Когда 23 апреля скончался Борис Ельцин, все российские телеканалы выжидали почти три часа, прежде чем сообщить об этом. Они боялись сказать что-либо до того, как прозвучит мнение Кремля. Три дня спустя, в послании к Федеральному Собранию Владимир Путин объявил о введении Россией одностороннего 'моратория' на выполнение договора 1990 г., регулирующего численность и размещение обычных сил в Европе. За несколько дней до этого около 4 000 милиционеров разогнали несколько сот демонстрантов с жестокостью, поразившей даже некоторых правительственных чиновников и депутатов.
Даже по меркам России Путина эти эпизоды выделяются своей вопиющей авторитарной наглостью и пренебрежением общественным мнением в стране и за ее пределами. Государственный секретарь Кондолиза Райс, прибывшая на переговоры в Москву, может собственными глазами увидеть, что стоит за все большим обострением отношений между двумя странами и все более суровым внутриполитическим климатом в России: нервозность, которую президентские выборы 2008 г. создают в Кремле уже сегодня.
Несмотря на то, что официальная пропаганда ежедневно убеждает граждан в том, что передача власти в марте 2008 г. пройдет мягко и безболезненно, вопрос о преемнике еще не решен. Ослабление или даже ликвидация того, что можно назвать гасителем колебаний демократии, придающим легитимность процессу и результату передачи полномочий - выборные местные власти, независимый парламент и СМИ, настоящая оппозиция - ведет к повышению неопределенности и риска. Основание пресловутой 'вертикали власти' (так называют систему господства Кремля над политикой и ключевыми секторами экономики страны) непрочно. Ступени, ведущие вниз, прогнили и, вероятно, не вынесут большой нагрузки.
Помимо этих проблем, характерных для смены власти при авторитарном режиме, ситуация в сегодняшней России серьезно осложняется еще двумя моментами. Первый - это традиция российской и советской политической культуры, которую так упорно пытались преодолеть Михаил Горбачев и Борис Ельцин, но которой, по всей видимости, восхищается и стремится подражать Путин (оплакивавший распад Советского Союза как 'величайшую геополитическую катастрофу ХХ века'). Даже при царях было непросто с передачей власти наследникам, и немало легитимных претендентов на престол (или даже тех, кто по праву на нем восседал) было задушено, утоплено, зарезано или вынуждено уйти в монастырь. В советские годы ни один предполагаемый наследник не пришел к власти. Ленин никогда не хотел видеть на своем посту Сталина; Сталин - Хрущева; Хрущев, свергнутый партийной верхушкой, не 'помазал на царство' Брежнева; Брежнева - Андропова; Андропов - Черненко; Черненко - Горбачева.
Вторым препятствием мягкому переходу власти является то, что ставки неимоверно высоки. За всю многовековую историю патримониального государства, при котором политическая власть означает собственность или контроль над значительной частью природных богатств страны, призовой фонд никогда не был так высок: ежедневно по трубопроводам за рубеж перегоняется 19 000 баррелей нефти, что приносит стране 500 млрд. долларов в год.
Какие бы обещания относительно грядущего дележа богатств ни давались вероятным преемникам и их предвкушающей наживу свите, вертикаль власти - это довольно хрупкий элемент политической конструкции. Проблема в том, что доходных должностей в российской политике и ежедневно расширяющемся государственном секторе экономики просто не хватит на всех претендентов. Число постов председателей думских комитетов (а утверждается, что ставка за внесение законопроекта на рассмотрение составляет миллион долларов) и губернаторов ограничено; не все желающие могут занять высокодоходные должности в налоговой полиции и таможне, возглавить компании нефтегазовой, металлургической, оборонной, автомобильной и авиационной промышленности.
При созданном Путиным режиме, где победитель получает все, решение президента о передаче полномочий вряд ли предвещает период уверенности и спокойствия. По словам Марка Урнова, одного из самых проницательных политических наблюдателей в России, 'тем, кому не удалось стать наследниками, нечего терять. Ставки сделаны, остается лишь драться'.
В путинской России не бывает 'хромых уток' - бывают только мертвые. Таким образом, выбор преемника следует оттягивать до последнего момента - чтобы не позволить обойденным сплотиться или даже примкнуть к демократической оппозиции. Самый страшный сон Кремля - это такой альянс плюс потенциально нарастающее народное движение за свободные, честные и никем не манипулируемые выборы, подобное 'оранжевой революции' на Украине 2004-2005 гг. Игры с назначением преемника могут продолжаться до осени, и, если вы поставите небольшую сумму в рублях (а российская валюта стабильно укрепляется относительно доллара) на то, что им не станет ни один из нынешних фаворитов - ни Дмитрий Медведев, ни Сергей Иванов - то это будет не самая неразумная инвестиция.
Но управление процессом передачи власти путем сохранения напряженности среди элит - лишь один из источников беспокойства Кремля. Другим является комплекс потенциальных экономических и социальных проблем, вызванных тем, что структурные реформы, призванные снизить зависимость от экспорта энергоносителей, были сорваны, заморожены или просто прекращены, 'человеческому капиталу' не уделялось должного внимания, а промышленная инфраструктура до крайности изношена. Замаскированные нефтяным богатством и обойденные вниманием запуганных СМИ эти политические бомбы с часовым механизмом тикают все громче.
