В Польше 25 марта вступают в законную силу новые принципы люстрации. По подсчетам Института национальной памяти (ИНП), проверке на возможное сотрудничество с коммунистическими спецслужбами времен Польской Народной Республики, должны подвергнуться от 400 до 700 тысяч человек. Лица, прошедшие люстрацию в порядке, предусмотренном прежним Законом о люстрации, должны пройти ее заново, поскольку одно из нововведений к Закону о люстрации предусматривает более подробное определение нескольких форм сотрудничества с органами госбезопасности - от 'официального источника информации', или 'сознательного тайного осведомителя' до так называемого 'гражданского контакта'. В списке представителей определенных профессиональных групп, охваченных люстрацией, таких как юристы, сотрудники вузов и научно-исследовательских институтов, есть также журналисты.
В соответствии с поправками к Закону о люстрации, лица, отказавшиеся ее пройти, теряют право заниматься своей профессией.
В кругах работников СМИ новый законодательный акт вызывает, мягко говоря, неоднозначную реакцию. Ряд представителей СМИ, о которых повсеместно известно, что их биография не только не запятнана сотрудничеством с коммунистическими спецслужбами, но более того - все знают об из заслугах во имя демократизации и освобождения Польши от ярма коммунизма, выражают протест против такой люстрации, заявляя, что она оскорбляет их честь и достоинство.
'Речь идет о люстрации или политической дубине?', - под таким вопросительным заголовком 'Газета выборча' опубликовала высказывания известных польских журналистов на эту тему. Например, популярный телеведущий и публицист Томаш Лис, заявляющий, что он всегда был сторонником люстрации как процесса очищения совести, высказывает опасения, что в данном случае речь идет не об очищении, а о политической 'дубине', которую сегодняшние польские власти подняли на неугодных. Поскольку, по мнению Лиса, Закон о люстрации в новом варианте позволяет ИНП вести проверку конкретного подателя люстрационной декларации практически бессрочно, обрекая на общественное недоверие так долго, как властям захочется. Катажина Коленда-Залеская выражает недоумение: зачем понадобилась подобная форма люстрации, если вскоре будет открыт доступ к архивам ИНП? При этом Анджей Морозовский предлагает свой вариант люстрации: поместить для всеобщего обозрения на сайте ИНП содержимое досье всех без исключения граждан Польши, включая высшее руководство страны.
В свою очередь Анджей Залуцкий - главный редактор 'Жиче Варшавы' обещает, что не будет увольнять с работы всех своих сотрудников, кто откажется пройти 'чистку', поскольку считает это абсурдом. Добро бы речь шла только о политических обозревателях... А что делать с авторами прогнозов погоды, статей о кулинарии, моде и оформлении интерьера?, - вопрошает Залуцкий.
При этом ряд газета 'Дзенник' публикует мнения не менее известных в Польше публицистов, считающих отказ некоторых их коллег подавать люстрационные декларации не только проявлением высокомерия. Председатель правления Польского Радио Кшиштоф Чабаньский, по профессии журналист, в интервью газете 'Дзенник' сказал, что дать короткий ответ на короткий вопрос о сотрудничестве со службами безопасности - это не позор, а необходимость. С ним согласен и профессор Варшавского университета, историк и публицист Павел Спевак, который считает, что отказ отдельных журналистов поддаться люстрации - это нарушение как закона, так и принципов цеховой солидарности.
'Дзенник' публикует также 'взгляд со стороны', предоставив слово зарубежным авторам, известным своим диссидентским прошлым . 'Даже оппозиционеры должны уважать право', - утверждает чешская публицистка Петрушка Сустрова, а Владимир Буковский не видит в люстрации журналистов никакой этической проблемы. Представители СМИ - активные участники общественной жизни, а этот процесс служит очищению общества в бывших коммунистических странах, поэтому исключений быть не должно, - считает Буковский.
иза
