Что общего между Михаилом Ходорковским, Михаилом Гуцериевым и Джоном Брауном (John Browne)? Все они считали, что их стремление нажиться на гигантских российских запасах нефти сильнее путинской жажды власти. И что же? Ходорковский сегодня томится в сибирской тюрьме. Когда он отсидит свой срок, его опять арестуют, и предъявят новые обвинения, которые грозят ему еще 28 годами за решеткой - то есть по сути пожизненным заключением. Гуцериева - главу нефтяной компании 'второго эшелона' под названием 'РуссНефть' - недавно обвинили в 'масштабном уклонении от налогов' и незаконной предпринимательской деятельности в составе 'организованной группы': то же самое инкриминировалось и Ходоркоскому. Похоже, замглавы кремлевской администрации Игорь Сечин - в прошлом агент КГБ, а ныне председатель совета директоров государственной 'Роснефти', к которой перешли предприятия принадлежавшего Ходорковскому 'ЮКОСа' - действительно, как сообщает пресса, 'активно претендует на активы ['РуссНефти']'.
Остается последний из этой троицы - лорд Браун, недавно подавший в отставку глава British Petroleum: он тоже считал российскую 'нефтянку' золотым дном'. Совместно с группой российских миллиардеров Браун создал нефтегазовую фирму 'ТНК-BP'. Среди российских нефтяных компаний она занимает четвертое место, на ее долю приходится 25% общемирового объема добычи BP. Кроме того, она осваивает гигантское Ковыктинское газовое месторождение в Восточной Сибири. Впрочем, возможно осваивать его теперь будет кто-то другой. Олег Митволь, заместитель главы Федеральной службы по надзору в сфере природопользования - и, кстати, тот самый человек, что загадочным образом приобрел газеты, принадлежавшие Борису Березовскому, когда этот 'олигарх' решил, что эмиграция и политическое убежище в Британии позволят ему прожить дольше, чем дальнейшее пребывание на родине - счел, что 'ТНК-BP' нарушила условия лицензии на разработку Ковыкты. Похоже, компании не удалось выйти на оговоренный уровень добычи, поскольку - теперь будьте внимательнее - она не может получить от российских властей разрешения на экспорт ковыктинского газа в Китай; этот рынок сбыта уже 'застолбили' за 'Газпромом'.
Все это, естественно, подталкивает трех российских партнеров BP по совместному предприятию к продаже своих активов государственному 'Газпрому', чей совет директоров украшает сразу несколько бывших агентов КГБ - особенно после того, как апелляционный суд в Иркутске на прошлой неделе вынес решение о том, что 'рассмотрение представленных документов не входит в нашу компетенцию'. Один банкир, знакомый с ситуацией, заметил в интервью Financial Times: 'Все будет решено одним телефонным звонком. Если им скажут 'продавайте', они продадут'. И развязка, судя по всему, уже близка: в конце прошлой недели Министерство природных ресурсов отложило окончательное решение из-за 'сложности вопроса' - то есть в правительстве думают, в какой именно форме следует осуществить неизбежное поглощение.
Браун был не единственным, кто строил свою деловую стратегию на основе российских природных ресурсов. Royal Dutch Shell вынудили продать 'Газпрому' контрольный пакет акций ее газового проекта 'Сахалин-2' стоимостью в 22 миллиарда долларов: перед этим власти - а именно все тот же Олег Митволь, нынешний гроза 'ТНК-BP' - пригрозили наложить на компанию штраф в 30 миллиардов долларов или полностью прикрыть предприятие. Итак, 'Газпрому' достался контроль над проектом, а государственной казне - дополнительные поступления в размере миллиарда долларов в год.
Разными способами доля государства в нефтедобыче была увеличена с 28 до 50 с лишним процентов - и это без учета активов 'ТНК-BP', которые также должны попасть в руки властей. Газодобычу в стране сегодня тоже контролирует государство. От продажи нефти и газа Россия ежедневно получает 600 миллионов долларов; главным источником этих доходов является экспорт в страны ЕС. На долю России приходится половина импортируемого Евросоюзом газа, а его новые страны-участницы - Венгрия и Чешская Республика - почти полностью зависят от этих поставок.
Хуже того, России удалось взять под контроль и трубопроводную сеть, по которой это сырье транспортируется на Запад. В мае Путин убедил президентов Туркменистана и Казахстана экспортировать свой газ на европейские рынки через трубопровод, который строится вдоль побережья Каспийского моря, и проходит по российской или контролируемой Россией территории. А ведь еще недавно чиновники Госдепартамента рассказывали мне о планах прокладки трубопровода по дну Каспия, который должен был соединиться с уже имеющимися 'нитками' на Кавказе и в Турции, и снабжать центральноазиатским газом Европу, минуя российский 'барьер'. Теперь этим планам фактически пришел конец.
