Речь президента России Владимира Путина на 43-й Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности была одним из очень немногих его выступлений, привлекших внимание всего мира. Путин обрушился с критикой на Запад, главным образом на Соединенные Штаты, и накал его речи заставил ряд российских и западных наблюдателей подумать о том, что Россия и США начали новую "холодную войну". Однако более внимательный анализ позволяет сделать вывод, что ни у России, ни у США на самом деле нет таких планов.
Склонная к гедонизму и коррумпированная российская элита, держащая свои капиталы в американских долларах и евро - способная легко отказаться от дружественной Белоруссии из-за того, что она требует более дешевой нефти - вряд ли раздирается противоречиями. Однако несмотря на то, что этот вопрос слишком ясен для того, чтобы его обсуждать, вероятность вступления США в новую "холодную войну" заслуживает дальнейшего внимательного изучения.
"Холодная война" изучается давно, и лишь некоторые ученые назвали ее смертельной борьбой между "коммунистами" и "капиталистами", во главе которой стояла идеология. Однако это определение не объясняет американо-коммунистический военный альянс, начало которому было положенной визитом президента Ричарда Никсона (Richard Nixon) в Китай в 1972 году.
Другой подход обращает внимание на некоторые различия в геополитическом положении США и СССР, предполагая, что "холодная война" была не столько идеологическим конфликтом, сколько традиционной борьбой двух империй. Однако обычно игнорируемые схожие черты США и СССР имеют гораздо более глубокие корни и относятся к социоэкономике и проводимой политике. Именно склонность США к тоталитаризму позволила Америке бороться с Советским Союзом.
"Холодная война" является следствием не второй мировой войны, а всей социоэкономической культуры 20-го века. Современная война - длительный процесс, накладывающий отпечаток на все аспекты жизни общества и требующий активного участия власти в политике и экономике. Он требует уделять особое внимание "реальной" экономике - то есть производству товаров, а не получению прибыли (в чем главным образом заинтересованы акционеры-частные лица), не говоря уже об "услугах", предоставление которых сегодня составляет основу экономических "мыльных пузырей".
Он требует социоэкономической дисциплины, при которой интересы государства стоят превыше всего, но в котором при этом имеется разветвленная система социального обеспечения. Зачатки подобной системы появились в различных европейских государствах во время первой мировой войны, и после 1917 года они не подвергались какому-либо марксистскому или большевистскому влиянию. Великая депрессия дала новый толчок этой тенденции и привела к подъему государств, имеющих схожие черты с тоталитарными режимами. Америка Франклина Рузвельта (Franklin D Roosevelt) была одной из таких стран.
Представители левой и либеральной Америки воспринимали Рузвельта как двух разных людей. Один из них был хорошим президентом, начавшим осуществление политики, которой придерживались бы и сами левые, и либералы: урегулирование финансовых институтов, субсидии сельскому хозяйству, установление минимального размера оплаты труда, создание системы социального обеспечения. Другой был безумцем, совершавшим такие "ошибки", как направление сотен тысяч американцев японского происхождения в лагеря.
Однако на самом деле Рузвельт был один, и его политика была похожа на политику других тоталитарных политиков его эпохи. Действительно, у нацистов была централизованная экономика, они отдавали предпочтение "реальному" производству, а не прибылям, и они готовились к войне. Они также сочетали репрессии - не только по отношению к иностранцам, но и к этническим немцам - с усилением социальной защищенности большей части населения.
Подавляющее большинство западных специалистов скажет, что народ будет демонстрировать особую отвагу, борясь за режимы, которые гарантируют им "свободы". Однако на самом деле все наоборот. Народ будет бороться не за режимы западных либеральных "свобод" - охраняющих собственность и практически не заинтересованных в благосостоянии большинства, а за режимы, играющие роль строгого, но защищающего своих детей родителя, который, несмотря на жесткое с ними обращение, никогда их не бросит. Это чувство помогло армии Рейха дойти до Москвы, то же самое чувство помогло русским и американским солдатам дойти до Берлина.
Основные социоэкономические постулаты второй мировой войны сохранились и во время "холодной войны". В США государство продолжало активно участвовать в управлении экономикой. Акцент в бизнесе делался на "реальную" экономику и постоянное, действительное планируемое, повышение качества товаров. Это продолжало сочетаться с постоянным контролем государства и суровыми репрессиями, маккартизм не сильно отличался от политика Сталина. Именно эти "тоталитарные" черты американской экономики и культуры обеспечили государству поддержку и верность большинства населения. Это позволило выдержать кровопролитную корейскую войну и целый ряд кризисов, а также на десятилетия вперед разработать планы противостояния советскому давлению.
