Текст публикуется с любезного разрешения редакции 'Project Syndicate'
Когда мы осуждаем поведение политика, знаменитости или друга, мы часто в конечном счете обращаемся к своим моральным интуициям. 'Просто это не правильно!' - говорим мы. Но откуда берутся эти интуитивные умозаключения? Являются ли они надежными моральными гидами?
Недавно несколько необычное исследование подняло новые вопросы о роли интуитивных реакций во внутренних суждениях. Джошуа Грин, выпускник факультета философии, работающий теперь в области психологии, который недавно перешел из Принстонского Университета в Гарвардский, изучал, как люди реагируют на ряд воображаемых дилемм. В одной дилемме Вы стоите около рельсового пути и вдруг замечаете, что пустой вагон катится в сторону группы из пяти человек. Они все погибнут, если вагон продолжит движение по этому рельсовому пути.
Единственное, что Вы можете сделать, чтобы предотвратить эти пять смертельных случаев, это перевести стрелку, которая направит вагон на боковой путь, где он убьет только одного человека. Когда спрашивают, что Вы должны сделать при таких обстоятельствах, большинство людей говорят, что Вы должны перевести вагон на боковой путь, тем самым спасая четыре жизни.
В другой дилемме вагон, как и прежде, вот-вот убьет пять человек. На этот раз, однако, Вы стоите не около рельсового пути, а на пешеходном мостике над путями. Вы не можете перевести вагон на другой путь. Вы думаете о том, чтобы спрыгнуть с моста перед вагоном, тем самым пожертвовав собой для спасения этих пятерых человек в опасности, но Вы понимаете, что Вы слишком легкий, чтобы остановить вагон.
Рядом с Вами, однако, стоит очень крупный незнакомец. Единственный способ помешать вагону убить пятерых человек - столкнуть этого крупного незнакомца с пешеходного мостика перед вагоном. Если Вы столкнете незнакомца, то он погибнет, но Вы спасете пять других людей. Когда спрашивают, что Вы должны сделать при таких обстоятельствах, большинство людей говорят, что сталкивать незнакомца было бы неправильно.
Это суждение не относится к отдельным культурам. Марк Хаюзер в Гарвардском Университете поместил подобные дилеммы в Интернет-тест, который он назвал 'Тестом на совесть', доступном на английском, испанском и китайском языках. После того, как он получил десятки тысяч ответов, он обнаружил поразительное сходство, несмотря на различия в национальности, этнической принадлежности, религии, возрасте и поле.
Философы озадачены тем, как оправдать наши интуиции в этих ситуациях, учитывая что в обоих случаях выбор, казалось бы, стоит между спасением пяти жизней за счет одной. Грин, однако, был больше озабочен тем, чтобы понять, почему у нас есть интуиции, таким образом, он использовал функциональную магнитно-резонансную томографию или МР-томографию, чтобы исследовать, что происходит в мозге человека, когда они приходят к таким моральным умозаключениям.
Грин обнаружил, что люди, которых попросили сделать моральное умозаключение о "личных" нарушениях, таких как сталкивание незнакомца с пешеходного мостика, показали повышенную активность в областях мозга, связанных с эмоциями. Этого не произошло с людьми, которых попросили сделать умозаключение об относительно "безличных" нарушениях, таких как переключение стрелки. Более того, меньшинство людей, которые считали, что было бы правильным столкнуть незнакомца с пешеходного мостика, потратили больше времени на то, чтобы прийти к такому умозаключению, чем те, которые сказали, что это было бы неправильно.
Почему наши суждения и наши эмоции так отличаются? Большую часть нашей эволюционной истории люди - и наши предки-приматы - жили небольшими группами, в которых насилие могло быть применено только при близком контакте и личным способом в виде ударов, толчков, удушения или с использованием палки или камня для ударов.
Чтобы справиться с такими ситуациями, у нас развились немедленные интуитивные реакции, основанные на эмоциях, на применение личного насилия к другим. Мысль о том, чтобы столкнуть незнакомца с пешеходного мостика, вызывает эти реакции. С другой стороны, только в течение последних двух столетий - не достаточно долго для того, чтобы иметь какое-либо эволюционное значение - мы могли причинить кому-либо вред, переведя стрелку, которая направляет поезд на другой путь. Следовательно, мысль о выполнении этого действия не вызывает такую же эмоциональную реакцию, как сталкивание кого-то с мостика.
Работа Грина помогает нам понять, откуда берутся наши моральные интуиции. Но тот факт, что наши моральные интуиции являются универсальными, и они - часть нашей человеческой природы, не означает, что они правильны. Напротив, эти полученные данные должны заставить нас относиться более скептически к тому, чтобы доверять своим интуициям.
В конце концов, в том факте, что один способ причинения вреда другим существовал на протяжении большей части нашей эволюционной истории, а другой является относительно новым, нет никакого морального значения. Взрывать людей с помощью бомб ничем не лучше, чем избивать их дубинкой до смерти. И конечно, смерть одного человека - меньшая трагедия, чем смерть пятерых, независимо от того, чем вызвана эта смерть. Так что, мы должны думать сами, а не просто прислушиваться к своим интуициям.
Питер Сингер - профессор этики биологических исследований в Принстонском Университете и профессор-лауреат в Мельбурнском Университете. Среди его книг: 'Практическая этика' и 'Пересматривая жизнь и смерть'.
_____________________________________
Copyright: Project Syndicate, 2007.
Перевод с английского - Ирина Сащенкова
