Еженедельное приложение 'Lo Specchio'
Есть, пить, любить, верить. Все это есть в наличии, если проводится эксперимент по сведению к минимуму характерных черт термина 'нормальный', прежде чем он трансформируется в площадку для упражнений в описании того, чего мы хотим и чего мы не хотим. В Чечне в порядке вещей не есть, не пить, не любить и не верить. К тому же, все остальное отдано капризам меньшинства, и очень редко строится на базе принципов не применения насилия. Хрупкость предполагаемой 'нормальной' жизни проявляется, внутри границ изолированных северокавказских республик, в упорстве, с которым Кремль желал навязать стратегию 'нормализации'. Чем больше она навязывалась, тем меньше нормальная жизнь проявляла свое человеческое лицо.
Начнем с исторических фактов: термин 'нормализация' был выдуман политологами российского президента Владимира Путина в 2001 году, и он все время стал употребляться для подтверждения тезиса об окончании войны и возобновления восстановления республики. Только каждый раз как происходило что-то новое, это слово, с трудом поддерживаемое политикой правительства, регулярно низвергалось под ударами реальности. 23 октября 2002 года - когда 'нормализации' только-только исполнился один год жизни - чеченская группировка захватывает московский театр на Дубровке, угрожая взорвать его вместе с 700 зрителями, оказавшимися в заложниках, если Россия не выведет свои войска из Чечни. Стремительное нападение российского спецназа, вооруженного токсичным газом, состав которого так и не был обнародован, произошло на заре 26 октября. Официальные цифры были следующими: 50 убитых террористов и 129 погибших мирных граждан. Их них 125 не перенесли последствий ядовитого газа.
О нормализации вновь заговорили в марте 2003 года, после решения Путина провести референдум по принятию Конституции и по утверждению проведения сначала президентских выборов, а потом в законодательные органы. В январе 2004 года даже Колин Пауэлл, бывший тогда госсекретарем США, вовлеченных в борьбу с терроризмом на все 360 градусов, заявил: 'Чечня - это часть России и решение проблемы является вопросом внутренней политики Российской Федерации'. Нормализация, усиленная даже поддержкой международной политики, казалось, начала набирать обороты, но 1 сентября 2004 года школа N1 Беслана, городка в Северной Осетии, на границе с Республикой Ингушетия, была захвачена группировкой, состоявшей из чеченских и ингушских боевиков. В течение четырех дней 32 террориста удерживали 1200 человек. Хаотичное вторжение российских спецподразделений в пространство, которое целыми днями вынашивало злобу и накапливало оружие - до такой степени, что всякий, в момент операции, был вооружен до зубов - не предотвратило кровопролития: 331 человек погиб, в их числе 186 детей.
После Беслана должно было пройти немного времени, прежде чем возвращаться к разговору о нормализации, но к нему вернулись вновь, в конце 2005 года - точнее 23 ноября - в день выборов первого чеченского парламента, после которых к власти официально пришел, в должности премьера, Рамзан Кадыров. Циничный сын такого же циничного Ахмада, президента, следовавшего русской линии, и погибшего в результате покушения на него 9 мая 2004, во время проходивших на стадионе Грозного праздничных торжеств, посвященных Дню Победы.
Так по сей день обстоят дела, и нормализация все еще находится в процессе осуществления, но так как речь идет о Чечне необходимо все время учитывать, что повтор подобных событий всегда застает врасплох, происходит неожиданно, и нужно всегда держать в уме такие специфические черты нормализации как хрупкость, с одной стороны, и прочность, с другой, то есть ее способность разрушаться силой происходящих событий - увы по большей части кровавых - и возрождаться из пепла так как это уже происходило.
По окончании так называемой первой чеченской войны, в 1996 году, из Москвы в Грозный стеклись почти 2 миллиарда евро для финансирования реконструкции. С момента начала второй войны (с 1999 года) большая часть этих денег была утеряна или же вложена в покупку оружия. Сейчас Грозный - это город, который, за исключением площади, названной в честь Ахмада Кадырова, и фасадов домов главного проспекта -выкрашенных совсем недавно - все еще носит следы прошлых разрушений.
