Жителям Восточного Лондона говорят, что Олимпийские игры - это хорошо. Но в этом процессе они практически не имеют права голоса.
Мэр Лондона, председатель Лондонского комитета по организации Олимпийских игр лорд Коу и премьер-министр - все они к настоящему времени почтили своим пером страницы данной газеты, выступив в защиту подготовительных мероприятий к лондонским Олимпийским играм. Любой мог бы сказать, что они очень взволнованы. Все эти люди оправдывали поражающую воображение, но тем не менее, постоянно растущую смету расходов одним и тем же доводом: игры пойдут на пользу жителям восточной части Лондона. Мэр Кен Ливингстон (Ken Livingstone) заявил, что Олимпийские игры 'заставили осуществить масштабный проект возрождения с центром в Стратфорде, простирающийся на юг в направлении Темзы'. По его утверждению, игры принесут с собой в этот небогатый лондонский район 40000 новых квартир и домов, а также 50000 новых рабочих мест.
Здесь мы можем придраться к его словам. А что, разве возрождение уже не происходит? Как насчет Стратфорд-Сити, этого жилого района стоимостью 4 миллиарда фунтов стерлингов, который строится к востоку от Олимпийского парка и который был запланирован задолго до того, как Лондон победил в конкурсе на проведение Олимпиады? Как насчет неумолимого марша денег лондонского Сити в восточном направлении?
Я могу согласиться с тем, что Олимпиада ускорит развитие восточной части Лондона, что местное население получит новые дома и рабочие места - пусть и по умопомрачительным ценам. И тем не менее, если правда то, что все это делается во благо местных обитателей, почему им не дали возможности высказаться?
Вчера подошло к концу время согласования планов комитета по организации Олимпийских игр. Вначале комитет в 2004 году получил разрешение на планирование Олимпийского парка. Произошло это за год до того, как Лондон стал победителем конкурса на проведение Олимпиады. Однако после этого данные планы - как в отношении игр, так и в отношении зданий и общественных мест - существенно изменились. Комитет подал новую заявку, чтобы получить разрешение на планирование новой концепции всего этого района. Если у вас были возражения по поводу каких-либо существенных аспектов этого плана, вам надо было заявить об этом до вчерашнего дня. В противном случае, ведите себя тихо.
Все четыре предыдущих дня я был занят тем, что пытался прочитать заявки организационного комитета на планирование. Отчасти из-за объема материала, отчасти из-за того, что вебсайт комитета (как и все, связанное с Олимпиадой) страдает от технических сбоев, мне не удалось открыть все документы, не говоря уже о том, чтобы прочитать их. Но я могу сообщить вам, что комитет подавал три заявки. К первой прилагается 907 документов. Вторая состоит из 569 документов, часть которых по объему занимает 600 страниц. Третья включает в себя всего каких-то 82 документа, не более 300 страниц в каждом.
В совокупности налицо более 10000 страниц новых заявок. Большой группе юристов понадобилось бы несколько месяцев, чтобы просмотреть весь этот ворох бумаг, однако консультации начались лишь 6 февраля. Имеющие отношение к этим планам люди в большинстве своем ничего не знают о законах проектирования и землеустройства. У них было всего 6 недель, чтобы прочитать эти законы, понять их, определить, чем новые заявки отличаются от предыдущих, а затем представить свои оценки.
Даже не шесть недель. Когда оргкомитет издал свою брошюру с изложением планов, на составление оценки оставалось всего четыре недели. Планы эти можно было прочитать на сайте, купить в формате DVD или в виде печатного экземпляра, а также найти в местной библиотеке. За прошедшие 4 дня мне удалось попасть на нужную страницу сайта оргкомитета по планированию лишь в 10 процентах случаев. После этого от перегрузки вышел из строя мой навигатор по Интернету.
Когда публиковались планы, местный житель Мартин Славин (Martin Slavin), руководящий компанией под названием Games Monitor, попытался купить DVD-диски. Он позвонил в группу планирования оргкомитета, где столкнулся с непониманием. Славина пять раз посылали от одного человека к другому, прежде чем ему удалось найти кого-то, кто знает еще кого-то, располагающего информацией о том, как заполучить эти диски.
