Немецкие политики традиционно руководствуются одной максимой (ее приписывают Бисмарку): если по какому-нибудь вопросу Германии нецелесообразно высказывать собственную точку зрения, следует повысить ставки и внести его на обсуждение от имени всей Европы. Поэтому немцы время от времени выдают свое мнение за общеевропейское, стремясь тем самым придать ему легитимность, или пытаются отвлечь внимание от собственных мотивов и целей, настаивая, что озабоченность, выраженная Берлином, предвосхищает или суммирует не столь ясно выраженную позицию всей Европы - Германия, дескать, просто сформулировала этот тезис раньше, четче и убедительнее.
Именно это происходит и сейчас, когда на первый план в ходе общенациональных дискуссий выдвигается вопрос, который больше всего беспокоит Германию, но одновременно по определению не позволяет заявить об этой озабоченности откровенно - как сохранить 'особые' (и весьма выгодные) отношения с Россией, не предавая при этом Запад и свой союз с США. Контекстом для этой германской головоломки стало согласие Польши и Чешской Республики, невзирая на угрозы и возражения со стороны России, предоставить свою территорию для американской противоракетной системы, призванной блокировать иранский ядерный удар.
Ангела Меркель старается не допустить ситуации, при которой Германия стала бы орудием политического демарша Владимира Путина, стремящегося представить США, несмотря на оборонительный характер американской системы, инициатором новой гонки вооружений в Европе. Но кое-кто в Германии видит в опасениях по поводу системы ПРО шанс приобрести внутриполитические очки и капитал, и в этом смысле для них открываются широкие возможности в плане эксплуатации подобных опасений на общеевропейской трибуне - вне рамок НАТО. В самой Германии опасения, связанные с политикой США, распространены весьма широко, что позволяет на них опереться: социологические опросы показывают, что 70% населения разделяют мнение Путина об агрессивности действий Соединенных Штатов, а 77% не согласны с принятым на прошлой неделе решением бундестага направить разведывательные самолеты 'Торнадо' для поддержки натовских войск в Афганистане.
Таким образом, на германской политической арене открывается широкий простор для конъюнктурщины - ее к тому же поощряет двусмысленное заявление по поводу противоракетного щита, сделанное министром иностранных дел в правительстве Меркель Франком-Вальтером Штайнмайером (Frank-Walter Steinmeier), который по сути солидаризировался с российской позицией.
Германский политический ландшафт, от правого до левого края, населен сегодня людьми, неспособными смириться с идеей о том, что представители 'новой Европы', например Чехия и Польша, вступившие в ЕС в 2004 г., решают свои проблемы в сфере без опасности, не стесняясь вызвать недовольство России. Кстати, это те же самые политики, которым не нравится, когда другие страны ЕС задают Германии вопрос: почему она прекратила давление на Россию, чтобы та подписала Энергетическую хартию, исключающую энергетический шантаж, в качестве предварительного условия для возобновления 'стратегического партнерства' между Брюсселем и Москвой.
Взять хотя бы изрядно потрепанную политическими бурями фигуру Эдмунда Штойбера (Edmund Stoiber), который вскоре покинет пост премьер-министра Баварии и главы Христианско-социального союза, - партии, которую он скрепя сердце привел в коалицию, возглавляемую Меркель - но по-прежнему стремится уловить любые перемены в общественном мнении. Штойбер - этот баварец до мозга костей - сегодня пытается замаскировать собственные задачи, нелепо рядясь в тогу 'обеспокоенного европейца'. 'Будучи европейцами, - заявил он, - мы не можем сходу отметать озабоченность Москвы. Нельзя допустить, чтобы отношения между Европой и Россией были отданы на откуп плану противоракетной обороны от Ирана и Северной Кореи'.
А теперь послушаем Курта Бека (Kurt Beck), председателя Социал-демократической партии, чей рейтинг популярности (25%) достиг сегодня самого низкого уровня с тех пор, как в 2005 г. она сформировала правящую коалицию вместе с христианскими демократами, которых возглавляет Меркель. Он обходит молчанием путинские угрозы и силовую политику Москвы, и все внимание сосредоточивает на том, чтобы изобразить идею противоракетного щита как американскую провокацию, а не ответ на ядерные амбиции Ирана (которые, по мнению многих немцев, их стране не угрожают).
