Осмелюсь предложить вам тезис, который многим покажется спорным: мы становимся свидетелями весьма важного и позитивного процесса - разворота внешнеполитического курса США на 180 градусов. А теперь выслушайте совсем уж 'еретическое' предложение: вместо того, чтобы злорадно ухмыляться или ворчать, что, мол, Вашингтон спохватился слишком поздно и действует недостаточно активно, Европе стоит делом поддержать эту тенденцию. А еще лучше было бы, если бы союзники США преодолели недочеты в своих собственных действиях в ответ на возникший сегодня 'мировой беспорядок'.
Само по себе решение Вашингтона начать переговоры с Ираном и Сирией в рамках общего регионального диалога о будущем Ирака вряд ли позволит радикально изменить ситуацию. Отказ от попыток изоляции Тегерана и Дамаска не спасет Ирак от гражданской войны. Однако это последнее, пусть и запоздалое, проявление здравого смысла вписывается в общую тенденцию: администрация Джорджа У. Буша постепенно избавляется от патологического неприятия всего, что хоть как то смахивает на коллективные действия.
Этой инициативе предшествовало предварительное соглашение, достигнутое на шестисторонних переговорах, призванных убедить Северную Корею прекратить осуществление своей ядерной программы. Эта договоренность - хотя ей еще предстоит пройти проверку практикой - означает отказ США от прежнего курса на 'смену режима' в Пхеньяне. Теперь Северной Корее в обмен на безъядерный статус были предложены всеобъемлющие гарантии безопасности.
Наряду с последним заявлением появляется все больше признаков, что администрация также всерьез ищет дипломатический выход из конфронтации с Ираном. Побывав на прошлой неделе в Вашингтоне, я слышал, как несколько высокопоставленных чиновников активно опровергали распространившиеся в последнее время слухи о неминуемой военной акции против этой страны. Не ждите на ваших экранах кадров с бомбардировщиками-'невидимками' и крылатыми ракетами, которые так любят нынешние тележурналисты. Американские чиновники настойчиво уверяли: чтобы достичь компромисса с Тегераном, времени еще достаточно. По мнению одного из них, занимающего довольно высокий пост, лишь через год, а может быть и два иранская ядерная программа пересечет черту, которую в Вашингтоне считают запретной.
Усиление американской группировки в Персидском заливе, как и ужесточение позиции в отношении действий Тегерана в Ираке и Ливане, отмечали другие сотрудники администрации, было истолковано неверно. Эти шаги очень многие восприняли как прелюдию к войне, но на самом деле их цель состояла в укреплении дипломатических позиций США. Возможно, вы сочтете меня легковерным, но у меня создалось впечатление, что они не лукавят.
Публичная риторика администрации также изменилась. Выступая на прошлой неделе на заседании Атлантического Совета [Atlantic Council of the United States - неправительственная организация, действующая в поддержку мирового лидерства США и Атлантического сообщества - прим. перев.], Николас Бернс (Nicholas Burns) - третье лицо в Госдепартаменте - назвал соглашение с Северной Кореей в качестве 'образца' для многосторонних переговоров с Ираном.
'Нам, американцам, - отметил г-н Бернс, - необходимо восстановить сотрудничество с другими странами мира, и учитывать их интересы'. А вот еще цитата: 'У нас есть определенная уверенность, что терпеливые дипломатические усилия, рассчитанные на долгосрочную перспективу, могут увенчаться успехом; мы не считаем военный конфликт с Ираном желательным или оправданным'. Кроме того, я не припоминаю, когда в последний раз официальный представитель США называл укрепление ООН среди внешнеполитических приоритетов США. Одни слова, конечно, немногого стоят. Но иногда они отражают суть дела. Кроме того, еще год, даже полгода назад, подобные откровенные заявления из уст высокопоставленного чиновника администрации были бы просто немыслимы.
Не стоит, конечно, впадать в иллюзии относительно мотивов администрации. Президента не посетило внезапное озарение, открывшее ему глаза на достоинства дипломатических методов и коллективных действий. Нынешний сдвиг стал чисто прагматической реакцией на тяжелое поражение бушевской Республиканской партии на промежуточных выборах в ноябре прошлого года.
