Шесть огромных фургонов, обклеенных красными звездами, составляют автопарк транспортной фирмы Ежи Шиманьского из Орли, что в Подлесье. Недавно один из них остановили в Таллинне местные полицейские. На ломаном русском они пытались втолковать, что в Эстонии наступила эра полной декоммунизации, и использовать советские символы 'nie lzja'. Они никак не могли поверить, что в Польше еще сохранились следы коммунистического прошлого.
- Они хотели оштрафовать водителя, но ограничились предупреждением, - говорит 46-летний Шиманьский, который помимо звезды разместил на тентах грузовиков и адрес: г. Орля, ул. Красной Армии, 11. - Это не сантименты, а хорошая реклама, - добавляет он.
Через 17 лет после смены строя таких улиц в Польше больше десятка. В Проховицах и Шклярской Порембе, в Нижней Силезии, в Тшчели, в Любушском Воеводстве, Белом Боре и поморских Добжанах. . . И, наверняка, во многих других городах и весях, чьи жители до сих пор болезненно адаптируются к условиям свободного рынка в третьей Речи Посполитой, а о четвертой Речи Посполитой узнают, в основном, по телевизору.
Однако с четвертой Речью Посполитой дело обстоит так же, как с экономикой, о которой Уинстон Черчилль однажды сказал, что если ею не интересоваться, то рано или поздно она заинтересуется вами сама.
- 'Право и справедливость' внесет законопроект о переименовании, - объявил несколько недель назад Ярослав Качиньский. Он также напомнил, что конституция запрещает коммунистическую пропаганду. В Польше не должно быть памятников коммунистам и улиц, названных в их честь, - заявил премьер. - Переименование должно производиться местными властями. Если они будут сопротивляться, то этим в принудительном порядке должны заняться воеводы.
Итак, по польским гминам кружит призрак декоммунизации, доводя до белого каления сельских старост, бургомистров и депутатов. Я решил проехать по следам Красной Армии, чтобы понять, в чем дело.
Геополитика в Орли
Однажды Ежи Шиманьский уже выиграл битву за улицу Красной Армии. Несколько лет назад Михал Минцевич, местный патриот, журналист и депутат самолично хотел лишить жителей красного горба. - Я собирал подписи за ликвидацию названия в течение двух месяцев. Большинство было за, - вспоминает он. - Но когда я закончил сбор, следом за мной двинулся Шиманьский с вопросом: а чем вам, люди, Красная Армия мешает? Те же люди, что вначале поддержали изменение названия улицы, теперь клялись в обратном, после чего подписались по второму разу - на списке противников декоммунизации.
Небольшая Орлинская гмина (насчитывает 3,45 тыс. жителей) расположена недалеко от белорусской границы. В Подлесье она известна местной 'шептуньей' - знахаркой, заговаривающей болезни. Промышленности тут никакой, в центре стоит старая синагога, на окраине - кладбище красноармейцев. Еще недавно были живы орлинцы, призванные во время Второй мировой войны в Красную Армию. Здесь политические симпатии всегда были на стороне левых.
- Еще недавно даже у орла на здании муниципалитета не было короны, - с горечью говорит Михал Минцевич.
- Но солдаты, покоящиеся на местном кладбище, пришли сюда не на дискотеку; они погибли, сражаясь с немцами, - парирует Шиманьский.
Зачем Шиманьскому защищать идеологически чуждые названия? Он говорит, что ему, как предпринимателю, нужно отделять политические эмоции от чистой экономики. Он посчитал, что замена тентов на автомобилях обойдется примерно в 40 тысяч злотых [ок. 14,5 тыс. долл. - прим. пер.] - каждый по 6,6 тысяч, кроме того, замена регистрационных и банковских документов, обмен печатей. Как тут не протестовать? - Да еще и предлагавшееся новое название - Новый Свет - подходит неухоженной улочке как свинье хомут, - говорит бизнесмен.
