Буш пригласил к себе Путина, чтобы исправить отношения, но саммит может омрачить атмосфера дурных предчувствий, укорененных в опыте девяностых.
Москва - Когда в воскресенье в Кеннебанкпорте, штат Мэн, начиналась 24-часовая встреча президентов Джорджа Буша и Владимира Путина, призванная исправить заметно ухудшившиеся отношения, двум лидерам предстояло рассмотреть длинный список спорных вопросов.
Однако определяющими атмосферу саммита могут оказаться дурные предчувствия, укорененные в опыте девяностых - когда Россия пережила социальный распад, обнищание и упадок демократии.
Многие на Западе совсем недавно осознали, что отношения с Россией находятся в критическом состоянии. Но многие россияне твердят о том, что почти двадцать лет с ними 'обращались несправедливо', начиная с обмана надежд на то, что после 'холодной войны' Запад поможет создать новый мировой порядок, в котором Россия будет занимать подобающее ей место.
'Новое мышление [бывшего советского лидера] Михаила Горбачева способствовало окончанию 'холодной войны', но он не получил адекватного ответа от Запада, - говорит Анатолий Черняев, один из главных советников Горбачева по вопросам внешней политики в годы заката СССР. - Мы предприняли больше шагов, чем Запад, и, к сожалению, Советский Союз исчез; Россия была унижена, она перестала существовать как великая держава'.
С этим мнением согласен Гавриил Попов, популярный мэр Москвы в бурные и полные надежд последние дни Советского Союза. Твердый сторонник реформ, он был одним из лидеров демократического движения, сыгравшего ключевую роль в решении России отказаться от коммунизма и вступить в мировое сообщество, руководимое Западом.
Поэтому сегодня несколько обидно слышать, как Попов перечисляет многочисленные претензии к Западу - в особенности, к Соединенным Штатам - которые, по его мнению, не предложили России существенной помощи после распада Советского Союза и даже способствовали возникновению новых социальных и политических проблем.
'Любой человек, разделявший цели демократов, не мог не почувствовать разочарование', - говорит он. В конце концов, добавляет Попов, глубокое разочарование девяностых привело к отторжению западных ценностей и поддержке Путина, который, выступая в феврале в Германии, подверг резкой критике 'одностороннюю' внешнюю политику США.
'Соединенные Штаты перешагнули свои национальные границы во всех сферах, - заявил Путин. - Никто не чувствует себя в безопасности, потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной'.
Планы в сфере противоракетной обороны беспокоят Россию
Сегодня Россия больше всего недовольна планом, который, по всей вероятности, станет центральным пунктом повестки дня в Кеннебанкпорте: намерениями США разместить в рамках системы ПРО 10 противоракет в Польше и радар в Чехии. США заявляют, что задача этой системы - отражение потенциальной ракетной угрозы со стороны таких государств-изгоев, как Иран, но Россия опасается, что она ослабит ее стратегический потенциал ядерного сдерживания. Путин пригрозил впервые после окончания 'холодной войны' нацелить российские ракеты на Европу в том случае, если начнется размещение ПРО.
Прохладная реакция Вашингтона на контрпредложение России - использовать азербайджанскую РЛС, построенную еще в советские годы - глубоко возмутила российских чиновников. 'Размещение элементов ПРО США в Европе не только нарушает существующий военно-стратегический паритет, но и ставит под угрозу механизм взаимодействия между Россией и [Западом]', - заявил на прошлой неделе министр обороны России Анатолий Сердюков.
Это может озадачить многих на Западе - тех, кто не понимает, почему Кремль не хочет принять неоднократно повторявшиеся заверения американских официальных лиц в том, что Россия больше не считается врагом. Но некоторые россияне говорят, что запас доверия исчерпан. 'Возможно, американцы этого не понимают, но для нас вопрос о ПРО - это последняя капля, - говорит Андрей Климов, член подкомитета Государственной Думы по европейскому сотрудничеству. - Им нужно оценить два последних десятилетия, и, возможно, они поймут, почему сегодня мы так озабочены'.