Тем не менее, Путин страхуется и на тот случай, если США и ЕС все же дадут зеленый свет каспийскому проекту. Поэтому 'Газпром' приобрел у австрийской энергетической фирмы OMV солидный пакет акций Центральноевропейского газового центра, который управляет крупными газохранилищами в Баумгартене, вблизи границы с Венгрией. Таким образом, газ, транспортируемый в обход российской территории, по пути из Прикаспийского региона или с Ближнего Востока все равно пройдет через этот пункт. В меморандуме о взаимопонимании между 'Газпромом' и OMV мощности, попавшие под российский контроль, вполне справедливо характеризуются как 'самый важный газораспределительный центр в континентальной Европе'.
Кроме того, недавно Путин одобрил проект 'Транснефти' по строительству нефтепровода в порт Приморск на Балтике, позволяющий избежать транспортировки этого сырья через Беларусь, Чешскую Республику, Венгрию, Польшу и Словакию.
Итак российскому президенту удалось - и следует признать, блестяще удалось - с помощью нефтегазовых ресурсов страны добиться того, что его предшественникам не дала даже вся боевая мощь Красной Армии: приобрести мощное влияние на Западную Европу. 'Если могущество - как полагают многие россияне - измеряется способностью внушать страх другим, то Путин несомненно одерживает верх', - констатирует Economist.
Все это не имело бы особого значения, если бы речь шла об обычных коммерческих сделках, призванных получить максимальную прибыль за счет природных богатств страны. Но к данной ситуации это не относится. Когда глава пресс-службы 'Газпрома' Сергей Куприянов назвал операции концерна в газовой сфере 'нормальным бизнесом', бывший британский посол в Узбекистане Крейг Мюррей (Craig Murray) заметил: 'Нормальным бизнесом "Газпром" занимается в самую последнюю очередь'.
Во-первых, 'Газпром' - важное орудие путинской кампании по искоренению инакомыслия в российских СМИ. После того, как Путин закрыл единственную в стране независимую телекомпанию, этот канал достался филиалу концерна 'Газпром-Медиа'. Кроме того, компания приобрела две крупные, в прошлом независимые, российские газеты, а Алишер Усманов - председатель правления финансового отделения концерна, 'Газпроминвестхолдинга' - купил еще одну. Вскоре после этого ее редактор был уволен, а через три месяца погиб военный обозреватель газеты - он выпал из окна третьего этажа. Контроль 'Газпрома' над российскими СМИ столь всеобъемлющ, что посол Мюррей делает вывод: 'Эпоха свободы слова : завершилась'.
Во-вторых, поглощение активов Shell, BP и других компаний никак не назовешь сделками, заключенными с добровольного согласия сторон и по рыночным ценам. Экономику Путин явно изучал по 'Крестному отцу' Марио Пьюзо, а не 'Богатству народов' Адама Смита: он делает потенциальным объектам поглощения 'предложение, от которого они не смогут отказаться'. Если речь идет об иностранных компаниях, уже вложивших в Сибири миллиарды, оно звучит так: 'Продаете за мою цену, или теряете все'. Для тех, кто находится в его юрисдикции, формулировка звучит немного по иному: 'Принимаете мои условия, или составите компанию Ходорковскому'.
В-третьих, цель Путина - не максимальная прибыль, а существенное влияние на внешнюю политику европейских государств и Соединенных Штатов. Он уже продемонстрировал готовность прерывать газовые поставки в Европу, и сотрудничает с ОПЕК, чтобы нанести урон американской экономике, поддерживая нефтяные цены на согласованном уровне. Крылатые ракеты и ядерный 'зонтик', возможно, могли помешать Красной Армии паровым катком пройтись по Европе, но против перекрытого газового вентиля, вызывающего спад в экономике Западных стран и заставляющего их граждан зимой дрожать от холода, эти вооружения бессильны.
Вот один пример: Россия хотела приобрести литовский нефтеперерабатывающий завод в Мажейкяе, но это государство, прежде томившееся в советской 'тюрьме народов', решило продать его польской компании. Тогда Россия закрыла нефтепровод, по которому предприятие снабжается сырьем, якобы для текущего ремонта. Этот 'ремонт' продолжается уже год и грозит затянуться до бесконечности. Если Россия захочет снова взять под контроль одну из бывших стран-сателлитов, готовы ли страны НАТО противостоять ей, рискуя лишиться необходимого им топлива? Я бы на это не рассчитывал.