Несмотря на регулярные, почти ритуальные официальные призывы к отходу от ресурсной экономики и переориентации на наукоемкие высокотехнологичные отрасли, достижение этой цели затруднено идеологически мотивированным возвращением к увеличению контроля государства и страхом перед частной инициативой и созданием частного богатства. В реальности растущая экономика России (и, таким образом, 'стабильность', на которой основана популярность Путина) остается крайне уязвимой перед колебаниями цен на нефть. Сегодня как минимум треть бюджетных поступлений обеспечивают доходы от экспорта нефти. По данным исследования Всемирного Банка, рост ВВП превышал 5 процентов 'только при повышении цен на нефть'. Независимые российские эксперты склонны считать, что резкое падение цены на нефть до 40 долларов за баррель (не говоря уже о более низкой отметке) немедленно и крайне негативно отразится на экономике и уровне жизни.
Если не считать запоздалого повышения зарплат учителям и врачам, то 'национальные проекты' в области здравоохранения и образования, с большой помпой запущенные правительством в 2005 г., сделали очень мало для того, чтобы реформировать государственную нищую, негибкую и отсталую систему здравоохранения и образования, унаследованную от Советского Союза. Несмотря на рост цен на нефть, Россия в 2005 г. (последний год, данные по которому доступны) потратила на здравоохранение меньшую долю ВВП, чем в 1997 г. - в самом начале хрупкого возрождения экономики в постсоветский период. По данным общенационального исследования, проведенного в августе 2006 г., 70 процентов респондентов заявили, что они и их семьи не могут рассчитывать на 'хорошее' медицинское обслуживание.
Баснословные прибыли от продажи углеводородов нисколько не способствовали увеличению продолжительности жизни, которая по сей день ниже, чем в Китае или Индии. Кроме того, Россия является мировым лидером по несчастным случаям в промышленности, на дорогах и в воздухе. Растет уровень преступности: за последние шесть лет число убийств увеличилось на 10%, а преступлений, связанных с наркотиками - на 73 процента.
С учетом резкого падения численности рабочей силы, особенно, среди мужчин, ведущие российские экономисты оценивают, что соотношение работников к пенсионерам составит один к одному 'в ближайшем будущем'. Однако уже сегодня средняя пенсия составляет 25% от средней зарплаты - это самая низкая пропорция в Европе. Рядовой пенсионер получает 3 000 рублей (115 долларов), в то время, как минимальные расходы на питание (как написала одна российская газета, 'чтобы не умереть с голоду') составляют 1 500 рублей. В правительстве уже начали говорить о повышении пенсионного возраста как о единственно возможном решении - вероятно, 17 миллионов мужчин и женщин, рассчитывающих выйти на пенсию в ближайшие 10 лет, будут протестовать против этого, и не исключено, что насильственными методами.
Россиян, желающих работать и тем самым добиться чего-то в жизни, становится все меньше, но и они ежедневно натыкаются на препятствия, созданные коррупцией. Взяточничество 1990-х кажется детским лепетом по сравнению с сегодняшним днем. Масштабы и ставки возросли многократно. В рейтинге Transparency International Россия находится на 121-м месте из 163 государств, уступая Албании, Казахстану и Замбии и идя вровень с Бенином, Гамбией, Гондурасом и Руандой. Обретение судами независимости, бывшее одним из самых многообещающих достижений девяностых, закончилось фарсом процесса Ходорковского и шпионских скандалов. Не только предприниматели, ставшие сегодня 'законной добычей', но и рядовые россияне все менее могут надеяться на защиту судов от ненасытных и некомпетентных бюрократов всех уровней.
Более того, российское государство неспособно предоставить своим гражданам широкую и эффективную защиту в прямом смысле этого слова. Если Чечню сегодня 'усмиряют' бывшие боевики-исламисты, переметнувшиеся на другую сторону, то многонациональный Северный Кавказ практически неуправляем - особенно, Дагестан, крупнейшая из его 'автономных республик'. Традиционные вооруженные силы совершенно не способны противодействовать новым угрозам. Российская армия - неэффективный реликт царского и советского прошлого - для сегодняшних призывников представляет собой нечто среднее между тюрьмой и камерой пыток.
Каждая семья старается сделать все для того, чтобы защитить своих парней от армии, поэтому в армию попадают все больше подонки общества - практически неграмотные молодые люди, зачастую с криминальным прошлым или опытом потребления наркотиков. Денег для того, чтобы перейти к современным, гибким, мобильным, хорошо оснащенным, обученным и мотивированным вооруженным силам, более, чем достаточно. Эту идею поддерживают миллионы россиян. Сам президент Путин обещал в начале своего первого срока провести реформу, но позже от нее отказались.
Каждый из этих тлеющих кризисов может быстро разгореться. Не может не тревожить и перспектива того, что они произойдут одновременно. При падении цен на нефть это могло бы привести к катастрофическим последствиям. Однако в силу преднамеренного ослабления посреднических демократических институтов, центр политической тяготения смещается на самый верх, что делает Кремль ответственным за все, что идет не так в любом уголке страны.
Все действия российских властей в ближайшие 12 месяцев будут нести на себе отпечаток этого чувства уязвимости и нацелены на то, чтобы не допустить умножения непредвиденных последствий передачи власти или даже потери контроля над этим процессом на фоне навязчивого стремления коррумпированного государства к контролю над еще большей долей нефтяного богатства страны.
Леон Арон, научный сотрудник American Enterprise Institute, автор книги "Russia's Revolution: Essays 1989-2006" ('Российская революция: Эссе 1989-2006'), вышедшей в издательстве AEI Press и поступившей в продажу 25 апреля.
____________________________________
Путина на третий срок! ("The Spectator", Великобритания)
Президентские выборы в России: кандидаты выходят на старт ("The Financial Times", Великобритания)