Агрессивный неосоветский курс?
На Западе обретение Россией уверенности в себе воспринимается как реализация идей Путина, бывшего агента КГБ, которого обвиняют в срыве попыток его страны по строительству демократии, ограничении свободы СМИ, использовании энергетических ресурсов для запугивания соседей России и выходе на международную арену с агрессивным неосоветским курсом.
Если исходить из этого, то контраст с девяностыми годами разителен. При президенте Борисе Ельцине казалось, что Россия строит демократию и следует советам Запада по приватизации экономики, повышению открытости рынков и привлечению иностранных инвестиций.
Несмотря на постоянное брюзжание Ельцина, Москва, в конце концов, смирилась с включением в НАТО бывших союзников СССР в Восточной Европе и даже способствовала осуществлению усилий по наведению порядка в бывшей Югославии под руководством США.
'Казалось, что Россия не представляет собой проблем для Запада, потому что ее слабость делала ее уступчивой, - говорит Климов. - Поэтому они решили, что с нами можно не считаться и привыкли поступать, не принимая в расчет наши потребности и пожелания'.
По его словам, особенно раздражает то, что сегодня американцы ведут себя так, будто система ПРО в Европе - не дело России.
'Все мы знаем, как отреагировали бы американцы, если бы Россия разместила стратегические компоненты на Кубе', - подчеркивает Климов.
По мнению экспертов, даже если Россия и согласилась нехотя на расширение НАТО, в результате которого с 1998 [так в тексте - прим. пер.] по 2004 гг. членами альянса стали почти все бывшие восточноевропейские союзники СССР и три бывших прибалтийских республики, до конца она с этим не смирилась.
'В начале девяностых Россия с удовольствием вступила бы в новую систему безопасности в Европе, но нас отвергли, и вместо этого началось расширение НАТО, - говорит Сергей Караганов, глава Совета по внешней и оборонной политике, влиятельного московского исследовательского центра. - НАТО была создана для противостояния с Советским Союзом, и продолжает, прежде всего, служить изоляции России'.
Для россиян девяностые были катастрофической эпохой, когда рухнула экономика, расцвела преступность, а сомнительная приватизация государственных предприятий привела к появлению группы сверхбогатых олигархов со связями в политическом руководстве, которых мало заботило повышение благосостояния населения.
'Похоже, Запад никогда не знал, что делать с Россией, и, в результате, поддерживал тех, кто заявлял о своей готовности следовать американской модели - то есть, Ельцина, либералов и олигархов, - говорит Попов. - Оказываемая помощь была скудной', и все равно попадала не тем, кому она предназначалась, - добавляет он.
Невзгоды как результат действий Запада
Однако в те годы считалось, что Запад активно вмешивается в жизнь России - советами, кредитами и политической поддержкой Ельцина, что (справедливо или нет) создавало впечатление, будто в многочисленных невзгодах страны виноваты внешние силы.
'Сегодня в российском истеблишменте все сильнее ощущение того, что 'решения', предлагаемые Западом, являются, в основном, неверными, - говорит Федор Лукьянов, редактор журнала 'Россия в глобальной политике', ведущего российского внешнеполитического издания. - Десять лет назад было иначе. Тогда казалось, что успех Запада свидетельствует о том, что они знают, что делать. Теперь этого ощущения нет'.
По мнению российских экспертов, администрация Буша должна отказаться от самодовольства, осознать, что отношениям с Россией угрожает серьезный кризис, и что двусторонние встречи наподобие той, что проходит в Кеннебанкпорте, - это, возможно, последний шанс его предотвратить.
'Каждая из проблем в двусторонних отношениях, взятая по отдельности, не столь серьезна, но все вместе они складываются в довольно опасную картину', - говорит Климов.
По его словам, накануне очередной встречи с Путиным президент Буш должен попытаться 'хотя бы пять минут подумать как россиянин и постараться увидеть ситуацию такой, какой ее видим мы'.
____________________________________
Саммит в Кеннебанкпорте ("The Washington Post", США)
Второй взгляд Буша в глаза Путина ("The New York Times", США)