России удалось завоевать эти господствующие позиции по двум причинам. Во-первых, капиталисты других стран ведут себя в полном соответствии с ленинским прогнозом: 'Они откроют кредиты. . . и, снабжая нас недостающими у нас материалами и техникой, восстановят нашу военную промышленность, необходимую для наших будущих победоносных атак против наших поставщиков'. (Эта цитата звучит не так броско, как ее парафраз 'капиталисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим', но Ленин не был мастером афористичной прозы). Российское государство смогло взять под контроль 'Газпром' только потому, что западные банки одолжили ему на эти цели 7 миллионов долларов - и получили соответствующий процент, естественно. Свора банкиров-инвесторов, юристов и лоббистов в Лондоне, Нью-Йорке и Вашингтоне, помогающих России в ее финансовых операциях, составляют лобби 'полезных идиотов' (опять же позаимствуем ленинское выражение), всегда готовых поддержать международный бандитизм, ставший 'визитной карточкой' Путина.
Запад снабжает Россию технологиями и 'ноу-хау', необходимыми для освоения нефтегазовых месторождений в труднодоступных районах, вкладывает капиталы в контролируемые российским государством компании, продает важные объекты собственной энергетической инфраструктуры 'Газпрому', который, по словам Дмитрия Медведева - председателя совета директоров концерна, а заодно и первого вице-премьера российского правительства - намерен стать 'крупнейшей энергетической компанией мира'. И неважно, что сама Россия не подпускает иностранных инвесторов к своей трубопроводной сети и использует нефтегазовые доходы для модернизации пришедших в упадок вооруженных сил. 'Наша армия по боевой мощи занимает второе место в мире, после американской', - торжествующе заявил один высокопоставленный московский чиновник накануне саммита 'Россия-ЕС' в середине мая.
Вторая причина, по которой России удается действовать с позиции силы на любых переговорах со странами, зависящими от импорта энергоносителей - она, к примеру, отказалась обсуждать снижение расценок за пролет над Сибирью для европейских авиакомпаний (они составляют 400 миллионов долларов) - связана с неспособностью Запада выработать общую стратегию в отношении Москвы. 'Так продолжаться не может: немцы выступают скорее на стороне России, а не собственных партнеров по ЕС', - отмечает Катинка Барыш (Katinka Barysch), аналитик из Центра европейских реформ (Centre for European Reform).
Составляющие подобной западной стратегии очевидны: следует увеличивать емкость хранилищ на случай прекращения поставок газа, финансировать строительство (а при необходимости и субсидировать деятельность) трубопроводов в обход контролируемых Москвой территорий, отказаться от продажи 'Газпрому' объектов инфраструктуры, снизить монопольные прибыли европейских распределительных компаний путем либерализации внутреннего энергетического рынка, устранить препятствия сооружению терминалов для приемки сжиженного газа из Африки и с Ближнего Востока, и объединиться, создав могущественный 'пул' потребителей, а не заключать сделки с Россией порознь.
Тони Блэр несомненно прав: 'энергетическая политика влияет на международные отношения, : создавая новые очаги напряженности'. И Россия действительно 'готова использовать свои энергоресурсы в качестве политического инструмента'. Вот только Запад не готов использовать собственные финансовые и технические ресурсы таким же способом. Германский канцлер Ангела Меркель, выросшая в Восточной Германии, где Путин в свое время служил в качестве офицера КГБ, порой говорит с российским президентом достаточно резко, но куда важнее другое - одна крупная немецкая компания предоставляет 49% финансирования для проекта стоимостью в 9 миллиардов долларов, который еще больше усилит зависимость Германии от российского газа. Отнюдь не случайно, как любили в свое время выражаться левые, Герхард Шредер, организовавший эту сделку в свою бытность канцлером, сразу же после победы Меркель на выборах стал председателем правления консорциума, осуществляющего проект, и получает, по слухам, весьма солидную зарплату.
Неспособность заглянуть в будущее и отвергнуть убаюкивающее теплые объятия русского медведя, предупреждает нас, покидая политическую арену, британский премьер министр, может стать вопросом 'такой же стратегической важности для будущего нашей страны [да и всего Запада], как национальная оборона'. Но его никто не слушает.
Ирвин М. Стелцер - член редколлегии Weekly Standard, руководитель программы по изучению экономической политики в Хадсоновском институте (Hudson Institute) и обозреватель лондонской Sunday Times
________________________________
На что сделает ставку Россия - на талант народа или нефтяные скважины? ("The New York Times", США)
Российская нефть: осторожно, не поскользнитесь! ("The Guardian", Великобритания)
