На прошлой неделе, сидя в вашингтонском кафе и читая газеты, я наткнулся на статью, от которой чуть не подавился булочкой с черникой. Ее суть сводилась к тому, что увеличение американского контингента в Ираке начало приносить результаты. В Багдаде стало спокойнее, сократилось число убийств на религиозной почве и терактов, операции по 'зачистке и закреплению' в других районах страны доказывают свою эффективность.
Моя реакция не имела ничего общего с недоверием - хотя усомниться в правоте автора наверно стоило бы, если учесть, что на прошлой неделе иракскую столицу потрясла серия кровавых терактов и минометных обстрелов. Стыдно признаться, но у меня в голове мелькнула совсем другая мысль: 'О нет! Я же писал, что увеличение контингента - неудачная идея. Если она сработала, я буду выглядеть идиотом'. Боюсь, сегодня в Вашингтоне такая же мысль посещает не одного меня. Сейчас, когда в Конгрессе идут баталии вокруг нового политического курса по Ираку, мы стали свидетелями сразу двух 'иракских войн'. Одна из них - реальная - идет за тысячи миль отсюда, и на ней гибнут люди. Другая, внутриполитическая война, вспыхнула в Вашингтоне, и здесь 'Ирак' - прежде всего способ подставить подножку оппонентам.
Поскольку предвыборная кампания 2008 г., можно сказать, уже началась, именно эта вторая 'война' приобретает первостепенное значение. Демократы, только что вернувшие себе большинство в Конгрессе, и нацеливающиеся на Белый дом, склоняются к позиции, которую можно подытожить словами 'вывод войск без всяких оговорок'. Руководство партии - в котором тоже царит раскол - практически ничего не говорит о том, что может произойти в Ираке, когда американцы уйдут. В политическом, нравственном и стратегическом плане эта линия весьма опрометчива.
Начнем с политики: позиция большинства демократов, выраженная в законопроектах, внесенных ими в Палате представителей и Сенате, сводится к тому, чтобы добиваться вывода американского контингента к середине 2008 г. Она соответствует настроениям общественности. Поэтому демократы могут заявить (и заявляют), что они обязаны отреагировать на результаты ноябрьских выборов в Конгресс, на которых избиратели по сути 'голосовали против войны'.
Однако в идеале политикам платят как раз за то, чтобы они учитывали последствия своих действий. Если демократы будут проводить безответственную линию, рано или поздно их ждет политическая расплата. Если они будут затягивать выделение средств на ведение войны, чтобы вынудить Белый дом установить четкий срок вывода войск, президент Джордж У. Буш обвинит их в том, что они подрывают усилия американских солдат. Если же к моменту ухода американцев в стране по-прежнему будет править бал насилие, после их эвакуации хаос и кровопролитие в Ираке резко усилятся. И тогда на демократов, возможно, ляжет часть вины, которую сегодня возлагают на подлинного архитектора войны в Ираке - президента Буша.
Демократам нравится думать, что борьба за скорейшее окончание войны дает им не только политическое, но и нравственное превосходство. И они будут правы, если с завершением американского присутствия завершится и насилие в Ираке. На деле же в случае торопливого вывода войск, без реального урегулирования политических и региональных проблем, в Ираке скорее всего разразится полномасштабная гражданская война. Поскольку США стали инициатором этого катастрофического конфликта, их нравственная обязанность - смягчить его наиболее тяжкие последствия, то есть постараться до своего ухода восстановить порядок.
Преждевременная эвакуация будет рискованным шагом и с точки зрения стратегических интересов США. Различные версии о том, что произойдет в случае, если американцы оставят Ирак в ситуации хаоса, выглядят одинаково мрачными и пугающими: гражданская война, создание новых баз террористов, резкий рост иранского влияния в регионе, военная интервенция соседних стран. Подобное развитие событий, конечно, нельзя считать абсолютно неизбежным. Возможно, Америке повезет. Но аргументы демократов о том, что вывод контингента каким-то образом подтолкнет иракцев к устойчивому политическому урегулированию, чересчур напоминают удобную отговорку.
Вы спросите: если таково мое мнение, как я вообще мог выступать против увеличения контингента? Ну, в январе, когда об этом было объявлено, администрация Буша отвергала рекомендации рабочей группы Бейкера-Гамильтона о привлечении Ирана и Сирии к переговорам о стабилизации обстановки в Ираке. Кроме того, было очевидно, что по численности дополнительные силы, отправляемые в Ирак, значительно меньше, чем первоначально предлагалось даже самыми твердыми сторонниками этого шага. Решение чисто военного характера, не подкрепленное адекватными ресурсами, представлялось неудачным вариантом.
Вполне может оказаться, что даже после увеличения американский контингент в Ираке окажется недостаточно мощным, чтобы восстановить контроль над обстановкой. Поскольку еще не все новые части прибыли в страну, обоснованное суждение об этом можно будет составить не раньше лета. Но даже небольшое улучшение ситуации в сфере безопасности можно только приветствовать - по гуманитарным и политическим соображениям.
Важнее другое: похоже, администрация Буша, не слишком афишируя этот факт, готовится последовать главной рекомендации группы Бейкера - о мирных переговорах регионального масштаба. На прошлой неделе в Вашингтоне один высокопоставленный представитель администрации (если пользоваться общепринятым клише) сообщил мне, что госсекретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) надеется еще до конца апреля встретиться со своими коллегами из Ирана и Сирии, чтобы обсудить ситуацию в Ираке.
Эскалация напряженности вокруг Ирана в связи с санкциями ООН и захватом в заложники британских моряков может отсрочить, а то и сорвать этот план. Кроме того, если даже переговоры состоятся, иранцы и сирийцы вряд ли займут на них дружественную позицию и проявят готовность к сотрудничеству. Чтобы региональные переговоры действительно принесли плоды, потребуется немалое время и, возможно, включение в повестку дня других вопросов, которые Америка сегодня обсуждать в этом формате не желает - в особенности о ядерных амбициях Ирана и мирном процессе на Ближнем Востоке.
Однако в долгосрочной перспективе хоть какую-то надежду на стабилизацию, прекращение кровопролития и обеспечение западных интересов в Ираке могут дать действия сразу по трем направлениям: улучшение ситуации в плане безопасности, внутрииракское политическое урегулирование, и смягчение напряженности в масштабе всего региона. С учетом контактов между иракскими вооруженными формированиями, политическими партиями и зарубежными спонсорами, все эти элементы, несомненно, взаимосвязаны.
К сожалению, нет никаких гарантий, что даже самое умелое сочетание дипломатии и силы позволит добиться устойчивого улучшения обстановки в Ираке. Возможно, дело уже зашло слишком далеко. Однако сегодняшняя тяжелая ситуация лишь убедительнее подчеркивает, что американским политикам следует сосредоточить усилия на реальной иракской войне, а не внутриполитических баталиях вокруг нее. Как ни трудно в это поверить, находясь в Вашингтоне, в мире есть более важные вещи, чем вопрос о том, кто победит на следующих президентских выборах в США.
_________________________________
'Объясняю для дураков - это оккупация!' ("Khaleej Times", ОАЭ)
Мы сами виноваты в своем бессилии ("The International Herald Tribune", США)
