когда об этом говорил, то записывал по памяти некоторые четверостишья, которые ваши российские коллеги смогли зафиксировать на фотопленку. Хорошая книга.
Омар Хайям, как известно, был не только поэтом и писателем, он считался прежде всего естествоисследователем, естествоиспытателем, физиком, химиком, математиком. Но то, что он делал между прочим, как бы между основным своим делом, - его литературное творчество - является только одним из образцов, одним из примеров великолепной и очень глубокой культуры Востока, которая всегда привлекала особое внимание в нашей стране.
