С тех пор, как в 17 лет Владимир Буковский создал подпольный журнал, он остался все тем же: любое ущемление прав, включая запрет на курение, его возмущает, и он начинает курить одну сигарету за другой.
'В Америке, - рассказывает он, - нигде нет даже запрещающих табличек, и поэтому я закуриваю в аэропорту, а когда ко мне подходит полицейский, говорю, что не знал о запрете, а вокруг меня собирается толпа, которая с завистью вдыхает дым и вполголоса благодарит меня'. Та же самая техника, которую он использовал в ГУЛАГе, вовлекая заключенных в протесты, педантично придерживаясь законов. В другом мире, через тридцать лет, он не изменился. Сейчас он борется против Путина, и внутренний инстинкт диссидента делает его агрессивным евроскептиком. Приверженец кардинальных решений, он требует отмены 'бюрократического чудовища' ЕС.
В Италии только что вышла его книга EURSS - Европейский Союз Советских Социалистических Республик, в которой он вместе с Павлом Строиловым рассказывает, цитируя московские архивы (забавные в своей сюрреалистичной серьезности), о проектах Горбачева и его европейских собеседников построить 'Общий дом', который должен был интегрировать СССР 'с человеческим лицом' в новую Европу.
- Почему все сходили с ума по Горбачеву?
- Для европейских левых советский коммунизм никогда не был преступным, они считали его блудным сыном, который наконец возвращался в лоно социализма. Правые же, однако, никогда не понимали коммунизма, поскольку чтобы его понять его надо пережить. Они считали его русской причудой, надеясь, что хороший царь смог бы его изменить. Горбачев ловко сыграл на чувствах обеих сторон, и все были счастливы, что проблема решилась сама собой.
- Ваша книга начинается с беседы Алессандро Натты с Горбачевым в январе 1986 года о европейском социализме. Вы рассматриваете Италию, как ключевую страну в проекте возрождения социализма?
- Когда я изучал архивы, у меня сложилось такое впечатление. ИКП была не только самой крупной коммунистической партией Запада, но также и наиболее умной, понявшей раньше других, что единственное спасение социализма заключается в конвергенции с капитализмом.
- Эти беседы, переполненные идеологическим жаргоном и грандиозными планами в то время когда рушились стены, выглядят сюрреалистично. За три месяца до распада СССР Горбачев и Миттеран обсуждали новый европейский порядок, в основу которого были положены на Европейском Союз и возрожденный СССР. Чем объясняется эта слепота?
- Идеологией одних и прагматизмом других. СССР был уже почти банкротом, но в этот момент даже такие личности, как Тэтчер, Рейган и Коль решили помочь Горбачеву. И таким образом вместо того, чтобы раз и навсегда покончить с коммунизмом на Востоке, были созданы предпосылки для его возрождения на Западе. 'Холодная война' не была выиграна, и она не была выиграна нами.
- Значит, новые антипутинские диссиденты не могут рассчитывать на Запад?
- Сегодня настоящую опасность представляет не Путин, а именно Запад. От врага ничего хорошего ты не ждешь, поэтому справедливо его считать негодяем. Друг - вот проблема. Представьте себе, что в 1955 году к власти в Германии пришел бы бывший офицер СС. Однако приход полковника КГБ Путина приветствовался всеми. Во времена 'холодной войны' многие на Западе считали СССР врагом и действовали соответствующим образом. Но сегодня никто по-настоящему не считает Путина врагом, несмотря на то, что он постоянно провоцирует Запад. Он убил британского гражданина Александра Литвиненко на британской же территории. В прежние времена Королевский флот сразу бросил бы якорь у Петербурга, сейчас же - тишина. Это напоминает политику умиротворения Гитлера. А если завтра Путин оккупирует Грузию? Ведь действительно, пока этим делом не займется лондонский Reform Club, на Западе никто и пальцем не пошевелит.
- Путин хочет возвращения к СССР?
- Советский социализм имел проект глобальной экспансии. Нынешняя же Россия хочет только, чтобы ее уважали и боялись, у нее - комплекс неполноценности, она прославляет прошлое, но мечтает о деньгах, успехе и роскоши. Тоталитаризм требует критической массы фанатиков, что при системе тотальной коррупции невозможно.
- Вы чувствуете родство с новыми диссидентами?
- Если бы у нас тогда был Интернет! Вы представляете, что значит переписать от руки и распространить 'Архипелаг ГУЛАГ'! Полная закрытость государства уже невозможна по технологическим мотивам. Но и противники изменились: раньше для каждого убийства КГБ требовалось разрешение ЦК. Сегодня убивать гораздо легче, Литвиненко рассказывал мне, что один его коллега просил его о помощи в убийстве одного предпринимателя за 20 тысяч долларов.
- Но ведь что-то изменилось, люди выходят на площадь?
- Слишком много апатии. Мой друг Гарри Каспаров - надеюсь, что не убьют и его - может объединить максимум 5-7 тысяч человек. Нам в 1970-е годы, возможно, было легче. Даже мои надзиратели в лагере слушали Би-би-си и симпатизировали диссидентам. Сегодня большинство русских не хочет ничего. Тысячи молодых людей, самые умные иммигрируют, и мы не можем просить их остаться, обещая, что через 30 лет что-то, возможно, изменится.
- А раньше никакой надежды?
- Не знаю, но Россию мы потеряли. Сегодня линия фронта - Запад. До тех пор, пока не исчезнет неокоммунизм, невозможно вернуть Россию к демократии. Однако ясно, что в 2008 году режим не изменится и Кремль завершит операцию под названием 'наследник Путина'.
- Путин не хочет остаться?
- Нет. Я вижу, что он устал. Но он не свободен, он человек корпорации, которая боится изменений и хотела бы удерживать его до последнего, как это было уже с умирающим Брежневым.
- Вы знали многих представителей КГБ. Путин напоминает вам кого-нибудь?
- Многих. Особенно тех, кто следили за мной. Тех, чьих лиц ты не запоминаешь - слишком они незначительны.
_____________________________________
Владимир Буковский: У стены лжи ("Corriere Della Sera", Италия)
Владимир Буковский: Лицензия на убийство ("The Times", Великобритания)
