На прошлой неделе уроки в школе, где учится моя дочь, были отменены на целый день из-за угрозы взрыва. Угроза взрыва. В средней школе для учеников пятых-восьмых классов. Вероятно, какой-то идиот (на момент написания этой статьи неизвестно, был ли он взрослым или ребенком), послал сообщение о заложенной бомбе на адрес электронной почты школы.
Хорошая новость заключается в том, что компьютерные специалисты обычно могут определить, откуда пришло сообщение. Плохая новость - утром того дня, в который мы узнали о бомбе, никто нас ни о чем не предупредил. Мы - два балбеса в форме - стояли на остановке в ожидании школьного автобуса и наслаждались свежим весенним утром.
Не дождавшись автобуса, я загрузил дочку в машину и повез ее в школу. Когда мы приехали, парковка была пуста, поэтому до нас дошло, что школа закрыта. . . возможно, из-за отключения электричества, утечки газа или из-за того, что неожиданно закончились сосиски в тесте.
Я подъехал к входу, дочь побежала к дверям и увидела внутри учительницу, которая открыла дверь, объявила: 'Школа закрыта... ммм. . . из-за угрозы взрыва' и закрыла дверь.
Тогда мы покинули территорию школы. Пожалуй, когда речь идет о взрывном устройстве, ожидаешь несколько иного плана действий в чрезвычайной ситуации. Но об этом мы поговорим на следующей встрече Ассоциации родителей и учителей.
Когда мы отъезжали от потенциального эпицентра, я заметил, что моя дочь впечатлена тем, что ее школа оказалась достаточно серьезной для того, чтобы в ней заложили бомбу. Чувствуя, что настал момент родительской педагогики, я выключил радио и серьезно посмотрел на нее.
'Милая моя, во-первых, 'Аль-Каида' не выбрала своей целью твою школу, по крайней мере, пока. Похоже, какой-то малолетний тупица пытается избежать контрольной. Во-вторых, ты называешь это угрозой взрыва?'
Моя дочь, чувствуя, что я сейчас ударюсь в родительские воспоминания, потянулась за своим iPod (примечание автора: я не получаю вознаграждение за скрытую рекламу, хотя и не прочь рассмотреть такой вариант).
По экрану пошли помехи, и я затянул ностальгическую песню: 'Вот когда я был ребенком, у нас была угроза взрыва. Вот это я понимаю. . . Да, Нелли, в те времена нам реально угрожали. . .'
Не знаю почему, но когда, разговаривая с дочерью, я ударяюсь в родительские воспоминания, я становлюсь похожим на Парикмахера Флойда [герой американского телесериала 1960-х 'Шоу Энди Гриффита' (The Andy Griffith Show) - прим. пер.].
В любом случае, если вы принадлежите к тому же поколению, что я, и ваша память еще не начала угасать, то вы вспомните странную и не особо воодушевлявшую тренировку, которую мы проходили в начальной школе, забираясь под парты и прячась в раздевалке. Все это было отработкой действий при ядерном ударе.
Нет, я не был особенно талантливым ребенком. Не буду вас обманывать и говорить, каким я был сообразительным и не по годам развитым. По сути, в начальной школе я выделялся лишь своей посредственностью. В то время ничто в моих школьных привычках не указывало на блестящую карьеру и научные достижения в будущем.
Но даже я, третьеклассник-середнячок, понимал, что сидение на корточках под партой из дерева и металла не защитит меня от Советов. Увы, в третьем классе возможности опротестовать школьные предписания еще весьма ограничены, так что я покорно их выполнял.
Оглядываясь назад, я понимаю, что учителя осознавали, что их втянули в массовую пропагандистскую кампанию, которую, вероятно, спонсировали производители этих великолепных школьных парт, способных выдержать ядерный взрыв.
Помню, как при выключенном свете (видимо, в шестидесятые боеголовки не работали в темноте) я сидел под партой на покрытом линолеумом полу и шепотом переговаривался с приятелем Марком.
'Эй, ты принес свой ланч?' - спрашивал я, надеясь организовать торговлю.
'Не, сегодня придется покупать', - обычно отвечал он. Мама Марка не была прилежной домохозяйкой.
Потом разговор становился серьезнее. 'Эй (примечание автора: пока мне не исполнился 21 год, словом 'эй' я начинал каждое предложение), а чего эти Советы хотят нас взорвать своей ядровой или как ее там бомбой?'. Тогда я еще не знал, что красноречием могу сравниться с президентом.
Марк серьезно и озабоченно смотрел на меня. 'Не знаю. . .'
Потом звенел звонок, и директор школы объявляла по громкой связи об окончании тренировки. Потом она благодарила нас за сотрудничество, просила вернуться на свои места, а порой напоминала, что сегодня в меню буфета сосиски в тесте.
Мой ребенок, поняв, что сеанс воспоминаний - немного. . . как бы это сказать. . . скучноватый - закончился, снял свой iPod (см. примечание автора выше по тексту) и спросил: 'Пап, а Советы все еще нам угрожают?'