О сути орлинского противостояния рассказала мне пенсионерка Вера. Она закутана в платок, в авоське хлеб и молоко. - Качиньский по нашей улице не ездит, зачем же он лезет в наши дела? - говорит она, по-восточному растягивая слова. - Может, если бы денег дал, то мы бы еще подумали, менять или не менять. . . Менцевич нам тут уже поменял название одной улицы: Сверчевского на Сенкевича. Глупо, потому что Сверчевский был порядочным генералом. [. . .]
Оппозиция как помеха в Проховицах
Если привязанность жителей Орли к улице Красной Армии можно объяснить геополитическим положением, то в случае Проховиц в Нижней Силезии почти в пятистах километрах к западу от Орли, такое объяснение не пройдет. А декоммунизатору тут было бы чем заняться.
С бургомистром Галиной Колодзейской и секретарем Марией Ставицкой-Рукавичкин мы встретились в магистрате. Гминой Проховице руководят женщины; они занимают большинство руководящих должностей. Мы внимательно рассматриваем список 47 проховицких улиц. Дамы вслух рассуждают: - У нас есть улица Сверчевского, есть улица 22 июля, есть второй армии Войска Польского, хотя я не понимаю что плохого в армии? - размышляет пани бургомистр.
- Дальше. . . Армии Людовой, Молодой Гвардии, Жимерского. . . Подозрительный генерал, этот Жимерский. Обозначим его красным кружочком.
Секретарь: - Улица 1 мая. . . эээ. . . это более международная дата. . . Дальше вроде все в порядке. Но вот Передовиков Труда, тоже может не понравиться. Еще два квартала: XXV-летия ПНР, и XXX-летия. Надо заменить. Остальные улицы политически нейтральны.
На подозрительных улицах живет 693 жителя. Дамы из управления даже думать не хотят о том, что будет в случае декоммунизации сверху, (ибо инициативы снизу не предвидится), и люди начнут требовать денег за обмен документов.
Гмина Проховице в упадке. Последнее крупное событие произошло здесь в 1993 году, когда через городок промчался эшелон, которым из Легницы в Брест отправились последние советские солдаты. Если бы кто-то и захотел, то все равно бы не успел кинуть им красных гвоздик на прощание. [. . .]
Анне Буховской 82 года. Пенсия, много времени и окошко, выходящее прямо на улицу Красной Армии, - это все, что у нее есть. Она немало удивлена тем, что правительство хочет изменить ее адрес. - А чем это название не устраивает? Мне важно, какие люди здесь живут, хорошие или плохие. Чтобы не было воровства и аварий. Чтобы с почтальоном ничего плохого не случилось, потому что пенсию не донесет. Чтобы ноги не болели, потому что ходить трудновато. . . - говорит она и отворачивается к своему окну в мир. [. . .]
Совсем иначе думает Зофья Беднаж, так же, как и Мария, бывшая работница птицефабрики. Они с мужем живут в однокомнатной квартире на первом этаже недалеко от рынка. Живут тут недавно, потому что бывшая муниципальная квартира со всеми удобствами стала им не по карману. Залезли в долги, и теперь вынуждены жить на ул. Красной Армии скромнее, с кафельной печкой. Почти половина ее пенсии в 800 злотых идет на оплату квартиры.
Пани Зофья любит смотреть телевизор и следит за событиями. Она заявляет, что хочет заменить название улицы, потому что оно ассоциируется с Россией. - А это не очень хорошо, - она ищет взглядом поддержку. И извиняется, что на такие важные темы говорит стоя, потому что очень спешит - надо внучку отвести в школу.- Я всегда была на стороне 'ПиС', верила, что Качиньские сделают что-то хорошее. И до сих пор верю, - добавляет она. - Но, думаю, им это не удастся, потому что оппозиция все время мешает. Ну скажите мне, зачем эта оппозиция-то нужна? Если бы их не было, Польша была бы Польшей. А по поводу названия улицы, что остальные-то говорили? Что против? Ну, тогда я тоже против. [. . .]