Поскольку немцы, судя по всему, никак не связывают нынешний экономический подъем в стране с деятельностью социал-демократов, Бек, похоже, вознамерился выпустить в свет новое издание так называемой 'политики мира', напоминающее кампанию против размещения американских ракет средней дальности в Европе в начале 1980-х гг. Это может позволить партии выкарабкаться из нынешней ямы к следующим выборам, которые состоятся в 2009 г., или даже раньше, если правящая коалиция распадется.
Этой гипотезой относительно тактики социал-демократов я поделился с лидером одной из региональных организаций Христианско-демократической партии, и он ее несколько скорректировал: 'Они пытаются повторить не начало восьмидесятых, а 2002 г.'. Именно в этом году Герхард Шредер (Gerhard Schroeder) победил на выборах с помощью антибушевской риторики (и продолжал за счет этого набирать очки еще три года, пока его в конце концов не одолела Меркель). По мнению регионального политика идею развертывания - вопреки возражениям России - американской противоракетной системы, направленной против далекого Ирана, будет очень трудно продать на немецком политическом 'рынке': 'Легитимный подход состоит в том, чтобы сначала продолжить диалог с русскими [на эту тему - прим. перев.]'.
Американцы обещают Меркель поступить именно так, но в то же время четко дают понять, что Вашингтон не откажется от планов размещения системы ПРО. По мнению Рональда Асмуса (Ronald Asmus), бывшего сотрудника клинтоновской администрации, ныне возглавляющего Трансатлантический центр Фонда Маршалла "Германия - США" (German Marshall Fund of the United States) в Брюсселе, весь вопрос носит по сути внутригерманский характер, и Белому дому стоило бы предоставить его решение самой Меркель.
Она и пытается разрядить ситуацию, отказавшись уступить требованиям социал-демократов, оппозиционной партии Свободных демократов, и некоторых кругов внутри самой ХДС включить вопрос о системе ПРО в повестку дня состоявшегося на прошлой неделе саммита ЕС. Меркель не пожелала отдавать ЕС предпочтение перед НАТО, и помешать Америке высказаться, перенеся обсуждение на форум, в котором она не участвует. Под флагом НАТО противоракетную программу США можно расширить с привлечением других европейских союзников - причем Америка, вероятно, согласится взять на себя все расходы.
Важно здесь и другое: этим решением Меркель не допустила, чтобы стремление некоторых немцев завернуть свое потворство России в общеевропейскую 'упаковку' вызвало у ряда европейских стран раздражение против Германии. В тот момент, когда в России, возможно, произошло еще одно политическое убийство [вероятно, имеется в виду одна из версий гибели журналиста Ивана Сафронова - прим. перев.], ее позиция несомненно позволяет умерить страсти.
Кроме того, решение, принятое Меркель, учитывает и реальные позиции двух союзников Германии, имеющих собственное мнение о том, в чем состоят подлинные интересы Европы - Британии и Франции. Британия устами премьер-министра Тони Блэра не только высказывается за сдерживание Ирана, но и выражает готовность разместить на своей территории объекты системы ПРО. Что же касается Парижа, то и после ухода Жака Ширака с поста главы государства, он, возможно сохранит отрицательное отношение к противоракетному щиту, видя в нем символ неизменности роли Америки, остающейся, в конечном итоге, гарантом безопасности Европы. Однако Франция согласна с тем, что иранское ядерное оружие может представлять угрозу для континента, не желает выглядеть объектом манипуляций со стороны Москвы, и была бы рада предотвратить любой российско-германский 'сговор', способный ослабить ее лидирующую роль в Европе, а вместе с ней и значение французских ядерных сил.
Все это позволяет сделать следующий вывод: если руководство Германии будет достаточно искусно проводить внутриполитическую линию 'сдерживания', вполне можно избежать превращения вопроса о системе ПРО, как чуть ли не с радостью заметил журнал Der Spiegel, в 'самый неоднозначный проект в военной сфере со времен 'холодной войны', способный привести к расколу Европы'.
_______________________________________________
Россия: политика двойных стандартов ("The Washington Times", США)
Мир глазами Кремля ("Tygodnik Powszechny", Польша)
Вместе с Россией - не риторикой, а реальной политикой ("The Financial Times", Великобритания)