Ну ладно, на самом деле она такого вопроса не задавала. Это я впадаю в поэтическое преувеличение, даю волю авторской фантазии или просто выдумываю - называйте, как хотите. Не будем цепляться к мелочам - я сейчас поясню свою мысль. В общем, если бы она об этом спросила, я бы ответил: a) теперь мы называем эту страну не СССР, а Россией, потому что она скрепя сердце отказалась от своей бывшей империи; б) сколько ни называй утку гусыней, она все равно будет крякать по-утиному (в этом уравнении утка = СССР, а гусыня = Россия); и в) угроза, даже не ядерная - все равно угроза.
Те, кто регулярно читает People's Weekly Brief, наверно заметили, что сегодня у меня есть три 'любимчика' среди диктаторов-шантажистов - президент Венесуэлы Чавес, президент Ирана Ахмадинежад, и президент России Путин.
Но если честно, по сравнению с Путиным - его искушенностью, хитростью и традиционным 'советским стилем' - Чавес и Ахмадинежад выглядят заурядными хулиганами.
И хотя Путин не заставляет нас прятаться под школьными партами, его последовательное пренебрежение свободой печати, равнодушие к законности, запугивание иностранных инвесторов, и попытки усилить влияние на соседние страны вызывают серьезное беспокойство. Я абсолютно уверен, что даже самые наивные люди больше не видят в нем сторонника демократических перемен. Но что дает ему возможность 'поигрывать мускулами'?
Подобно своим единомышленникам из Венесуэлы и Ирана, Путин буквально купается в нефтедолларах. Просто он искуснее, чем двое других, использует свои сырьевые преимущества для продвижения национальных интересов.
Спросите любого иностранного инвестора в российском энергетическом секторе, нравится ли ему путинский националистический 'самозахват' нефтегазовых месторождений. Публично Shell, BP, Exxon и компании меньшего пошиба делают хорошую мину при плохой игре, говоря о сотрудничестве с путинской администрацией, хотя и продолжают терять контроль над крупными активами, на которые они в законном порядке получили лицензию и выплатили за нее деньги. В неофициальной же обстановке их представители признают, что у них просто нет другого выхода, кроме как уступать все новым требованиям Путина, строящего мощную энергетическую монополию под брэндом 'Газпрома'.
Что же касается мировой арены, то Евросоюз уже понимает (а Азия скоро поймет): недовольство Путина может стоить его гражданам качества жизни - от доступности газа до элементарного тепла в домах. Должно быть российскому президенту непросто 'рулить' государством одной рукой - ведь вторая у него постоянно лежит на нефтегазовом кране.
Его администрация с помощью шантажа уже добилась от крупных нефтяных компаний ряда уступок, и будет продолжать в том же духе, ведь цель Путина - энергетическая гегемония. И если уж говорить начистоту - кто помешает ему этого добиться?
С одной стороны, мы столько лет проявляли крайнюю близорукость при планировании собственного энергоснабжения, что у нас просто нет других вариантов:. В отношениях с нефтедобывающими странами приходится действовать по принципу 'не уступишь - не поладишь'. С другой стороны - кто так уж сильно расстроится из-за того, что нефтяных гигантов подвергают шантажу? Это напоминает ситуацию со школьным хулиганом, выбирающим объектом для издевательств парня, с которым никто не дружит. Беда в том, что эти компании, сталкиваясь с путинской тактикой, будут уступать все больше и больше, лишь бы сохранить хоть что-то из своих инвестиций, и в результате пострадает экономическая и энергетическая безопасность всех и каждого.
Я все же остаюсь оптимистом: кажется, мы, наконец, всерьез взялись за сокращение зависимости от импортной нефти. Но действуем ли мы достаточно быстро, и в правильном ли направлении идем - вопрос открытый.
Что ж, моя дочь закончит школу через несколько лет, и я уверен, что ей не придется, как в старые времена, участвовать в тренировках на случай ядерного нападения. Меня заботит не это, а новые угрозы, с которыми мы столкнулись, в том числе зависимость от нефтегазовых поставок из стран вроде России. И если мы не разберемся с этой проблемой, боюсь, что парты, под которыми школьники прятались во времена 'холодной войны', придется пустить на дрова.
Майк Бейкер более 15 лет прослужил в ЦРУ, специализируясь на тайных операциях по борьбе с террористами, мятежниками и наркоторговлей в разных странах мира. После ухода с государственной службы он был одним из создателей и руководителей нескольких частных фирм, связанных с промышленной разведкой, безопасностью и консалтинговыми услугами по минимизации рисков. Последней из них стала аналитическая и консалтинговая компания Prescience LLC. Он часто выступает в СМИ в качестве эксперта по данным вопросам. Кроме того, Бейкер - один из партнеров в кино- и телепродюсерской фирме Classified Trash. Он также работает консультантом в индустрии развлечений, в том числе при создании популярного сериала BBC 'Шпионы' ("Spooks") и высокобюджетных кинокартин. Бейкер также участвовал в написании сценария для художественного фильма BBC, съемки которого начнутся в июле 2007 г.
_____________________________
Почему Путин решил снова сделать Россию сильной ("Sunday Herald", Великобритания)
Возрождение 'империи зла' ("Los Angeles Times", США)