Разговор о классовой бдительности в Белом Боре
[. . .] Поморский городок Белый Бор, расположенный в четырехстах километрах к северу от Проховиц, ранее был знаменит лишь государственным конезаводом, греко-католической церковью, построенной по проекту знаменитого художника Ежи Новосельского, и активной украинской диаспорой, привезенной сюда в 1947 году в рамках Акции 'Висла'. Теперь местные власти также хвалятся в интернете последней в Польше улицей Красной Армии.
Бургомистр Франчишек Лех Квасьневский (случайное совпадение) не скрывает своего удивления, когда я говорю ему, что таких мест в Польше больше. - Если прикажут сменить, сменим, - говорит он, подчеркивая, что с Красной Армией его ничего не связывает. Правда, как директор лесопилки, он был членом ПОРП, но в 1980 г. записался в 'Солидарность', а в 1981 г. был единственным в своем отделе, кто выбросил партийный билет. Правда, долго без билета он не ходил - пришлось получить новый. - Грозились, что уволят с работы, и жену тоже, - рассказывает он. Ну, я и спрятал партбилет в карман. Сделал это для жены. Хотя потом меня и так уволили, - с грустью вспоминает он.
- А что касается Красной Армии, то все же факт, что она нас освободила, - говорит бургомистр - А что по дороге они еще много чего нехорошего сделали, так это уже другая история, - добавляет он. Квасьневский предпочел бы сначала изменить название улицы Жимерского, потому что именно на ней стоит городская администрация. - Больше, кажется, нечего менять? - неуверенно говорит он.
- А улица 26 февраля? - спрашиваю я его. - Это дата освобождения Белого Бора Красной Армией.
- А я и не знал! - признается бургомистр. Ему уже не очень хочется говорить о политике.
- Хорошо, но есть еще улица Бдительности, - озадачиваю его. - Она у вас не ассоциируется с классовой бдительностью?
Бургомистр подозрительно на меня смотрит, как будто хочет проверить, не провокатор ли я. Некоторое время мы глядим друг на друга, как чекист на чекиста и, наконец, приходим к выводу, что у бдительности много значений. [. . .]
Юзеф Икало, 70-летний житель Белого Бора, попал в Поморье в ходе Акции 'Висла'. Всю жизнь он прожил на улице Красной Армии, и не видит причин менять ее название.
- По-моему, такая улица - это память об истории, независимо от того какой она была. Но если бы это была, скажем, улица Рокоссовского, то ее надо было бы переименовать. Он ведь был предатель, - говорит он, растягивая слова.- Официальная пропаганда говорила, что он был сыном варшавского каменщика, а на самом деле его с Востока импортировали.
Сам Икало после войны был в польской армии телеграфистом. Он принимал 22 группы по 5 букв в минуту. Неплохой результат. Ему предлагали работу в милиции и на флоте. Не пошел, потому что не хотел связываться с властями. Работал на стройке, а потом 12 лет крутил кино в местном кинотеатре 'Лавичка'. Самым большим хитом был фильм 'В окопах Сталинграда'. Он пускал его по три раза в неделю. Зал был всегда полон, по двести человек. Народ свозили из местных совхозов.
Можно сказать, что Юзефу Икало повезло в жизни. Он вырастил детей, получает пенсию, имеет собственный угол. Жалеет только, что уже не сможет играть на саксофоне.
Когда-то у них был свой ансамбль. Как-то раз шел он на репетицию, а тут соседка закричала, что умер аккордеонист Михал. Упал и уже не встал. Умер от инфаркта. Через неделю на мотоцикле 'Ява' разбился барабанщик. Икало впал в депрессию, и врач запретил ему играть. Саксофон продал. Через несколько месяцев новый саксофонист пошел на охоту и там его кто-то убил. И тогда Юзеф решил, что никогда больше не будет играть. - Вот что такое настоящая жизнь, дорогой мой. А вы все про смену табличек.
