Москва. - Увидеть видеоинсталляцию британского художника Пэма Скелтона (Pam Skelton), посвященную поэтессе Анне Ахматовой, сложно. Ослепляющий свет размывает изображение на белой стене подземного зала, в котором размещается экспозиция.
Но примечателен сам зал, представляющий собой часть отреставрированного завода, построенного в XIX веке. Все здесь - от седой вахтерши, открывающей дверь огромным ключом, до театра типа 'черный ящик', бывшего некогда заводским клубом - полно жизни и воспоминаний.
Бум в области современного искусства и Вторая московская биеннале способствовали повышению выставочной активности по всему городу. Но зачастую помещения, в которых выставляются экспонаты - свидетели начала индустриальной эпохи - привлекают к себе больше внимания, чем сама выставка.
Впервые просторные кирпичные комплексы, появившиеся в Москве более ста лет назад с приходом первых машин и финансового благополучия, реставрируются и даже объявляются памятниками архитектуры. Это нечто новое в городе, где реставрация обычно сводится к ремонту фасада и полной перестройке интерьера старинного здания.
Построенный в XIX в. комплекс 'Винзавод' общей площадью 16 000 кв. метров, был спасен от неминуемой гибели так же, как его сосед - фабрика 'Арма', производившая некогда огромные газовые баллоны, которыми освещался Кремль.
Особенно необычен комплекс 'Проект Фабрика', где размещена инсталляция Скелтона, поскольку треть заводских помещений по-прежнему используется для производства бумаги технического назначения.
С осени прошлого года агентство театров танца 'ЦЕХ' занимает театр типа 'черный ящик' - помещение для представлений, расположенное в другой части комплекса. 'Нам было важно иметь собственное пространство, свой дом, - говорит директор Елена Тупысева. - Теперь мы выступаем два раза в месяц'. Здесь также показываются арт-фильмы и исполняется экспериментальная музыка.
Успех некоторых из этих проектов, а также общий рост интереса к постиндустриальной эстетике подстегнули планы реконструкции более крупных фабрик, находящихся в еще более плачевном состоянии. Пока, как говорят художники и архитекторы, ни город, ни государство не выделили ни копейки. Спонсоры этих проектов - крупные московские предприниматели.
Некоторые известные российские арт-дилеры на время Биеннале закрыли свои галереи в центре Москвы и переехали на 'Винзавод', предоставляющий свои помещения по относительно разумной цене. Среди них - Айдан Салахова и Марат Гельман, одни из первых постсоветских галеристов.
'Все сюда переезжают, потому что здесь дешевле, - заявил главный архитектор проекта Александр Бродский. - Надеюсь, что здесь будет действительно кипеть художественная жизнь. Мы работали над проектом два года, и его пол омыт нашей кровью'.
Бродский хорошо известен в Соединенных Штатах - как автор проекта Canal Street Subway Project, который превратил неиспользуемые части станции нью-йоркского метро в подобие венецианского канала. Он сохранил здание винзавода практически нетронутым, обнажив стены из терракоты и белого кирпича, производящие в подземных помещениях фантастический эффект.
Шестьдесят российских художников разместили в подземных залах и коридорах 'Винзавода' выставку странных, забавных и порой мистических экспонатов под общим названием 'Верю'. Куратор программы - российский художник Олег Кулик, прославившийся тем, что в середине 1990-х выступал в роли собаки. Голый, если не считать ошейника, он лаял и резвился в клетке нью-йоркской галереи Dietch Projects, когда его не выгуливала жена.
Теперь он стал мистиком, и этот мистицизм пронизывает работы, выставленные на 'Винзаводе': статуи советских времен покоятся в куче хлама, а на стену проецируется видеофильм, в котором пассажиры метро входят и выходят из поездов. 'Монгольская юрта' Кулика - переносной дом кочевника - предоставляет место для медитации в полумраке.
Все это производит своеобразный эффект, но у незавершенного комплекса есть свои проблемы - грязные канавы, оголенный фундамент и недостаток освещения в подземных помещениях. 'Это потрясающее место', - говорит художник и архитектор Юрий Аввакумов. Вместе с тем, он считает, что здесь еще нужно поработать. Он видел, как в одну из луж в катакомбах упал человек - а на улице было еще довольно холодно.
Успех 'Винзавода' и подобных ему проектов связан с осознанием того, что в Москве искусство становится хорошим бизнесом. Богачи все чаще становятся коллекционерами. Недавно партия предметов современного российского искусства была продана на лондонском аукционе 'Сотбис' за беспрецедентную сумму в 5,1 млн. долларов.
'С экономической точки зрения это очень хороший проект, - говорит художественный директор 'Винзавода' Николай Палаженко. - Хороших проектов не бывает без хорошей экономической базы. Владельцы инвестировали в него 5 миллионов долларов, немалую сумму вложили и галереи'.
Лишь недавно 'Винзавод' получил статус памятника истории и культуры. Владельцы и проектировщики Роман и София Троценко заявили российским СМИ, что будут и дальше развивать его художественную направленность.
Статус памятника федерального значения означает, что архитектор Бродский смог реконструировать только интерьер завода. Концепция защиты исторических зданий в России лишь зарождается, и контроль за соблюдением законов нестрог.
Расположенный по соседству с 'Винзаводом' завод 'Арма' стал первым воплощением моды на индустриальный шик. Его заполнили художники и дизайнеры, а примерно год назад здесь обосновался элитный ночной клуб 'Газгольдер'.
Художник и архитектор Александр Якут создал в газгольдере 'Армы' впечатляющую галерею площадью 830 кв. метров. Галерея представляет собой просторное круглое помещение без углов, но с огромным крестообразным сооружением в центре, являющимся данью русскому авангарду и напоминающим православный храм.
'Для нас это место просто идеально, - говорит партнер Якута Майя Кононенко. - Но вначале арендная плата составляла 10 000 долларов в месяц, а теперь она достигла 30 000. Мы намерены по вечерам превращать помещение в ночной клуб, чтобы покрыть расходы'.
Некоторых художников беспокоит то, что бывшие фабрики станут настолько модными, что цены продолжат расти, а искусству придется потесниться.
'У меня нет каких-то ожиданий, - говорит Кононенко, - но мы хотели бы остаться и работать здесь как можно дольше'.
______________________________________________________
Искусство ради Путина ("The Wall Street Journal", США)