Это сходство социоэкономических элементов дало США силы противостоять своему главному противнику в "холодной войне". Однако развал СССР был не выигрышем в лотерею, связанным с приходом к власти Михаила Горбачева, а законным вознаграждением за имевшиеся между Америкой и Советским Союзом различия.
В итоге те особенности, которые делали США похожими на СССР и Америку 1930-х - 1950-х годов, исчезли или минимизировались. И это делает повторение "холодной войны", конфликта, закончившегося двадцать лет назад и требовавшего напряжения усилий всей нации, невозможным.
Одним из наиболее очевидных изменений является прекращение долгосрочного планирования и зачастую игнорирование реальных результатов. Необходимым элементом геополитической и экономической жизнестойкости признано наличие достаточного количества энергоресурсов. Однако на деле в этом отношении практически ничего не сделано, несмотря на многолетние разговоры. Озабоченность "реальным" производством практически исчезла.
Борющаяся за выживание автомобильная промышленность - краеугольный камень "реальной" экономики Америки - пробует менять дизайн автомобилей, проводить кампании по продвижению своей продукции на рынке, сокращать рабочую силу и, конечно, оказывать давление на правительство с целью получения защиты от "несправедливой конкуренции". Не сделано ничего для развития массового производства автомобилей, "реальные" характеристики которых сделали бы их конкурентоспособными.
Планирование, которое преследовало бы своей целью улучшение качества и количества товаров, не осуществляется. Внимание обращается не на производство, а на прибыли, которые могут расти даже при падении производства. Упор делается не на долгосрочное планирование, а на получение немедленного вознаграждения - это менталитет фондового брокера, думающего о выигрыше или проигрыше при игре с "пузырями" на рынке ценных бумаг. И эти "пузыри" могут надуваться и лопаться независимо от реального производства.
Все это породило в США общество не с национальными, а с групповыми интересами, в котором не только правые-республиканцы, но и левые-либералы игнорируют бедное большинство. Действительно, попытки заменить "политику равноправия" ("affirmative action" - политика, направленная на ликвидацию дискриминации по расовым, половым и иным признакам - прим. перев.) на политику оказания помощи в зависимости от доходов постоянно отклонялись как левыми, так и правыми. Причины простые: "политика равноправия" идет на пользу главным образом черным и женщинам из среднего и высшего среднего класса; изменения пойдут на пользу бедным и представителям низшего среднего класса независимо от расы.
Разделение американского общества, отход от здоровых "полутоталитарных" черт 1930-х - 1950-х годов делает страну все в большей степени неспособной выдержать длительную "холодную войну", будь то в экономике - посмотрите на стремительное падение конкурентоспособности американских промышленных товаров, которое происходит несмотря на снижение курса доллара относительно других ведущих валют или даже "деревянного рубля" - или в военной сфере.
Способность страны выдерживать длительные конфликты продолжает снижаться, от победы во второй мировой войне с 300000 боевых потерь, войны в Корее, унесшей 38000 жизней, поражения во вьетнамской войне, в которой потери составили 50000 солдат, до нынешней войны в Ираке, которая, несомненно, идет к поражению и в которой погибли всего 3000 военнослужащих, при этом подразделения наемников активно набирают в свои ряды всех, кого только можно, в том числе и бывших преступников.
Карл фон Клаузевиц (Carl von Clausewitz) справедливо отмечал крепкую взаимосвязанность между внутренней и внешней политикой. Действительно, выживание США в "холодной войне" было возможным только из-за принятия социоэкономических постулатов противника - участие государства в экономической деятельности, уделение большего внимания реальному производству, а не получению прибылей, сочетание жесткости и репрессий с широкими защитными мерами не в отношении "меньшинств", а в отношении бедного большинства, и, главное, планирование экономики и военных расходов на десятилетия вперед. Ни один из этих элементов не присутствует в сегодняшней внутренней политике Соединенных Штатов, в которых царит социальное разделение общества и экономика, основанная на "пузырях" финансовых спекуляций и игр на рынках ценных бумаг.
Это не означает, что противники США должны быть довольны. Экономика "мыльного пузыря" породила "войны ценных бумаг" - войны быстрых и бездумных авантюр, в которых для получения быстрой геополитической выгоды используются все имеющиеся в распоряжении "наличные средства", даже если эти "наличные" являются ядерным оружием. Действительно, тот факт, что нынешняя элита - как и многие представители Уолл-стрит - предпочитает действовать по принципу "сначала выстрели, потом подумай", резко контрастирует с расчетливой внешней политикой эпохи "холодной войны".
Дмитрий Шляпентох - доктор наук, адъюнкт-профессор истории Колледжа либеральных искусств и наук Университета штата Индиана, г. Саут-Бенд. Автор книги "Восток против Запада: Первая схватка - Жизнь Фемистокла" ("East Against West: The First Encounter - The Life of Themistocles")