Печатный экземпляр найти легче - если у вас есть 500 фунтов стерлингов. Местные активисты сообщают, что в библиотеках Уолтхэм Форест, Таэур Хамлетс и Ньюхэм либо не было полного комплекта этих документов, либо он появился лишь на четвертой неделе консультаций. К тому времени до конца обсуждения оставалось две недели.
Это и не консультация даже - это профанация. Даже у больших хохлатых тритонов, живущих на болотах в тех местах, где запланировано строительство велодрома, было больше времени для подготовки возражений. Их защитники получили шесть месяцев на выработку соображений относительно планов переселения этих тварей. А местное население могло реально влиять на будущую судьбу своих мест проживания не больше, чем жертвы азиатских цунами. Если бы эти 9,4 миллиарда фунтов стерлингов действительно тратились с пользой для них, им следовало предоставить большее право голоса в таких вопросах.
Те, кто возражает против спешки, имеют веские основания. Они просят продлить процесс обсуждения до июля, что даст им возможность прочитать документы. Но оргкомитет им отказал. Зачем ему ждать реакции местного населения? Он и так знает, что идет во благо этому населению.
В то время как схемы возрождения территорий зачастую обсуждаются лишь для галочки, реальный демократический процесс в таких вопросах просто необходим. Например, оргкомитет является как органом планирования, так и проектировщиком. Он подает заявку на планирование от своего собственного имени.
Такой конфликт интересов сам по себе достаточно плох. Но и функции оргкомитета вызывают нарекания. Несмотря на все эти громкие слова о помощи находящимся в невыгодном положении районам, его главная задача заключается не в оказании такой помощи жителям востока Лондона, а в своевременном обеспечении готовности к проведению игр. Если возникают прямые противоречия между Олимпийскими играми и их последствиями (а такое произойдет, когда оргкомитет столкнется с кризисом финансирования), победить должны игры. Долгосрочное развитие проигрывает нескольким дням спорта.
Наиболее важно то, что планы подобного рода часто страдают от парадоксов возрождения. Парадоксы эти действуют следующим образом. Вы возрождаете район, чтобы улучшить жизнь бедняков. Вы наводите там порядок, снижаете уровень преступности, улучшается жилищные условия. Из соседних кварталов сюда начинают перебираться богатые люди. Цены на жилье вырастают, растет стоимость аренды, и бедные вытесняются из этого района. Застройщики поздравляют себя, потому что социальные показатели нового района улучшились. Но ведь улучшились они только потому, что на смену жителям, для которых предназначались все эти планы, сюда пришли зажиточные люди.
Олимпиады почти всегда приводят к возрождению целых районов. Барселонскую Олимпиаду 1992 года называют катализатором одной из самых успешных европейских схем городского возрождения и развития. Однако цены на жилье в этом городе за шесть лет накануне игр выросли почти в три раза.
В Атланте домовладельцы начали поднимать арендную плату, как только почуяли запах олимпийского золота. То же самое, хотя и в меньшей степени, произошло в Сиднее и в Афинах. Как только Лондон стал победителем в конкурсе на проведение Олимпиады, цены вокруг Олимпийского парка начали потихоньку разминаться, готовясь к прыжку в высоту в 2012 году. В то время как на севере Лондона стоимость жилья в июле 2005 года снизилась на 4,7 процента, на востоке она выросла на 3 процента. Многие из 40000 новых домов и квартир, которые пообещал построить Ливингстон, будут отнесены к категории 'доступного жилья'. Однако Олимпийские игры превратят гораздо большее количество жилья в этом районе в недоступное. А что касается возрождения, это признак как успеха, так и неудачи.
Когда налицо все эти риски, местное население отчаянно пытается быть услышанным. Но хотя оргкомитет посвятил массу времени и потратил кучу денег на подготовку планов, он не дал людям никакого шанса высказать свои аргументы. На востоке Лондона одно наследие Древней Греции сокрушает другое. А пантеон на горе Олимп остается в блаженном неведении относительно норм демократии.
