Последние события, готовые вылиться в начало нового витка гонки вооружений между Вашингтоном и Москвой, заставили не только вспомнить не очень приятное прошлое, но и подумать о не менее неприятном будущем. Угроза Кремля дать достойный ответ на развертывание американских систем противоракетной обороны в странах Восточной Европы - это знак того, что Россия не собирается жить по законам Pax Americana.
Западу девяностые годы прошлого века и все, что последовало за окончанием 'холодной войны', казались медовым месяцем. Но с точки зрения нового московского руководства, этот медовый месяц больше напоминал изнасилование. Как считают сегодня в Кремле, Вашингтон, Лондон и банда беспринципных российских олигархов, улучив момент, когда Россия была слаба, стали делать с ней все, что хотели. Новый обзор внешней политики России, опубликованный несколько дней назад, не оставляет сомнений в том, что Москва уверена: эра американской гегемонии кончилась.
'Миф об однополярном мире окончательно рухнул в Ираке, - пишет российский МИД. - Сильная, более уверенная в себе Россия стала важной составной частью позитивных перемен в мире'.
В этом документе развивается антиамериканская полемика, начатая президентом России Владимиром Путиным два месяца назад в Мюнхене. Тогда его выступление повергло в шок десятки западных дипломатов.
- Мюнхенская речь стала таким событием, оглянувшись на которое, мы можем сказать: вот, смотрите, именно с этого все началось. Но мы должны были это предвидеть, - утверждает Клифф Купчан (Cliff Kupchan), бывший сотрудник Государственного департамента, а ныне эксперт по политическим рискам консалтингового аналитического центра Eurasia Group.
Путинская Россия не один день подготавливала мир к тому, что в какой-то момент она открыто выступит против лидерства США в международном сообществе. Россия начала жестко противостоять как планам расширения систем противоракетной обороны, так и расширению НАТО на восток. Москва выступила против жестких санкций в отношении Ирана и пока отказывается поддержать разработанный ООН план по предоставлению автономии Косово. Кроме того, Москва явно претендует на серьезное место в политике Ближнего Востока: ее представители встречаются с руководством движения ХАМАС, которых не принимают ни в США, ни в Западной Европе.
С одной стороны, как в российской риторике по противоракетной обороне, так и в сложностях, на которые день за днем натыкается Совет Безопасности ООН при обсуждении спорных вопросов, явственно слышится эхо времен 'холодной войны'. На поверку же между нынешними трениями и характерным для советской эпохи постоянным соперничеством оказывается больше различий, чем сходств.
Прежде всего, при рассмотрении спорных вопросов стороны больше не оглядываются на возможность взаимно гарантированного уничтожения. Большую часть своих межконтинентальных баллистических ракет Россия и США по-прежнему направляют друг на друга, но уже не приводят их в состояние полной боевой готовности. Кроме того, между этими двумя странами больше нет глобальной идеологической борьбы. Идеологическая агония одолевает, если уж на то пошло, именно Вашингтон с бушевской доктриной борьбы против экстремизма путем экспорта демократии. На этом фоне тем более отчетливо выделяется образцовый прагматизм доктрины Путина, в которой подчеркивается значение национального суверенитета, а безусловный приоритет в разрешении спорных вопросов отдается ООН. И красной нитью через эту доктрину проходит требование Москвы, чтобы ее взгляды обязательно принимались во внимание.
Корни этой доктрины уходят в экономику и в годы правления Бориса Ельцина, когда обнищавшая Россия прямо-таки просилась в 'младшие братья' к Западу. Сегодняшние обитатели Кремля считают этот период истории своей страны временем национального унижения.
- Движущая сила путинской России - навязчивая идея, сформировавшаяся в девяностые годы, - сказал один дипломат. - Это идея о недопустимости нестабильности и слабости, с которыми столкнулась в те годы Россия.
С началом роста цен на нефть и газ ситуация изменилась. Россия больше не должна всем на свете, она уверена в себе, что и было со всей серьезностью продемонстрировано во время саммита "Группы Восьми" в Санкт-Петербурге в 2006 году. По словам одного западного чиновника, который там был, 'вдруг оказалось, что и костюмы они носят как надо, и часы у них нормальные, и машины соответствуют'.
Однако в страну пришли не только западные понятия о благосостоянии и благополучии. В страну также пришло осознание того, что Россия не должна быть поглощена Западом. Если правительство Ельцина еще заигрывало с идеей о вступлении в Европейский Союз, то сегодня эта идея глубоко похоронена. В статье, написанной к 50-летию Евросоюза, Путин открыто заявил, что Россия 'не собирается ни входить в Евросоюз, ни вступать с ним в какую-то форму ассоциации'.
Сегодня отношения Москвы с Европой определяются ее положением поставщика нефти и газа для всего континента. Примечательно, что Россия применяет тактику, более характерную для крупной корпорации, стремящейся максимально усилить свое положение на рынке. Россия стремится договариваться не с Европейским Союзом в целом, а с отдельными европейскими странами: с Германией она заключила договор о строительстве газопровода Nord Stream по дну Балтийского моря, с Венгрией договаривается о строительстве дополнительной ветки другого своего газотранспортного проекта. Тем самым Москва наносит удар за ударом по общим усилиям ЕС, направленным на снижение своей зависимости от России - в частности, по транспорту каспийского газа через Турцию.
После того, как Москва перекрыла газовый кран Украине, Беларуси и Литве, в Европе появилось беспокойство, что рано или поздно Россия постарается конвертировать свое влияние на рынки континента в новую политическую гегемонию. Однако бывший военный стратег России Дмитрий Тренин считает, что те, кто так думает, не понимают сущности путинской эры. По его словам, России нужно лишь получить максимум прибыли от потребителей ее продукции - только и всего.
_______________________________
'Новый курс' России ("Business Week", США)
Почему бы России не рявкнуть в ответ на угрозы? ("Le Figaro", Франция)
