Кремль смягчил свою позицию по Ирану; теперь он с полным основанием рассчитывает на то, что США прислушаются к его мнению по Косово
Кажется дело пошло на лад: Россия начинает сотрудничать с США по иранскому вопросу. На этой неделе в ходе слушаний в Сенате представитель Госдепартамента дал понять, что Россия может оказать давление на Иран, требуя от него соблюдения режима нераспространения ядерного оружия. Очевидно, что Кремль также поддержит дополнительные санкции против Тегерана и не станет поставлять ядерное топливо режиму Махмуда Ахмадинежада (Mahmoud Ahmadinejad). Однако ситуация может и измениться.
Сближение позиций США и Кремля по Ирану отчасти обусловлено нежеланием последнего, чтобы Иран превратился в ядерную державу, тревогой из-за непредсказуемости Ахмадинежада, стремлением не допустить гонки ядерных вооружений на Ближнем Востоке, и раздражением в связи с финансовыми спорами с Тегераном. Однако, помимо этого, Москва дает понять администрации Буша и европейским державам: она хочет, чтобы ее рассматривали как ответственного игрока на международной арене.
Теперь Россия ожидает от США ответных шагов по проблемам, которые Кремль считает важными. И первым в повестке дня стоит вопрос о независимости сербского региона Косово. Этот край, населенный этническими албанцами, был неотъемлемой частью Сербии до 1999 г., когда, в результате организованной Соединенными Штатами натовской интервенции - кстати, без санкции ООН - Косово заняли войска НАТО, установив там ооновский протекторат под фактическим управлением Североатлантического альянса.
Сегодня, израсходовав в Косово миллиарды долларов, НАТО хочет завершить эту операцию. 26 марта на рассмотрение ООН должен быть представлен план поэтапного предоставления независимости этому региону. Правительство Косово согласилось с предлагаемой схемой, однако Сербия, стремящаяся восстановить контроль над краем, ее отвергает. Премьер-министр Сербии Воислав Коштуница (Vojislav Kostunica) заявляет: предоставив Косово независимость, ООН создаст прецедент расчленения суверенного государства, входящего в ее состав, против воли последнего.
Однако на карту в этом вопросе поставлено нечто большее, чем права сербов и косоваров - именно с этим и связаны основные сложности. Москва, обладающая правом вето в Совете Безопасности, четко заявляет, что не поддержит план, который не одобряют сербы. Впрочем, возможно одно исключение: теоретически Москву, наверно, удастся убедить воздержаться при голосовании по Косово в обмен на предоставление независимости пророссийски настроенным сепаратистским анклавам в Грузии.
Подобно Косово эти регионы - Абхазия и Южная Осетия - уже много лет обладают фактической независимостью, а у их жителей имеется длинный список претензий к грузинским властям. Однако Тбилиси считает их неотъемлемой частью грузинской территории; при этом сама Грузия быстро превращается в главное 'государство-клиент' США на Кавказе.
Разумным выходом из этой ситуации стало бы компромиссное решение, способное получить одобрение сербов - либо отказ от предоставления Косово полной независимости, либо передача некоторых районов края в состав Сербии. Это создало бы и подходящий прецедент для решения вопроса об 'отколовшихся' грузинских регионах.
Однако влиятельная группа неоконсерваторов и 'либералов-интервенционистов' в составе администрации Буша и за ее пределами компромиссов не признает. Для них внешняя политика определяется исключительно моральными соображениями; русских они считают 'плохими парнями', которым следует 'преподать урок', а не идти с ними на 'сделку'.
К примеру, Ричард Холбрук (Richard Holbrooke) - один из архитекторов нападения на Югославию в 1999 г. - заявляет, что в косовском вопросе Россия ведет себя 'вызывающе' по отношению к США и их союзникам, а сама эта проблема представляет собой 'важный тест с точки зрения отношений России с Западом'. Кроме того, он выступает за приглашение Грузии в НАТО (вместе с Абхазией и Южной Осетией), чтобы тем самым 'расставить точки над i в отношениях Запада с Россией'.
У Холбрука нашелся союзник и в администрации Буша - Дэн Фрид (Dan Fried), заместитель госсекретаря по делам Европы и Евразии. Он утверждает: нравится это Москве или нет, независимость Косово не станет прецедентом для Абхазии и Южной Осетии. 'Это не создает и не создаст никакого прецедента', - заявил он на брифинге в Госдепартаменте.
Здесь, впрочем, есть одна проблема: Россия не в состоянии помешать Косово обрести независимость, но не позволить Грузии занять Абхазию и Южную Осетию ей вполне по силам. У российских военных есть планы на подобный случай, и они предусматривают не только отражение наступления грузинских войск на эти регионы, но и ответный удар по территории самой Грузии. В свою очередь, грузинский парламент принял постановление о поддержке вступления страны в НАТО; его спикер Нино Бурджанадзе пояснила, что членство в этой организации поможет 'восстановить территориальную целостность Грузии'.
Нетрудно понять, к чему приведет 'жесткая линия' со стороны США - она обернется острым конфликтом с Россией из-за независимости отдаленных регионов, не имеющих особого значения с точки зрения интересов США. При этом подобный конфликт не может не отразиться на важнейших интересах Соединенных Штатов, поскольку он сорвет все усилия по сближению российской и американской позицией в иранском вопросе, и ее превращению в нашего ответственного партнера при решении других проблем.
Американо-российские отношения не могут развиваться в двух параллельных измерениях: мы одновременно требуем от Кремля сотрудничества по таким проблемам, как борьба с распространением ядерного оружия и терроризмом, и с пренебрежением отвергаем точку зрения России в других вопросах. По-моему, очевидно, какое из двух измерений больше соответствует интересам США.
Дмитрий Саймс - председатель Никсоновского центра, издатель журнала National Interest
________________________________________________
Что Буш мог бы ответить Путину без 'политеса' ("The International Herald Tribune", США)
Курс России все еще неясен ("The Washington Post", США)
Доктрина Путина. Россия выходит из тени ("The Washington Post", США)
