В России нехорошо запахло Веймаром. Все только и говорят о том, что Россия должна силой завоевать себе место на международной арене и снова показать миру, что она - великая держава. На улицах скинхеды и расисты избивают иностранцев и нападают на темнокожих кавказцев. Геев бьют, над либералами глумятся, а акции протеста оппозиции нещадно разгоняют. Внутри страны все больше укореняется нетерпимость ко всему, что отходит от линии власти, а за ее пределами президент Путин использует всякий повод для ссоры с соседями и угрожает даже тем, кто еще недавно считался его союзниками на Западе.
Ведет ли Путин Россию к фашизму? По крайней мере, именно так утверждают те, кто критикует его сегодня на Западе. Разве не пришло время, говорят они, перестать притворяться, что мы партнеры? Разве не пришло время стеной встать против страны, запугивающей собственных соседей, и, жестко осудив борьбу России с самыми основными свободами собственных граждан, выкинуть ее из 'большой восьмерки'?
Особенно громко об опасности нынешних тенденций говорят те, кто еще помнит 'политику умиротворения'. Исторические параллели, что и говорить, весьма наглядны. И все же следовать им - значит обманывать себя. Россия - не Германия 1920 года и даже не Германия 1932-го. Да, у России остался комплекс национального унижения, так же как и у Германии после 1918 года. Но в России он продолжается уже шестнадцать лет, и ностальгия по временам Советского Союза - это уже не ностальгия по беспомощной экономической системе. Это тоска по временам, когда Россия была сильной, когда она стояла во главе империи, когда ее считали равной Америке и когда она была сверхдержавой, которую боялся Запад. Многие до сих пор горько оплакивают распад Советского Союза. Многие не понимают, что Грузия и Украина должны на самом деле быть независимы от России.
До недавнего времени у русских не было практически никаких возможностей выразить свой гнев. Однако сегодня, когда в страну рекой текут деньги, когда западные нефтяники легко 'строятся', а национальные доходы снова повышаются, Кремль решил в кого-то выпустить этот пар. Как смеет нищая Грузия щелкать по носу великую Россию, приглашая к себе американских советников и заговаривая о вступлении в НАТО? Почему Эстония за высоким забором, выстроенным для нее Европой, может спокойно осквернять память российских солдат, погибших на войне? Почему бы Польше, если она так лелеет свои исторические обиды, не заплатить за это потерей рынка для своего экспорта?
Сегодня в России чувствуется то, что Сталин когда-то назвал 'головокружением от успехов' и что проявляется у любого, кто после многих лет лишений и бедности вдруг получил огромное богатство. Это настроение видит любой, кто сегодня приезжает в Москву: богатство выставляется напоказ; архитектура и искусство столь же крикливы и вульгарны, как и потребляющие их 'новые русские'; сила кичится своим презрением к слабости; обман - своим попранием честности.
Русские сами знают, что их нынешний успех очень хрупок, и это проявляется в их национальном поведении: они бросаются из одной крайности в другую, от страстного желания, чтобы Запад признал их своими партнерами, до яростного гнева на поведение Запада и в основном Америки, которое здесь называют не иначе как неблагодарностью и пренебрежением.
А что же Путин? Играет ли он роль сдерживающей силы в этом урагане эмоций и расстройства? Надо отдать ему должное: он прекрасно чувствует настроение общества. Он восстановил старый советский гимн; он, словно казарменный хулиган, задавил чеченских сепаратистов; он являет собой очень четко выписанный и артикулированный слепок с общественного мнения всей страны. Неудивительно, что рейтинг его популярности взлетел на такие высоты, о которых любой западный лидер может только мечтать. Мало удивительного и в том, что по стране бродят призывы 'призвать Путина на службу', заставить его отменить свое решение уйти, в соответствии с Конституцией, в отставку и снова баллотироваться на президентский пост.
Российский национализм - это старая и мощная сила, и Путин пока ничем не показал, что желает ей противостоять. Он открыто заигрывает с правыми. В некоторых областях - в частности, в своих подчеркнуто тесных отношениях с Русской православной церковью - он использовал эту позицию во благо, ради восстановления разрушенных связей России с традициями ее прошлого. Однако есть и случаи, когда эта связь использовалась во зло. Например, российские власти квазиофициально поддерживают движение 'Наши', банды националистической молодежи, по команде спускаемые с цепи и набрасывающиеся на 'врагов государства', в число которых попал даже посол Великобритании.
Путин - не расист и пока никак подобные настроения не поощряет. Параллели с фашизмом не нужно заводить слишком далеко. Свои 'бритоголовые' в России были всегда, и Путин уже неоднократно осуждал избиения иностранных студентов или торговцев-азербайджанцев (хотя от его осуждений нападения на них не прекратились). У него хорошие отношения с российскими евреями. Он не позволил своему национализму перейти в уродливую фазу этнической ненависти, как на Балканах.
Партнеры России по 'большой восьмерке' наверняка не раз зададутся вопросом, сколько еще Россия сможет оставаться столь воинственной. Они должны понимать, что многое из того, что сейчас говорится - не более чем блеф: разговоры о перенацеливании российских ракет направлены исключительно на то, чтобы запугать западную общественность и, надавив на Вашингтон, заставить его отказаться от планов размещения ракет на территории бывшего Варшавского договора. От этого заявления можно в любой момент отказаться: в свое время заявление Ельцина о том, что Россия больше не нацеливает свои ракеты на Запад, было хорошо принято западным электоратом, но совершенно не подействовало на специалистов, которые хорошо знают: главное - не конкретные координаты ракет, а само их наличие.
Российские специалисты знают, что американский противоракетный 'щит' никоим образом не направлен против России. Однако общество, веками жившее в страхе окружения, думает иначе. Оно не смирится с тем, что на пороге России (который, по мнению русских, уходит на сотни миль за ее границы) появится символ американской военной мощи. Не смирится с этим и Путин. То есть он снова лишь отражает настроения своего народа.
В преддверии парламентских, а в 2008 году и президентских выборов на националистическую платформу запрыгнет множество политиков. По словам доктора Бобо Ло (Bobo Lo), главного аналитика по России в институте Chatham House, при оптимистическом сценарии эта волна спадет сама собой, поскольку после выборов новому руководству придется сосредоточиться на реальном управлении страной. Однако есть и пессимистическая альтернатива: поскольку в ЕС дружественных России лидеров становится все меньше - ушел Берлускони; Шредера сменила Меркель, которая к России относится куда как более скептически; Саркози (кстати, личный друг президента Грузии Саакашвили) будет, скорее всего, тоже менее податлив, чем Ширак; да и у Брауна не было с Путиным такого же 'медового месяца', какой у был при Блэре, - Россия может стать еще более агрессивной, чем сегодня.
А если к тому же рухнут цены на нефть и Россия снова обнищает - вот тогда призрак Веймара снова поднимется во весь рост. Одна надежда на то, что нынешний поток денег скоро смирит гнев, и тогда Россия уймет своих националистов и забудет о своих обидах.
___________________________________
Мы любим тебя, Путин, Великий и Ужасный ("The Sunday Times", Великобритания)
Кто остановит Путина? ("Fox News", США)