Соотношение сил в Вашингтоне изменилось. Знаменосец силового унилатерализма, вице-президент Дик Чейни (Dick Cheney), все больше оказывается не у дел. Его позиции подрывает отставка Дональда Рамсфелда (Donald Rumsfeld) и приход в Пентагон Роберта Гейтса (Robert Gates), а также растущее влияние главы Госдепартамента Кондолизы Райс (Condoleezza Rice).
Серьезный урон г-ну Чейни нанесло и уголовное дело, возбужденное против бывшего главы его аппарата Льюиса Либби (Lewis Libby). Одновременно Белый дом воспользовался сложившейся ситуацией для пересмотра концепции национальных интересов США с точки зрения коллективных действий.
Как же следует на это реагировать европейцам? Как и Вашингтону, им следует оценить свои национальные интересы - и признать, что успех нового курса г-на Буша соответствует этим интересам в наибольшей мере.
Трансатлантический альянс в его прежнем виде восстановить уже невозможно. На конференции в Вашингтоне, организованной Институтом им. Вайденфельда (Weidenfeld Institute) и Центром им. Вудро Вильсона (Woodrow Wilson Center), меня поразила степень различий в стратегическом мышлении европейцев и американцев. Сегодня, без 'цементирующего' воздействия 'холодной войны', им легче просто зафиксировать разногласия, чем попытаться выработать единую точку зрения. Возьмем хотя бы один пример: хотя сегодня администрация и поднимает ООН на щит, она по-прежнему видит в этой организации инструмент собственной политики. Для европейцев же ООН - важнейший источник легитимности на международной арене.
Несмотря на это, трезвый анализ интересов обеих сторон - особенно на Большом Ближнем Востоке - говорит о том, что они совпадают куда больше, чем можно было бы предположить исходя из абстрактных стратегических выкладок. Чего больше всего опасается Европа? Нападения США на Иран, и одновременно создания Тегераном ядерного оружия. Ответ? Европе следует расширить спектр финансовых санкций против Ирана и одновременно подталкивать Вашингтон к созданию дополнительных стимулов, побуждающих Тегеран к началу переговоров.
Аналогичная общность интересов существует и по Афганистану. В неофициальных беседах европейские министры предостерегают, что поражение НАТО в этой стране чревато серьезными опасностями - но затем как ни в чем не бывало переходят к объяснению причин, по которым они не могут направить туда подкрепления, и даже отменить 'оговорки', не позволяющие их контингентам, уже дислоцированным в Афганистане, принимать участие в боевых действиях против талибов.
НАТО превратилась в альянс с 'факультативными' обязательствами. Буквально на днях я слышал, как бывший германский министр говорил: ему 'стыдно', что в ходе крупной боевой операции прошлой осенью немецкие войска не пришли на помощь канадцам. Впрочем, кабинет Ангелы Меркель в свое оправдание хотя бы может сослаться на груз прошлого. Однако Франции, Испании и Италии куда труднее объяснить, почему их солдаты не сражаются в Афганистане плечом к плечу с голландцами, канадцами и англичанами.
Что же касается израильско-палестинского конфликта, то здесь политика Старого Света, похоже, зачастую сводится, как выразился один выдающийся европеец, к 'присутствию на заседаниях'. Однако простой 'болтологии' недостаточно. Европа должна поддерживать нынешний курс г-жи Райс на сотрудничество с обеими сторонами. Необходимо найти творческие решения, позволяющие Западу открыть двери перед теми представителями руководства ХАМАС, кто готов признать реальность - право Израиля на существование.
Знаю, предложения о том, что Европе следует взаимодействовать с нынешней американской администрацией, сегодня не в моде. Конечно, куда проще заявлять: пусть-ка Буш сам расхлебывает кашу, которую заварил. Беда в том, что эту кашу в какой-то степени заварили мы все. Сегодня Вашингтон начал проводить ту политику, за которую уже давно выступают европейцы. Так давайте поощрять этот процесс, а не брюзжать и придираться.
__________________________________
Мы сами виноваты в своем бессилии ("The International Herald Tribune", США)
Почему наши враги и друзья нас ненавидят ("Los Angeles Times", США)
Прошла любовь: история отыгрывает карты Блэра и Буша ("The Financial Times", Великобритания)