Незаасфальтированные и разоренные улицы, жилые дома изрешечены пулями и частично разорены, в то время как от покинутых домов не осталось даже и каркаса. Люди вынуждены бродить среди развалин, отходов, зловонных топей.
В числе действий, предпринятых Рамзаном Кадыровым сразу после его назначения Кремлем на должность премьера - сначала он был лишь вице-премьером, но со смертью отца власть в Чечне полностью перешла в его руки - был объявлен план восстановления. Рамзан начал с описи существующего: в Грозном 1.935 разрушенных домов как в частном секторе, так и принадлежащих государству, из них 33% не подлежат восстановлению, потому что они были разрушены до основания или слишком сильно повреждены (речь идет о 2 миллионах и 500 тысячах непригодных к эксплуатации квадратных метрах). Кадыров пообещал, что к 2010 году улицы, дома и трубы будут в порядке, и уже к 2006 году новые квартиры будут готовы принять жителей Грозного.
Тут необходимо кратко рассказать о 'Компенсации', которая мучает жителей Чечни похлеще малярийной температуры. По окончании второй войны Кремль запустил проект по выдаче компенсации тем, кто потерял жилье. Речь шла об определении стоимости жилья до начала его ликвидации, после чего следовало предоставить запрос компетентным чеченским учреждениям, заполнить ряд анкет, заплатить (в смысле затраченного времени и мучений) свою подать бюрократии и в итоге получить компенсацию, чтобы вложить ее в новое жилье. Без претензий на универсальные выводы, могу сказать, что я не встретил ни одного человека, который бы получил деньги 'компенсации' по-честному.
Самым удачливым удалось удовлетворить свой запрос с третьего раза, но большинство вынуждено было использовать всю сумму, чтобы подкупить служащих, которые занимались выдачей документов. Лидия, пожилая женщина, с который мы познакомились в поезде Москва-Грозный, рассказала о том, что потратила половину своей 'компенсации' еще до того, как ее получила: 'Это была цена, которую необходимо было выплатить служащим, занимавшимся компенсациями'. В итоге, из 10 тысяч евро, которые ей полагались, она получила лишь 4. 'И какой дом я смогу построить за такие деньги?'. Лидия считает, что ей повезло, потому что ее близкие, которые благодаря связям смогли добиться необыкновенных результатов, не отстегнув и рубля за то, что им причиталось, не успели войти в новый дом, который кто-то ночью поджег.
Возвращаясь к проектам по восстановлению, необходимо упомянуть две вещи: или будет предложена новая версия решения проблемы 'компенсации', или же Рамзан совершит чудо и Чечня станет действительно нормальной республикой. Москва уже подтвердила, что ее финансовые вложения составят примерно 22 миллиона евро, сумма будет выплачена сразу плюс ежегодный взнос начиная с 2006 года в 15 миллионов. Среди того, что Кадыров сразу же пообещал своему народу, - бизнес-центр и большой административный центр: 12 гектаров под президентский дворец, дом правительства, здание парламента с садом, гостиницу и стадион. Общая стоимость проекта - примерно 45 миллионов евро, которые еще не понятно откуда должны взяться.
В доказательство того, что нормальность - это вопрос, зависящий от того, как на него смотреть, Рамзан Кадыров в интервью российскому ежедневнику 'Московский Комсомолец' в мае 2006 года привел даже некоторые данные относительно возможностей чеченской банковской системы, которая заметно процветает даже в отсутствии магазинов, если только не считать убогих прилавков, заполненных скудными товарами, ресторанов, баров, строительных фирм или других форм непрерывной деятельности.
У чеченского банка 'Россельхозбанка' 30 тысяч клиентов, и за пять лет он раздал кредитов на 1 миллиард рублей, почти 30 миллионов евро. Также произошло и удвоение налоговых поступлений (8 миллиардов рублей в 2005, в два раза больше, чем в 2004), кроме того должны начать поступать зарубежные инвестиции, в особенности из Китая. Правда непонятно, каким образом китайцы собираются добираться до чеченской столицы, учитывая, что аэропорт Грозного, не использовавшийся с 1999 года, когда он был разрушен бомбами, и открытый несколько недель назад - выглядит как аэропорт-призрак.
______________________________________
Кровопролитные войны России ("The Economist", Великобритания)
Станет ли Грозный прекрасным? ("The Independent", Великобритания)
