Американский план ПРО является риском для безопасности и для урегулирования иранского кризиса
Американские планы размещения элементов национальной ПРО США в Европе вызвали предсказуемую реакцию и дискуссию. Хотелось бы, чтобы открытые дебаты предшествовали столь существенному изменению геостратегического ландшафта в Европе. Ведь речь идет о том, что военное присутствие США на европейском континенте приобретает стратегический компонент впервые после окончания 'холодной войны'.
Вопрос это не праздный и на деле касается всех стран Европы. Реализация односторонних планов, затрагивающих архитектуру европейской безопасности, явно не усилит ощущение безопасности на континенте. При этом возникают естественные вопросы о том, насколько окажутся обесцененными общеевропейские институты и в целом концепция коллективной безопасности. И какая роль отводится НАТО в реализации военно-политической стратегии США, формулируемой, как мы понимаем, в автономном режиме? Многие спрашивают и о том, как все это проецируется на европейской политике безопасности и обороны (ЕПБО) Евросоюза.
Россия связана как с США, так и с Европой узами геостратегической взаимозависимости. В чем мы видим риски американского проекта? Прежде всего, он подвергает эрозии стратегическую стабильность. Надломленным может оказаться режим 'сдержек и противовесов' во всей глобальной политике. Объективная взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями существовала всегда. Кстати, именно поэтому по инициативе США был заключен Договор по ПРО в 1972 году.
Развитие оборонительного стратегического компонента способно обесценивать наступательный потенциал другой стороны. США не ставят для себя каких-либо пределов ни в эволюции боевого оснащения своей базы ПРО в Европе, ни в возможности размещения на ее основе широкой системы средств перехвата на континенте. Шахты, используемые для перехватчиков, опасно копируют установки для пуска МБР. Что тогда в них будет через пять-десять лет?
Мы тем более не можем относиться к этому вопросу изолированно, поскольку базы в Европе - и это особый предмет озабоченности - будет частью глобальной системы ПРО, элементы которой имеют тенденцию к продвижению в сторону российских границ по всему их периметру.
Уже открыто говорят, что впоследствии любая будущая система ПРО НАТО будет подверстана под потребности национальной ПРО США. То есть параметры противоракетной архитектуры в Европе уже сейчас задаются в одностороннем порядке, и это затрагивает интересы всех европейских государств и уж России-то точно.
Если же речь идет о противоракетной обороне, в том числе и Европы, то спросили ли Европу? Тогда и все былые разговоры о коллективной, с участием России работе над противоракетными проектами на континенте теперь тоже под вопросом. Между тем это сотрудничество является важнейшим фактором в преодолении наследия 'холодной войны' и восстановления единства континента.
Россия готова широко смотреть на складывающуюся ситуацию. Но мы не можем безразлично взирать на отсутствие готовности партнеров к коллективному рассмотрению вопроса, включая оценку потенциальных угроз (а они пока не просматриваются), принятие и реализацию совместных решений. К чему эта спешка, почему односторонность? Это вызывает озабоченность. Нам придется формулировать свой ответ, поскольку безопасность России должна и будет обеспечена при любом развитии ситуации. И мы его сформулируем на принципах соразмерности.
Приходится учитывать и другие негативные последствия. Этими планами фактически отрицается возможность противостоять угрозе нераспространения ядерного оружия политико-дипломатическими средствами. Прогресс в урегулировании ядерной проблемы Корейского полуострова говорит о том, что это возможно при наличии доброй воли у всех сторон. То же верно в отношении ядерной программы Ирана, где многое, разумеется, зависит от политики США.
Анализируя заявления американских официальных лиц, трудно не прийти к заключению, что Вашингтон не верит в успех соответствующих многосторонних усилий с участием своих международных партнеров. Какова в таком случае их роль?
Другой момент - все мы исходим из презумпции того, что ведущие державы будут проводить рациональную политику при любых обстоятельствах, то есть устоят и перед искушением силой. Но опыт последних лет показывает, что возможны и серьезные ошибки, и непросчитанная политика, последствия которых должно потом преодолевать все международное сообщество.
С внедрением ПРО создаются материальные факторы, которые будет предопределять военно-политическую и внешнеполитическую стратегию США на многие десятилетия вперед. Вопрос в том, должны ли мы все - не только Россия - стать заложниками реализации такого сценария.
Думаю, что наши партнеры в Европе начинают понимать все значение Мюнхенской речи Президента В.В.Путина. Без нас принимаются решения, которые многое решат за нас и будущие поколения европейцев. Именно сейчас уместен и необходим серьезный разговор по всей этой проблематике.
Мы далеки от того, чтобы кому бы то ни было что-либо навязывать. Необходимый для всех минимум - серьезное обсуждение по существу, а не просто брифинги, не дающие ответов на конкретные вопросы. Если в европейской политике что-то изменилось за последние 15 лет, это требование не может быть неподобающим.
Сергей Лавров, министр иностранных дел РФ
_____________________________________________
Американская ПРО: страхи и побуждения путинской России ("Le Figaro", Франция)
Система противоракетной обороны направлена против России ("Slovo", Словакия)
За кордоном - Россия ("The American Spectator", США)
